Укрытый простыней Джулиан выглядел ужасно бледным. Одна трубка торчала у него из носа, подавая кислород, а другая, прикрепленная к руке, вливала физиологический раствор в вены. Парень лежал с закрытыми глазами и склоненной набок головой. Натали подошла, разрываясь между двух желаний: дать ему отдохнуть или заставить его проснуться и говорить разборчиво. Бред, который она слышала ранее, по-настоящему испугал Натали.

Она села рядом с Джулианом, взяла его за руку – ту, что была свободна от капельницы – и поцеловала пальцы. Он открыл глаза и сонно улыбнулся ей.

– Привет.

– Привет, любовь моя.

Он очень медленно и как-то устало осмотрелся.

– Больница? – нахмурился Джулиан.

– Да. – «Почечная недостаточность. Отек мозга…» Натали натянула на лицо широкую улыбку. – С тобой все будет хорошо.

– А что со мной случилось?

– Ничего серьезного, – заверила она, – просто обезвоживание. Из-за гриппа.

Вот только это звучало неправильно. Казалось, такого объяснения недостаточно. Не из уст доброго врача и точно не из уст Дэвида.

Джулиан кивнул и снова уснул. Натали свернулась на кровати рядом, обхватив его рукой в стремлении защитить, и наблюдала, как парень спит. «Что-то здесь не так, – подумала она, прислушиваясь к писку аппарата, следящего за пульсом Джулиана. – Точно не так».

Дэвид больше никому не сказал ни слова и покинул больницу, опасаясь разразиться слезами. Их он оставил для приватной обстановки своей машины. Вылетев с парковки, мужчина повернул на Двадцать вторую улицу, а уже там остановился, опустил голову на руль и рыдал целых пятнадцать минут.

«Я чуть не убил его».

«Да, – согласился другой голос, – в больнице возьмут анализы и придут к такому же заключению».

Дэвид радовался, что у него хватило предусмотрительности неправильно заполнить документы о госпитализации Джулиана, но это не имело значения. Чувство вины и боль из-за страданий любимого затмевали все остальное.

«Я не хотел настолько навредить ему. – Дэвид поднял голову и вытер лицо рукавом. – Это несчастный случай. Я просто хотел, чтобы он находился в безопасности дома, рядом со мной. – Он тяжело вздохнул. – Я обо всем расскажу Джулиану. Ему плевать на деньги. Он даже не заметил их отсутствие. Он будет переживать, что я страдал, рисковал собой в попытке защитить его. Мы придумаем план, как избавиться от Клиффа. Придумаем. Вместе».

* * *

Джулиана отпустили домой уже на следующий день, но, к великому раздражению Дэвида, Натали прилипла к нему как банный лист. Она неизменно находилась рядом, заботилась о нем, проводила у него ночи, взяв отгулы на работе и пропуская занятия в университете. Джулиан с любовью говорил, что девушка выхаживает его.

«Она не выхаживает его, – думал Дэвид, – а охраняет. От меня. Она знает».

Он уже подготовил признание Джулиану, но не собирался делать его перед Натали. Четыре невыносимых дня спустя он почувствовал, что нельзя больше молчать. Результаты анализов вскоре его настигнут. Дэвиду требовалось поговорить с Джулианом наедине, обо всем рассказать, прежде чем тот услышит об этом от кого-то другого и неправильно все поймет.

Дэвид вздохнул, чтобы успокоиться, и открыл дверь.

Конечно же, Натали была здесь.

Он снова уловил запах ее духов, на этот раз более сильный, витающий в воздухе, словно вонь разлагающихся цветов. Приглушенные звуки – смех и, без сомнения, хлопок пробки от шампанского – неслись из спальни Джулиана. Они не услышали, как Дэвид вошел. Шум праздника поглотил негромкий сигнал охранной системы. Только вот что они праздновали? Дэвид медленно, едва отваживаясь дышать, шагал к спальне.

