— Ал-р-эл Зл-т-кудр-я, — промычала я, — л-чны х-д-жни Джу… — от волнения получалось еще хуже и я бросила попытки, но пан Бальтазар, казалось был доволен моим косноязычием.

— Вы позволите пригласить вас на танец?

Тьфу ты, резец мне в стило! Пьяная каракатица танцует лучше, чем я… Но отказываться нельзя, иначе что-нибудь заподозрит. А-а-а, помирать, так с музыкой.

— Че не? — пробормотала я, и вложив ладонь ему в руку, кинулась в омут с головой.

Мы заскользили по паркету, влившись в толпу танцующих.

Хм… А вот Вильк, в отличие от меня, весьма недурно держится. Только ничего быстрого, пожалуйста, ничего быстрого, а вальс я уж как-нибудь отползаю…

Мы закружились среди остальных пар, и я краем глаза уловила завистливые взгляды нескольких барышень, видно тоже точивших зубы на Вилька. Пришлось приложить все возможные усилия, чтобы не опозориться. Я поймала нехитрый ритм и мертвой хваткой вцепилась в партнера.

Так, все нормально, пан магистр хороший ведущий, главное не наступить ему на ногу и, возможно, все обойдется. Проклятый корсет! От волнения мне снова стало нечем дышать, и я, естественно, сбилась надавив каблуком на его начищенные сапоги.

— Панна, — ласково проговорил Вильк.

— А… — я замучено подняла на него глаза, язык, вроде бы, начало отпускать

— Вы прекрасно танцуете, с истинно эльфийской грацией. Как поют ваши луноликие менестрели, танец столь воздушен и невесом, что у партнера могут отняться ноги.

Да он же издевается, куць меня задери!!! Тоже мне великий танцор выискался. Посмотрим, как тебе такое понравится. Что там делают благородные панны в щекотливых ситуациях? Правильно! Благодаря Дельке я прочла довольно эльфийских романов, чтобы достоверно разыграть сцену «мне дурно, умираю». Тем более, что и так была недалека от обморока. Чтоб я ещё раз надела корсет, да ни в жизнь!

— Ах… — простонала я, повисая у пана Бальтазара на руке, — душно.

Меня деликатно отвальсировали на открытую веранду, где гостям положено освежаться. Холодный воздух мгновенно выстудил кожу, заставив пойти пупырышками, и я наконец-то нормально вдохнула. Вильк продолжал держать меня за талию, прижав к перилам балкона. Цеховой знак чародея нестерпимо засиял, и меня словно парализовало. Руки, ноги и всё тело налились нестерпимой тяжестью, если бы он так не вцепился в меня, я бы уже грохнулась на мраморные плиты. Но самое страшное, что магия начала взламывать личину. Меня словно нагло раздевали, а я не могла сопротивляться, да еще это уродливое пятно на платье. Я постаралась вспомнить каждую завитушку орнамента, чтобы замедлить неминуемый позор. Цеховой знак засверкал сильнее, фиолетовые лучи оплели меня с головы до ног, бесцеремонно вплетаясь в рисунок личины. Еще немного и она треснет.

— Не сопротивляйся, мерзавка, — прошипел Вильк. — Я узнаю кто ты, даже если придётся…

Он наклонился и впился в мои губы. Н-да, не так я представляла наш первый поцелуй... Меня скрутило жесточайшей болью, пронзившей от кончиков пальцев до груди. От яростного света цехового знака резало глаза. Иллюзия лопнула, мириадом искр осыпавшись на пол. Невыносимо! За что он так со мной? Неужели это месть за тот несчастный случай на болотах? Я же тогда сделала всё, чтобы облегчить его боль. А он…

— Пан Бальтазар! — чей-то резкий окрик прервал затянувшуюся пытку.

Вильк вздрогнул и отшатнулся от меня. В замутнённых глазах клубилась тьма, еще более глубокая и страшная, чем тогда на корабле Мнишека. Он смотрел сквозь меня, но не видел ничего. Оно и к счастью, от перенапряжения у меня носом хлынула кровь, окончательно испортив злополучное платье. Зато погас цеховой знак, магия рассеялась, и я смогла пошевелиться, даже простонать.

— К-какого лешего, вы меня едва не убили!

Вильк вздрогнул, видения померкли, и в остекленевших глазах снова появилась жизнь.

— Простите, — хрипло выдавил он, оторвавшись от перил.

С другого конца веранды к нам уже спешили Делька и Румпель, ставшие невольными свидетелями произошедшего. Наверное, это Адель окликнула Вилька...

Я провела рукой по лицу, стирая перчаткой два красных ручейка под носом.

— Пан Бальтазар, что здесь происходит? — возмущенно прозвенел в холодном воздухе голосок моей подруги. — Что вы сделали с Аланой?!

— Принял за другую, — чародей отрешенно коснулся своих губ.

— За какую? Бархатную розу? Так оскорбить мою лучшую подругу, да еще во время моего праздника … — в голосе Адели зазвенели угрожающие нотки.

У меня подогнулись ноги, и, если бы бдительный тролль не подхватил, я бы рухнула на пол.

— Румпель, — тихо просипела я, — отвези меня домой, пожалуйста.

Он перемигнулся с Делькой и, получив утвердительный кивок, сгреб меня в охапку и повлек к боковой лестнице. За спиной еще раздавались обвинительный монолог подруги и напряженное молчание Вилька.

Из записок Бальтазара Вилька мага-припоя Ночной стражи

Всё шло по плану. Прибывший вслед за мной Марек с переодетыми стражниками, расставил их по залу и у особняка на заранее обговоренные места, так, чтобы мимо не проскользнула ни одна подозрительная панна. Гости прибывали, и распорядитель едва успевал представлять всех по именам и званиям. Я старался держаться ближе к центру. Старинный артефакт в виде цехового знака пульсировал на груди, прощупывая каждого вошедшего. Конечно, вся кипелленская знать носила маски, но к магии они не имели никакого отношения, только к притворству, лжи и прочим неотъемлимым чертам высшего общества. Редзян с дочерью любезно встречали гостей, выслушивая обязательные комплименты и поздравления. Росла гора подарков, а проклятая бестия никак себя не проявляла. Неужели она и её хозяин стали осмотрительнее?

Я уже начал сомневаться, что сегодня встречу смешливицу, когда цеховой знак завибрировал, сообщая о найденных чарах иллюзии. Недалеко от входа, почти по центру зала, Адель Мнишек слушала тонкую, будто бы прозрачную эльфийку. Вот только её дерганые, взволнованные движения никак не соответствовали истинной грации древней расы.

Я, не скрываясь, разглядывал её, пока не обернулась. Увидев меня, она явственно вздрогнула и как-то сжалась, будто желала немедленно исчезнуть. Хозяйка бала подхватила её под руку и повела к верандам, что ж, очень кстати, там меньше свидетелей. Я кивнул Мареку, чтобы пока оставался на месте, и двинулся следом за ними. Торопиться не стоило, сначала надо приглядеться. Как бы искусна ни была смешливица, она не сможет притворяться долго, тут уж ей и хозяин не поможет, а ведь он должен быть поблизости.