За четыре месяца похода Алан встретил лишь двух некромантов, которых мог назвать полководцами. Эти заводили живых в ловушку, начиная окружать толпами скелетов, выматывать, и вынуждать совершать ошибки. Или создавали стену копий, которая могла долго отражать атаки, а павших быстро заменять новыми бойцами. Видел Алан и Рыцарей Смерти, разумных, сильных, крепких воинов, выступавших командирами рядовой нежити. И всё равно живые побеждали, а некроманты проигрывали. Алан изучил способности поводырей нежити, изучил основные приёмы, методы ведения войны.

Арантир не повторил ни одного приёма тех некромантов. Фейт, изучая опыт труповодов, мысленно отмечал сильные стороны нежити, некромантами совершенно не применяемые. Не понимали труповоды военного дела, не понимали, какое преимущество может давать возможность мгновенно отдавать приказы различным отрядам, какие приёмы и стратегии можно реализовывать с помощью этой особенности. Всё, на что хватало некромантов — пользоваться полным бесстрашием и пренебрежением собственным существованием, свойственным всей неразумной, и части разумной нежити.

Арантир преимущество управления использовал на полную. И, в отличие от своих коллег некромантов, вообще не использовал преимущество бесстрашия. Наоборот, за прошедшие две недели солдаты вообще ни разу не видели мертвецов. Ни одного столкновения. Ни одного настоящего сражения.

Нежить Арантира использовала только и исключительно арбалеты, атаковала из засад и либо отступала, либо заставляла отступить людей. Проклятый Лич превратил все дороги в одну сплошную ловушку, что замедляло продвижение отрядов, заставляя нести небольшие, но постоянные потери.

А ещё нежить была весьма избирательна. Да, рядовые мечники регулярно попадали под раздачу, несли потери от проклятой залповой стрельбы, продолжали влипать в ловушки, всё так. Однако Арантир чётко и сосредоточенно уничтожал рыцарей и вообще всех, кто мог отдавать приказы.

То, что нежить целенаправленно убивает именно аристократов, Алан поднял ещё в первый день, после подсчёта потерь, но от герцога практически отмахнулись. Логично, что арбалетчики метят во всадников, в них проще попасть. Да и сам Фейт не был уверен в своей теории. Последующие дни доказали верность этой мысли. Хотя это было не единственное откровение, с которым пришлось столкнуться.

После первого дня стало понятно, что дорога перекопана на ловушки вся, и с этим нужно что-то делать. К тому же засады с арбалетами, что лупят не просто болтами, а натуральными кольями, были большой проблемой. Решение казалось простым — осадные щиты. Сколоченный из досок щит, дополнительно обшитый железом, на паре колёс, старое и проверенное средство. Устройство доработали, собрав несколько таких щитов в ряд, чтобы перекрыть всю дорогу сразу. Изнутри тоже обшили железом, очень уж хорошо били арбалеты нежити. На это ушёл целый день.

А затем люди поняли, что две ночи нежить вовсе не сидела без дела. Те части дороги, что уже должны быть обезврежены, обзавелись новыми ловушками. Чувствуя себя в безопасности за передвижной стеной, солдаты были беспечны, так в ловушках погибло девять человек. Арантир не только поработал с дорогой. Обочины были обильно политы водой и размыты в кашу, а под неровной жижей постоянно попадались рытвины, попав в которые ногой можно было как отделяться вывихом, так и получить перелом.

Впрочем, этот день в целом прошёл нормально, щиты шли вперёд, а под их защитой закапывали волчьи ямы. Ночью солдатам пришлось нести вахту на дороге, чтобы с утра не повторять всё сначала. Выяснилось три вещи: нежить не спит, нежити не мешает темнота, нежити не нужен отдых. За ночь три щита сожгли, перебив отряды, их охранявшие, ещё два отряда понесли серьёзные потери. Кое-где на дороге между лагерем и щитами, восстановили волчьи ямы. Нежить бесконечно терпелива, Арантир снова и снова посылал своих скелетов копать эти демоновы ямы.

И день за днём армия проходит немного вперёд, теряя в засадах людей. Нежить отстреливала отряды, двигающиеся от лагеря к передовым позициям или, наоборот, отступающие от позиций обратно к лагерю. Идея пойти сразу всей армией была полным безумием. Дорогу всё равно надо сначала очистить от ловушек, а вставать лагерем прямо там, где остановишься — лагерь получится длинной кишкой, растянутой вдоль дороги. И очень удобной целью для нападения. Сейчас лагеря, как минимум, находятся за пределами способностей контроля Арантира.