Дверь оказалась приоткрыта, и можно было заглянуть внутрь. Она словно приглашала его войти и все увидеть. Дэвид не справился с соблазном. Жалюзи были опущены, и комнату окутывал приятный полумрак, разбавленный лишь теплым светом лампы на прикроватном столике. На кровати две обнаженные фигуры стояли лицом друг к другу на коленях и смеялись, страстно при этом обнимаясь.

В руке Натали держала бокал. Дэвид не видел отсюда бутылку, но догадывался, что это «Дом Периньон» или нечто настолько же драгоценное, что она теперь так неаккуратно проливала на простыни Джулиана. Парня, казалось, это ничуть не тревожило, и он смелся, целуя ее.

У Дэвида сперло дыхание. Он забыл о своем признании, пронзенный старым знакомым преступным возбуждением.

Болезненная бледность уже покинула Джулиана. Он сидел на кровати обнаженный и здоровый. В приглушенном свете его стройное тело выглядело теплым и загорелым. На коже играли тени, очерчивая скульптурные линии мышц. Дэвид уже давно не уносил ничего домой, в собственную постель. Вот единственный плюс того, что Джулиан завел себе подружку: в его памяти оставались картинки, которые позже можно было изменить. Он называл это ментальным фотошопом.

Дэвид приготовился испытать желание, которое натянет мышцы у него в паху и запульсирует тупой болью. Однако пока мужчина наблюдал, как неподозревающая о его присутствии парочка теряется друг в друге, у него внезапно разболелось сердце.

Натали сделала глоток шампанского и склонила голову, чтобы поцеловать Джулиана. Оно вылилось парню в рот и разожгло страсть их поцелуя. Одной струйке удалось сбежать, она стекла из уголка красивых губ Джулиана и отправилась в медленное путешествие к его подбородку. Дэвид буквально остолбенел, пораженный, а Натали даже не заметила эту деталь.

Несправедливость ситуации выбила из него дух.

Возбудившись от поцелуя Натали, Джулиан толкнул ее на спину. Дэвид же решил, что парень лишь притворяется настолько заведенным. Девушка звонко рассмеялась, шампанское снова выплеснулось из бокала и испачкало простыни, а потом Джулиан накрыл ее собою. Он резко вошел в нее, и Дэвид мог спокойно полюбоваться на движения его тела, на то, как сжимается и разжимается его зад. Натали было едва видно под ним, лишь обхватывающие мужскую талию ноги. В любое другое время это был бы идеальный сценарий, в котором вообще едва ли понадобился бы ментальный фотошоп.

Однако Дэвид отошел от двери словно сомнамбула. Он зажмурился, борясь с горькими слезами, и схватился за спинку стула в гостиной, чтобы не упасть на колени.

«Это должен быть я…»

Начиная задыхаться от эмоций, Дэвид разлепил веки. Из-за слез квартира плыла перед глазами и не хватало кислорода. «Я тону», – подумал он и развернулся в поисках двери. С трудом добравшись до нее, он буквально вывалился из квартиры. В коридоре мужчина перевел дыхание. Агония сжала его внутренности, обжигая горячей кислотой и закипающей яростью. «Джулиан любит Натали».

Эта мысль металась в его голове, всплывала и бурлила, пока лицо Дэвида не начало гореть. Он осознал свою слепоту. Он винил Клиффа, винил себя за ужасную ситуацию, в которой оказался, когда на самом деле во всем виновата Натали. Она соблазнила Джулиана и убедила открыться миру. Парень сам так сказал. Разве он не сообщил Лену, что именно Натали убедила его раскрыть инкогнито? Эта девушка не любила его. Лишь желала денег Джулиана и трахала его, не ценя его личность. Оставила Дэвида не у дел, чтобы он смотрел, как она растрачивает короткие мгновения чистой красоты ради собственного удовлетворения.