Движение топора замедлило скорость, но не прекратилось. Кровавый Вой рубанул Кэрна по груди, срезав немного шерсти и плоти, а затем продолжил свой путь, раня его руку. Удар не задел кость, и рана оказалась неглубокой. Копье приняло на себя основной удар.

Кэрн, увидев оружие своих предков уничтоженным, быстро оправился от ужаса. Он еще не закончил драться. Рука таурена крепко сжалась вокруг нижней трети копья. Его единственный зуб все еще мог нанести серьезный урон. Гаррош продолжал сражаться, но он был сильно ранен. Удар, разломивший рунное копье, стоил ему всех сил, и орку оставалось совсем недолго. Один хороший тычок остатками копья, и тогда Гаррош…

Кэрн моргнул. Арена поплыла перед глазами. Неужели в них попала земля, или пот, или кровь? Он потратил несколько драгоценных секунд, чтобы вытереть глаза тыльной стороной ладони, но это не помогло. Его рука тряслась, когда он опустил ее. И ноги… он почувствовал, как они слабеют…

Ошеломленный, таурен уставился на Гарроша. Орк сильно вспотел и тяжело дышал. Кэрн продолжал смотреть. Гаррош покрепче взялся за топор и встретился с Кэрном взглядом. Таурен схватился за свое оружие. Копье качнулось у него в руках. И почему-то оно казалось ему таким тяжелым…

Вдруг Кэрн понял, что именно с ним произошло.

«И вот я, проживший всю свою жизнь с честью, погибаю из-за предательства».

На последнем вздохе он даже не смог закричать, чтобы обвинить своего убийцу. Одним лишь усилием воли у него получилось удержать разбитое копье, чтобы Гаррош не мог сразить его безоружным.

Глаза Гарроша сощурились, когда он увидел на груди Кэрна рану, которую нанес ему, и обломки рунного копья, валявшиеся на земле. За долю секунды на его лице промелькнуло выражение удивления, а затем он решительно сжал челюсти. Орк побежал в сторону своего противника, обеими руками поднял Кровавый Вой над головой и опустил его. Не в состоянии отразить оружие или увернуться от него, чувствуя, как с каждым ударом сердца его жизнь угасает, Кэрн Кровавое Копыто, верховный вождь тауренов, молча наблюдал, как топор опускается ему на голову.

Глава двадцать вторая

Магата наблюдала за боем издалека. На ее спокойном лице совершенно не отражалось растущее волнение. Оба воина стоили друг друга, хотя и разнились абсолютно во всем.

Кэрн обладал силой, мудростью, терпением и опытом, а Гаррош – энергией, горячностью молодости и скоростью. Сегодня медленно распалявшийся конфликт между старым и новым достиг точки кипения. Лишь один сможет выйти из него живым, и победитель будет диктовать будущее Орды. Все присутствующие знали, что они стали свидетелями поворотной точки в истории. Магата наблюдала за изменявшейся гаммой их эмоций: от ужаса и потрясения до энтузиазма и радости.

Бой был очень жестоким. Никто такого не ожидал.

Никто, кроме Магаты, конечно.

Она годами ждала подобной возможности. Наконец, подобно листку, медленно и нежданно оторвавшемуся от дерева и упавшему ей на колени, эта возможность появилась. Ее шпионам в Оргриммаре удалось передать сведения вовремя, и Магата смогла быстро совершить путешествие от Громового Утеса до арены. Предложить же услуги шамана для ритуала благословения оружия оказалось проще простого.

Чуть раньше, когда Гаррош и несколько кор’кронцев находились в закрытой зоне под главной трибуной, Магата получила разрешение увидеться с ним.

– Когда-то я уже говорила тебе, Гаррош Адский Крик, что считаю тебя именно тем, кто нужен Орде в ее темный час. И что, когда придет время, ты получишь как мою поддержку, так и поддержку племени Зловещий Тотем. Позволь мне благословить твое оружие и подготовить его к сегодняшнему испытанию.

Гаррош внимательно посмотрел на нее.

– Ты пойдешь против Кэрна? Ты же тауренка, как и он.

Магата пожала плечами.

– Я хочу лишь блага для своего народа. И мне кажется, что следовать за тобой, Гаррош Адский Крик – это благо.

Он кивнул.

– Что ж, это разумно. И ты, похоже, мудрый вождь своего племени. Будущее – за мной, а не за каким-то старым быком, хотя и он был когда-то героем, – на мгновение Гаррош нахмурил брови. – Я… действительно уважаю его. Мне не хотелось бы становиться орудием его гибели, но именно он вызвал меня на поединок, и именно он оскорбил мою честь.

– Воистину, оскорбил, – согласилась Магата. – Тот удар, от которого ты так пошатнулся… Все только об этом и говорят. Это такой позор. За это нельзя не отомстить.

Гаррош тихо зарычал, и его лицо – по крайней мере, те его части, которые не были татуированы черным – вспыхнуло от ярости и стыда. Выражение лица Магаты оставалось нейтральным, но про себя она улыбнулась. Все получалось даже слишком просто.

– Ну так что, позволишь ли ты мне благословить твой топор и примешь ли поддержу моего клана Зловещего Тотема?

Орк смерил ее взглядом сверху вниз, а затем кивнул.

– В таком случае пусть все, кто это увидит, знают о твоем решении, Мудрая старица. Перед началом боя ты сможешь благословить мой топор.

Вскоре после этого на глазах у всей толпы Гаррош предоставил ей Кровавый Вой. Произнося ритуальное благословение, Магата едва смогла скрыть радость. Она вытащила пробку из флакона, который для нее подготовили всего лишь несколько минут назад, и уронила на лезвие топора три капли масла. По традиции шаманка должна была нанести масло голыми руками, но она этого не сделала. Гаррош же об этом не знал и ничего не заметил.

А еще он не понимал, что Магата его использует. Это лишь сыграло ей на руку. Орк зарубил бы ее на месте, если бы знал, что затевает тауренка. И если бы знал, что его наидрагоценнейший Кровавый Вой был смазан ядом.

«Да, – думала Магата, глядя на то, как Кровавый Вой разбивает древнее рунное копье в щепки и ранит Кэрна в грудь и руку. После этого таурен вдруг пошатнулся и несколько секунд просто моргал. – Все прошло почти что слишком гладко. Но столь многое из того, к чему я стремилась, давалось мне с таким трудом. Вот и баланс».

Гаррош воспользовался появившейся возможностью. Кровавый Вой заверещал, когда орк крутанул его над головой, прежде чем нанести последний удар. Топор вошел глубоко между плечом и шеей, разрубая мышцы и плоть. Из порванной артерии фонтаном хлынула кровь. Ноги могучого Кэрна Кровавое Копыто подкосились, и он рухнул вниз. Когда тело коснулось земли, он был уже мертв. Шквал аплодисментов, смешанных с потрясенными криками и плачем, заполнил арену.

«Так завершилась одна эпоха. С гибелью Кэрна начнется новая».

Преданные последователи таурена, скорбя, бросились внутрь ринга и подняли тело своего падшего вождя. Магата знала, чего они ждут от нескольких ближайших дней. Они собирались ритуально омыть тело, убрав с него грязь, кровь, пот и масло, а затем подготовить к сожжению, завернув в церемониальную материю. Затем они отправятся в долгое, скорбное шествие из Оргриммара обратно на Громовой Утес. Там все смогут отдать Кэрну дань уважения, прежде чем его тело сожгут, а пепел развеют по ветрам и рекам, чтобы он смог воссоединиться с Матерью-Землей и Отцом-Небом.