Расследование не дало ответа на эти вопросы – несмотря на то что в числе подозреваемых находились также арестованный глава Конфедерации Джефферсон Дэвис, руководитель разведки южан Клемент Клей и ряд высокопоставленных чиновников конфедератов.

Рассмотрением доказательства против указанных лиц занялась через полгода после окончания основного процесса юридическая комиссия палаты представителей конгресса.

Мало кто сомневался, что эти лица виновны, но поскольку «обвинение против Дэвиса было сильно скомпрометировано разоблачением лживости показаний свидетелей, выставленных прокуратурой», их вынуждены были оправдать.

Расследовали также и причастность к убийству вице-президента Джонсона, поскольку против него были свидетельства о его встречах с Бутом, последняя из которых должна была состояться (но не состоялась) за несколько часов до убийства Линкольна. Специальный «Комитет по расследованию убийства президента Авраама Линкольна» «не нашел в действиях Джонсона ничего, что могло бы вызвать подозрения, однако в течение многих лет его считали прямо или косвенно, но вовлеченным в заговор против Линкольна».

В 1867 г. был арестован Джон Сюрат, но «разборки» остались в прошлом, и суд оправдал его.

О’Лафин умер в заключении. Арнолд, Мадд и Спэнглер были помилованы президентом Джонсоном в 1869 г.

Покушение у ворот Летнего сада

4 апреля 1866 г. в 4 часа дня император Александр II в сопровождении своих племянников герцога Николая Лейхтенбергского и принцессы Марии Баденской прогуливался в Летнем саду. В те времена монархи еще не нуждались в крепкой охране и с народом общались свободно – один на один.

Когда царственное семейство уже рассаживалось в коляске, чтобы вернуться после прогулки в Зимний, из собравшейся толпы ротозеев раздался выстрел. Пуля явно предназначалась царю, но убийце помешал шапочных дел мастер Осип Комиссаров, в последнее мгновение инстинктивно оттолкнувший вытянутую руку с пистолетом. Пуля ушла в небо, а возмущенная толпа немедля набросилась на покушавшегося и стала его избивать, он же отчаянно кричал:

– Дурачье! Ведь я для вас же! А вы не понимаете…

Так впервые в российской истории покусился на жизнь помазанника Божьего не аристократ-заговорщик, а обедневший дворянин. Событие это из ряда вон выходящее, поскольку в мгновение выстрела с личности монарха навсегда пал ореол мистической таинственности, он утратил моральную неприкосновенность и отныне стал всего лишь обычным человеком, как все.

Дмитрий Каракозов перед казнью. 1866 г.

Преступника схватили и подвели к Александру. Царь задал единственный вопрос:

– Ты русский?

– Да, – отвечал тот и, не дожидаясь следующего вопроса, сам пояснил: – Ваше величество, вы обидели крестьян!

Этим было сказано все. Сколько царствовали императоры Александр I и Николай I, столько были они озабочены неразрешимой проблемой: как отменить крепостное право так, чтобы и крестьяне стали собственниками земли, и чтобы дворяне при этом не оскудели и оставались надежной опорой монархии. Советники же Александра II вздумали разом разрубить гордиев узел – в результате крестьянской реформы и отмены крепостного права в 1861 г. большая часть отечественного крестьянства лишилась каких-либо прав на землю, которую веками обрабатывали их предки и они сами. Фактически люди были обречены на разорение и на жалкое прозябание под пятой маленькой кучки грабителей-богатеев.

А в 1860-х гг. людям было не до восторгов, перед многими стоял единственный вопрос: как выжить и прокормить ограбленную реформами семью? Именно скороспелые реформы Александра II поставили Россию перед неизбежностью революции. Первый ее выстрел прозвучал в Летнем саду Санкт-Петербурга 4 апреля 1866 г.

Преступника сдали полиции, и началось следствие. Следственную комиссию возглавил великий русский патриот граф М. Н. Муравьев-Виленский. Это о нем написал эпитафию Ф. И. Тютчев:

На гробовой его покров

Мы, вместо всех венков,

Кладем слова простые:

Не много было б у него врагов,

Когда бы не твои, Россия.

Поначалу арестант назвался крестьянским сыном Алексеем Петровым и отказывался давать показания. Тогда к нему применили пытку – с 5 апреля лишили сна и морили голодом. Однако бедолага сломался только после того, как 10 апреля к нему привели доставленного из Москвы сообщника и родственника Николая Ишутина, и тот узнал в нем своего двоюродного брата. Ишутина разыскали по найденным в гостиничном номере преступника клочкам разодранного конверта с адресом.

Оказалось, что зовут его Дмитрием Васильевичем Каракозовым, что он бывший студент, дважды отчисленный по бедности – не смог оплатить учебу. За год до покушения он прослышал, будто в России есть тайная партия, намеревавшаяся свергнуть Александра II и возвести на престол его брата в.к. Константина Николаевича. И тогда Дмитрий воспылал бунтарскими настроениями. Правда, поначалу он задумал покончить с собой. Но погибать просто так не хотелось, парень решил принести своей смертью пользу России – убить лживого царя. С этой целью Дмитрий отправился в Москву к Николаю Ишутину, который еще в 1863 г. создал собственную тайную революционную «Организацию». Внутри «Организации» руководители учредили еще более тайную террористическую группу, которую эффектно назвали «Ад». Группа должна была следить за членами «Организации» и готовить покушение на Александра II. Обсудив в начале 1866 г. возможность цареубийства, участники «Ада» смертельно перепугались себя самих. И тут пропал Каракозов – уехал в столицу стрелять в императора. Его пытались вернуть, чтобы спровадить в деревню, под родительский присмотр, но опоздали.

Каракозов преимущественно молчал, зато Ишутин раскололся мгновенно и стал давать признательные показания, называя имена и адреса. Новые арестованные тоже не молчали. Всего по делу Каракозова под следствием состояло более 2 тыс. человек, арестовали 197 человек, перед Верховным судом предстали 36 человек.

По приказу Александра II процесс готовился в великой спешке. Дело рассматривал Верховный уголовный суд под председательством князя П. П. Гагарина. Пресса единодушно отмечала беспристрастие судей. Обвинителем выступил министр юстиции Д. Н. Замятин. Заседания начались 28 июня, приговор зачитали 31 августа. Император заранее повелел казнить Каракозова, остальным дали различные сроки каторги.

За время следствия Каракозов искренне раскаялся. После объявления приговора он подал на высочайшее имя прошение о помиловании и был уверен в положительном исходе. Александр II ответил, что «он давно простил его, как христианин, но, как государь, простить не считает себя вправе».

Дмитрия Васильевича Каракозова повесили утром 3 сентября 1866 г. на Смоленском поле близ Петропавловской крепости при стечении многотысячной толпы зрителей. Труп его тайно похоронили на острове Голодае, рядом с декабристами.

Через несколько дней вывезли на казнь осужденного Николая Андреевича Ишутина. Его обрядили в саван, надели ему петлю на шею, некоторое время продержали так, а затем объявили о помиловании. Прямо на эшафоте проявились признаки психического заболевания несчастного, а в Шлиссельбургской крепости, где его содержали до 1868 г., он окончательно сошел с ума. Умер безумец в 1879 г. в Нижнекарийской каторжной тюрьме.

Глава следствия по делу Каракозова М. Н. Муравьев-Виленский не дожил до казни своего