от чувства пустоты, как круто не покорял бы карьерные вершины. Помню, я тогда еще про себя усмехнулся, что уж у меня-то с любовью проблем никаких – есть истинная. Осталось только дождаться, когда она вырастет. Весь мир в курсе, что мы пара!

Кто бы знал, что спустя годы я вспомню о словах Муна. Как глава клана Бродячих я стал настолько успешен, что меня не покидало ощущение бутафорно легкой победы. За месяц я почистил ряды Бродячих. Сколотил крепкий костяк сверхов, будто специально отобранных для клана наемников. Оставалось над ними немного поработать, и они станут идеальными исполнителями. Без особой гнильцы внутри, со своими загонами, с ними вполне можно вести дела клана, жить и не бояться получить удар в спину.

И я даже подумал, что я чертов счастливчик, когда во время близости с Настей боль отступила. Когда она была в моих руках. Наконец-то!

Только подумал, что небосвод все же умеет опускаться на землю, чтобы я сорвал себе звезду удачи, как чуть не умер. Когда я восстанавливался, все ждал, что в эти дни слабости обязательно покажется кукловод. Он же не может быть доволен зачисткой Бродячих! Он должен быть взбешен!

Но никто так и не объявился. Взбешен был я.

Сколько я не рыскал, не мог найти ниточку. На любые наводящие вопросы Бродячие пожимали плечами и говорили, что с ними никто не связывался, кроме меня. А звонил я по готовому списку, оставленному мне в старом доме, который исчез в огне. Все улики уничтожены. Без колебаний. Единственное, что объединяло всех членов клана – они так или иначе знали Леона. Но это был вообще не показатель. Во времена, когда кошак задумал надуть всех оборотней и подменить сверхов в кланах на отщепенцев, он собирал базу из клиентов. Кто только не обращался в его клинику. Даже если они не участвовали в попытке переворота, они изменяли внешность или пользовались другими интересными услугами врача. Криминальный доктор – вот кем был Леон. Все Бродячие хорошо знали того, кто может залатать и помочь в их проблемах. Мне будто специально отобрали самых нормальных. Поэтому этот месяц я внимательно искал крысу, но не находил. Не понимал, в чем цель кукловода. Где меня хотят подставить? Зачем все это затеяли? Где мотив? В сети вдруг объявился видеоблогер Ядреный – наш Сенька-медолис, и выложил эмоциональное видео. На нем он разбирал все те записи, где “я” обижаю женщин, старушек и детей, и пытался доказать мою невиновность. Он даже нашел пострадавших, снял себя рядом с ними, обозначив свой рост и приволок мою картонную фигуру в настоящую величину. Поставил. Оказалось, похожий на меня парень на видео сантиметров на пятнадцать ниже. Сенька даже загриммировался под меня в попытках доказать, что я невиновен. Правда, получилось у него не очень, но парень обладал харизмой и обаянием и быстро завоевал сердца зрителей. Удивительно, но этого хватило, чтобы общественность поверила в то, что меня подставили. А еще этот малец заявился ко мне с визитом и даже взял интервью у Скалы. Показал наш клан изнутри в своем блоге. Я разрешил. Думал, эта ванильность нового клана Бродячих окончательно выведет из себя кукловода.

Но нет. Выходил из себя только я, а не враг из тени. Все проблемы решались по щелчку пальцев, и это напрягало сильнее, чем если я погряз бы в неприятностях. Более того, меня это начинало злить еще больше. Мой противник меня совсем не уважает? Я даже разозлился на ядреного парня и вызвал его мать, чтобы забрала сына. А то он уже как неделю жил в клане и стал присматривать себе дом. Я хотел со всем справиться сам, а все трудности лопались, как мыльные пузыри. И я был даже рад, что впереди еще предстояло рассмотрение дела Лины. Это давало ощущение хоть какой-то реальности происходящего. Хотя, провалы у меня были. В любви. Третий пласт потребностей после еды и безопасности – необходимость быть любимым и любить, раздразнил своим появлением и растворился в воздухе.

За счастье близости с Настей я чуть не испустил дух, а когда проснулся, обнаружил, что задыхаюсь от адской боли, стоит ей приблизиться ближе ко мне, чем на два метра.

Эта пилюля от истинности работала, как в самые первые дни – сшибала болью с ног. И это тогда, когда в голове только и крутились воспоминания нашей ночи, а в ушах до сих пор стояли стоны. Мне почти никогда не снились сны, а тут я каждую ночь просыпался от страстных сновидений с участием Насти. Потом не мог уснуть до утра. Вот и получается, что вся моя самореализация без любви совсем не радовала. Наоборот – раздражала. Еще и принцесса стала вести себя странно после моего второго рождения. Переехала в другую комнату, но при этом пыталась приготовить для меня не только быстрый завтрак, но и пересоленный обед и подгоревший ужин. Я съедал все до крошки, глядя на ее гипсовый сапожок, словно на песочные часы. Ведь именно он измерял время, которое нам оставалось провести вместа. Настя поддерживала меня во всем, помогала в клане, обучая прописям тех, кто хотел, но почти не разговаривала со мной. Смотрела долго издалека и никогда вблизи. И это убивало. После ночи, где я почувствовал, как крышесносна близость с истинной, нас так жестко отбросило друг от друга. Шанс, что Настя распробует меня на вкус растоптал побочный эффект пилюли. Леон сказал, что все усугубилось из-за того, что я настолько хотел провести с Настей ночь, что заглушил боль. Просто выключил. И оттого чуть не лишился жизни. Теперь любой близкий контакт с истинной может поставить меня на порог смерти. Я хохотал, когда услышал об этом от леопарда. До слез. В голове мелькнула мысль, что, если бы я не нес сейчас ответственность перед Бродячими, то лучше выбрал бы второй раз стать плотью для своей принцессы, а не ее тенью, и сдохнуть, чем быть без нее. Конечно, если она захочет.

Я сам не ожидал, как изменится мое мышление после ночи с истинной. Теперь я точно понимал, что не смог бы ее отпустить, если бы не побочка. Был бы просто не в силах. Узнал, что я врал сам себе. Стыдно мне за себя? Нет. Любить всем сердцем не стыдно. Пожалуй, даже хорошо, что все так. Иначе я стал бы