Поход выявил сразу несколько критических проблем.

Рыцари и дворянство в целом оказались просто не готовы к столкновению с таким противником. Большинство рыцарей всю военную кампанию представляли только пьянками да редкими сражениями. Причём сражение им видело только трёх видов — сшибка всадников стенка на стенку, всадники раскатывают ряды пехоты, да осада города, где они влетают в первых рядах на стену и рубят врагов. Никто из них не был готов к врагу, который даже не будет показываться на глаза. Командиры терялись, не понимали, что им делать. Те немногие, что могли сориентироваться, адекватно отреагировать на выпады Лича, должны были заботиться о собственной безопасности. Любой человек, отдававший приказы, мог в тот же момент получить пяток болтов из ближайшего куста.

Чуть лучше командовали вожаки наёмников. Этим война и походы были привычны, и проводили походы наёмники не в своих шатрах, а на передовой, и на уловки сами были мастаки. Наёмники организовывали патрули в подлесках у дорог, даже пытались ставить засады. Если с патрулями получалось, воины Арантира не вступали в ближний бой, то с засадами всё обернулось против храбрых парней. Нежить как будто знала, где сидит засада, либо обходя наёмников, либо уничтожая. Да, патрули и некоторые уловки позволили немного увеличить темп движения, но всё равно армия ещё даже не достигла стен.

С магами и священниками тоже всё было далеко не радужно. Что нежить будет всеми силами пытаться доставить и тех и других, было понятно. Магов земли, что приводили дорогу в порядок, приходилось тщательно охранять. Священники же… Нежить знает, служители Светлой Матери могут её ощущать, и потому натурально издевается, потому что точно указать на мертвеца светлые отцы не могут, лишь сказать, если поблизости нежить или нет. Священники, ходившие вместе с патрулями, подтверждали, что нежить в подлеске сидит, только не могли её обнаружить. А потом наёмники нашли несколько закопанных скелетов, не целых. Мертвецы просто лежали в земле, вообще ничего не делая. И из-за этого пытаться с помощью магов найти отряды арбалетчиков было невозможно, фонил нежитью вообще весь лес.

От боевых магов толку не было, потому что боевой магией бить некого, нежить не попадалась на глаза.

Весь опыт Алана пасовал. Нежить Арантира не была обычной армией, с которой можно выйти в полевое сражение. Нежить Арантира не была отрядами бандитов-партизан, которых нужно ловить в засадах, искать схроны, где отряды отдыхают, устраивать облавы большими отрядами против маленьких. Во-первых, слишком высокий уровень организации и взаимодействия. Если один отряд налетал на наёмников-следопытов, то сразу отступал, а другие отряды об этом сразу узнавали, организуя засаду. Во-вторых, нежити не требовался отдых, позволяя совершать длительные форсированные марши, не требовалась еда, а единственное снабжение — боеприпасы. Нежить Арантира не была всадниками-кочевниками, по очевидным причинам.

Фейт пытался, но не мог придумать эффективного способа хотя бы находить отряды нежити, шастающие по лесам. Армия коалиции была вынуждена защищаться, пытаясь сохранить личный состав и добраться до стен города. И мысли об осаде не вызывали у Алана положительных эмоций. В то, что Арантир будет просто сидеть на стенах, не верилось совершенно. Уже сейчас было очевидно, что Лич позволит армии подойти и встать осадным лагерем вокруг стен. А затем, имея рядом крепость, начнёт самозабвенно резать осадному лагерю снабжение и без перерыва атаковать, атаковать и атаковать. Малыми группами, короткими укусами, с последующим отступлением. Так делали кочевники со своими конными лучниками. Охватить же все дороги и леса вокруг Предельного… даже всей армии Коалиции на подобное не хватит.

Пусть потери для многотысячной армии пока и оставались на уровне неприятных, но вполне терпимых (оставим за скобками число убитых рыцарей и дворян вообще), тысяча воинов — не так уж и много на первый взгляд. Главный удар был нанесён по боевому духу. Солдаты были измотаны постоянным напряжением.