крысолюды. Не много. Всего пять особей. Причём это были не те твари, которых я отпустил погулять по округе, а новые. Началась свара.

Твари бросались друг на друга, пытаясь завладеть желанным угощением. Во все стороны летела шерсть, рык разрывал барабанные перепонки, а гарпии лакомились жертвами сражения за коровьи туши. Одному вервольфу порвали брюхо, выпустив кишки наружу. Псинка, жалобно пища, поползла в сторону, но с неба спикировали три гарпии, вцепились в раненую тварь когтистыми лапами и унесли на крышу многоэтажки, где стали жрать всё ещё живого вервольфа.

— Ну что? Начинаем? — спросил Гаврилов, прижался плечом к стене рядом с окном и посмотрел вниз.

— Пару минут. Дай кое-что попробовать, — попросил я и потянулся к разуму крысолюдов.

«Ментальный контроль стаи», сработал, как часы. Крысюки тут же отозвались и уставились в окна пятого этажа. Они смотрели прямо на меня, готовые выполнить любой приказ. Из-за секундного промедления одного крысюка вервольф умудрился свалить на спину и располосовал грызуну грудь когтями.

Ломаешь мои игрушки? Нет. Так не пойдёт. В следующее мгновение я отдал приказ стае атаковать псинку. Четыре грызуна набросились со всех сторон. Один крысюк вцепился зубами в загривок вервольфа, второй вонзил острые когти в спину, третий ухватился за челюсти, стремясь порвать пасть псине. Четвёртый же не добежал…

Вервольфы стайные животные. Увидев, что их собрата рвут в клочья, твари решили дать бой. Сражение вышло весьма занятным. Мне удавалось разменивать жизнь одного крысюка на две жизни вервольфов. Так продолжалось до тех пор, пока грызунов не окружили. Слюнявые пасти набросились со всех сторон, и моя маленькая победоносная война обернулась полным разгромом. Настало время тяжелой артиллерии.

— Станислав Карлович, можем приступать к зачистке, — кивнул я Гаврилову.

Капитан зажал кнопку рации и передал приказ бойцам, прячущимся на цокольных этажах многоэтажек:

— Перекрыть пути к отходу.

«Ш-ш-ш. Приказ принят», — донеслось из рации, а через секунду из-под снега стала подниматься каменная плита, перекрывая тварям последнюю возможность к бегству. Стена поднялась на высоту шести метров, перегородив дорогу на улицу Кирсановой от одной многоэтажки к другой. Но даже это не остановило бойню за свежее мясо. Твари будто не заметили, что находятся в бетонном треугольнике.

Гаврилов зажал кнопку на рации и громко заорал:

— Наум!!! Взрывай!!!

И Наум взорвал. Да так взорвал, что в многоэтажках окна повыбивало. Одно из стёкол вынесло, забросав меня осколками. Парочка кусков стекла рассекли мне щеку и бровь, но это было ерунда по сравнению с уроном, нанесённым существам, беснующимся внизу. Туши коров Наум нашпиговал взрывчаткой по самое не балуйся. И сейчас на месте туш осталась глубокая воронка, а ошмётки обедавших тварей, теперь валяются по всему Кунгуру.

Взрыв уничтожил далеко не всех тварей, но всех до единой контузил. Существа лежали на окровавленном снегу, потряхивая головами. Сомневаюсь, что кто-либо из них понимал, что это последние мгновения их жизни. Из окон заработали пулемёты. Одни стрелки лупили по гарпиям, всё ещё кружащим в воздухе, другие заливали свинцом контуженных существ.

Вместе с этим из окон выглянули гвардейцы и стали плести заклинания. Из земли вырвались острые каменные шипы, насаживая существ, словно бабочек на иглы. С небес ударили толстые жгуты желтых молний, воздушные серпы полетели из окон, разрезая тварей пополам, огненные шары окутали всё пламенем, скрыв окровавленные останки тварей от нашего взора. Но благодаря Всевидящему Оку, я мог наблюдать, как энергетические точки тухнут одна за одной.

Гвардейцы выложились на полную. Израсходовали всю ману, но зато в небе и на земле не осталось живых существ, кроме нас самих. Через пару минут дым развеялся. Мелко нарубленный фарш вперемешку с грязным снегом валялся повсюду, даже впечатался в стены домов. Едкий аромат жженой плоти щекотал ноздри, заставляя улыбаться. Зачистка завершена. Не думал, что будет так просто.

— Не понимаю, как регулярная армия Богданова могла проиграть тварям, — проговорил Леший, глядя вниз.

— Много ты понимаешь, — недовольно буркнул Гаврилов. — Когда идёт волна при расширении аномалии, наступают не сраные вервольфы и гарпии, а твари пострашнее. От вида таких образин ты бы дар речи потерял. Умник хренов.

— Дядь Стас, да я ж просто сказал, — попытался оправдаться Лёха.

— На, — капитан вложил в руки Лешего армейский нож. — Лучше просто иди поработай на общее благо. Слёзы повырезай, кровь пособирай.

— Опять мне вся грязь досталась, — вздохнул Леший.

— Если б из твоего рта грязь не вытекала, то и работа была почище, — философски сказал Гаврилов в спину парня.

— Зря ты так. Хороший боец он, — сказал я, когда Леший скрылся из виду.

— Кто ж спорит? У вас тут через одного бойцы хорошие. Только дисциплины не хватает, — улыбнулся Гаврилов и приобнял меня за плечи. — Что, Михаил Константинович? Пойдём осматривать освобождённые земли?

— Да. Было бы неплохо заминировать всё вокруг разлома. Как-никак, четвёрка. Если оттуда кто-то выползет, то может быть очень больно.

— Согласен. Возьмём в окружение, а потом Наум всё заминирует, — кивнул Гаврилов, и мы направились на лестничную клетку.

По пути Гаврилов приказал по рации снять всех людей, кроме пулемётчиков, и спустить вниз. Согласно плану, мы должны отобрать хорошо сохранившиеся туши и продать их Шульману. Да, работа грязная, как и сказал Леший, но это наш единственный способ заработать — на текущий момент.

— Сегодня возьмём под контроль центральную часть Кунгура, обследуем все здания. Заминируем разлом и сможем немного передохнуть. Когда бойцы восстановят силы, отправимся на зачистку четвёрки, — размышлял на ходу Гаврилов.

— Отправимся, но сперва я с помощью мимика посмотрю, что внутри, — согласился я.

— Чертовски дальновидно, ваше благо… — усмехнулся Гаврилов и замер, услышав за гулом наших шагов истошный вопль.

Я посмотрел по направлению звука и увидел как тусклая энергетическая точка дёргается из стороны в сторону. В следующее мгновение послышался яростный рык и загрохотал пулемёт. Сломя голову, вылетел на улицу и остолбенел.

Представьте себе дракона. Представили? А теперь ударьте ему по морде лопатой, чтобы морда сплюснулась, и отрубите хвост с крыльями. Удалось? Отлично, вот такую уродливую, двухметровую образину с ощеренной пастью и кожей, покрытой чешуёй, я и увидел. Тварь схватила Серого за рюкзак и трепала из стороны в сторону.

Гвардейцы, разумеется, не стали просто так смотреть на это, а бросились выручать парня. Барбоскин рубил зверюгу, высекая искры из чешуи, но клинок не мог даже поцарапать эту пакость. Один из пулемётчиков