— Глеб, это я, — плотно прижимая телефон к уху, шептала Ольга, беспокойно поглядывая на дверь. — Ты не волнуйся, у меня все нормально.

— Оленька! — Корозов задохнулся от сильного волнения. — Где ты? Где она держит тебя?

Коротко и торопливо дыша, тоже волнуясь, Ольга скороговоркой говорила:

— Я не знаю, Глеб. В какой-то квартире. Ее зовут Дарья.

— Сколько их там?

— Я видела еще двоих парней. Одного зовут Муха!

Будто обухом по голове ударило Корозова это слово, мозг внезапно закипел. Вспомнилось вдруг, как Дарья выкрикнула его перед тем, как он был оглоушен. Как же он мог забыть? Подкачала память. А ведь, возможно, могли бы уже раскрутить эту кличку и что-нибудь разузнать. Жаль потерянного времени. Теперь придется наверстывать упущенное.

— Что они с тобой сделали, Оленька?

В шепоте жены звучала все та же взволнованность:

— Не думай об этом, Глеб, найди их! Она обладает гипнозом, Глеб! — предупредила.

— Я уже знаю ее, Оленька! Я найду тебя, уже ищу! — постарался успокоить жену Глеб. — Ничего не бойся, скоро все закончится!

— Я не сомневаюсь, Глеб!

Сердце колотило, как кузнечный молот, Корозов часто дышал, налившись багровым цветом:

— Никто из них не уйдет! Всех достанем! — говорил упругим голосом. — Я растерзаю их, если с твоей головы упадет хоть один волос!

В эту минуту дверь комнаты резко распахнулась и в дверном проеме возникла Велинская. На загоревшем лице — царапины от Ольгиных ногтей. На плечах — домашний халат, крепко подпоясанный по талии, и тапочки на ногах. Волосы на голове приведены в порядок. Она хищно и довольно улыбнулась:

— Очень хорошо. Я так и хотела. Я оставила тебе телефон, чтобы ты переговорила с мужем. Могла бы сделать это раньше, не доводить дело до драки!

Крепко сжав телефон в руке, Ольга на мгновение застыла. Дарья протянула руку за ним. Нечетко расслышав в телефоне голос Дарьи, Глеб догадался, что та возле Ольги, и спросил:

— Она там, Оленька?

— Она пришла! — громко ответила жена.

— Передай телефон ей!

С нежеланием оторвав его от уха, Ольга протянула Велинской. Дарья с удовлетворением услыхала твердый голос Корозова:

— Головой отвечаешь за Ольгу! — произнес он. — Раздавлю, как жалкую мышь, если она пожалуется на тебя!

Спокойно выслушав, Дарья усмешливо ответила:

— Ты получил доказательства, что она у меня! Но я убью ее, если ты не приготовишь деньги! Даю тебе три дня! Через три дня встретимся. Место я назову дополнительно! Я верну твою жену, а ты отдашь мне деньги! Произведем обмен! — Она думала, что Глеб поднимет вопрос о снижении суммы, и, в общем-то, готова была понизить, но тот даже не заикнулся, и это порадовало Дарью.

— Если ты задумала обмануть меня — не советую! — Корозов кипел, щеку резанула морщина. — Деньги получишь только после того, как Ольга будет рядом со мной!

— Будет так, как скажу я! — зло задрожала Велинская. — Не выполнишь — забудь о своей жене! — И отключила телефон.

Следом несколько раз Глеб перезвонил ей, но Дарья не ответила. Отключив телефон, она сказала Ольге:

— Вот так! Посмотрим теперь, как сильно тебя любит Корозов! И чего сопротивлялась, дура? Сама в синяках и меня поцарапала. Все равно сделала так, как я хотела! Но за все ты мне ответишь! — Сунула телефон в карман халата и сильно хлопнула дверью.

Спустя пять-семь минут, когда Корозов еще не успел остыть от разговора и позвонить Акламину, чтобы сообщить подробности. Когда он большими шагами прохаживался по кабинету взад-вперед, скрипя зубами и сжимая в ладони телефон. Когда думал, с кем сначала переговорить — с Исаем или с Аристархом, — последний сам позвонил ему:

— Глеб, определено место, откуда был звонок с номера похитителей! — сказал он.

— Это звонила Ольга! — гулко вздохнув, мрачно отозвался Корозов.

— Нашлась?

— Пока только я услышал ее голос, а где находится, она не знает. Назвала имя вымогательницы и кличку одного из двух подельников: Дарья и Муха, — сообщил Глеб, шумно дыша. — Кстати, меня оглоушил этот самый Муха. Поищи в своей картотеке — может, что найдешь!

Если раньше Акламин предполагал, что звонки с номера могли посылать из любой точки города, не обязательно из убежища вымогателей, то теперь, после звонка Ольги с их телефона, четко определялся район поиска этого убежища. Сейчас также надо поработать по кличке. Возможно, она раньше где-нибудь засветилась.

— Дарья назначила обмен через три дня! — сказал Глеб с досадой в голосе. — Место и время сообщит дополнительно. Что будем делать, Аристарх? У меня и четверти нет от той суммы, какую она затребовала. Три дня пролетят быстро.

Сделав короткую паузу, Акламин отозвался:

— Значит, у нас есть еще три дня.

В этот миг они с Корозовым думали об одном и том же. В эти три дня они должны подготовиться к разным вариантам развития событий. Возможным и невозможным. А также принять исчерпывающие меры по розыску Ольги и Дарьи. С одной стороны, это был очень маленький срок, но с другой стороны, если его пересчитать на часы и минуты, срок был очень большим. Потому трое суток следовало разбить на минуты, а может быть, даже на секунды. Отложив телефон, Аристарх вызвал к себе оперативников, определил район поиска, в который попали четыре дома. Разбил оперов на группы, и они выехали на место. В то же время Глебу разыскали начальника охраны, и он отдал Исаю свои распоряжения. Организовав охранников, Исай созвонился с Акламиным и согласовал с ним свои действия.

Молчком поев вместе за одним столом, Настя и Римма вышли из-за стола, переместились в комнату, где девушка седа в кресло, а Дригорович — на диван. Обе рассматривали друг друга. Настя надеялась, что последующий рассказ, который пообещала Дригорович, прольет свет на произошедшие события. Но Римма пока не спешила с рассказом. Прервала молчание, спросила:

— Ты разрешаешь мне остаться в твоей квартире и расположиться на этом диване?

«Глупо было об этом спрашивать», — пронеслось в голове у Насти, когда они уже вместе смели почти все продукты, которые она принесла, и когда Римма уже осталась здесь и забила место на диване. Впрочем, Дригорович не ждала ответа. Скинув босоножки, не снимая платья, легла на диване, положив голову на низкий подголовник. Вытянула с удовольствием ноги и после этого снова вопросительно посмотрела на Настю:

— Можно я прилягу? Устала за эти дни.

Вежливый тон Риммы раздражал девушку, потому что казался ей притворным, не выражающим настоящего нутра гостьи.

— Ты уже легла, — колко усмехнулась она.

Улыбнувшись отсутствующей улыбкой, Дригорович как бы дала понять, что согласие девушки было не обязательным, даже если бы та возражала, Римма все равно сделала бы так, как сама считала необходимым. Надо сказать, что Настя правильно разгадывала ее, не возражала больше, чтобы не расписываться в своем бессилии, не справляясь с незваной гостьей. Несмотря на внутреннюю ярость, которая в иные моменты делала девушку способной пробить любую стену, в Римме она почувствовала силу, которая довлела над нею. И все-таки, преодолевая себя, выпалила: