Разумные доводы! И все же риск есть, хоть и ничтожно малый. Уилл узнает лишь в том случае, если наделает огромные долги, но тогда у него не будет права возражать. Почему же она чувствует себя виноватой?

Потому что у нее зародилось нежное чувство к этому мужчине.

Уилл делал гораздо больше, нежели просто пытался ей понравиться. Эми вспомнила, как прошлой ночью он признался, что страдал; как обнял ее, когда она обещала, что всегда придет ему на помощь. Теперь Эми стало казаться, будто она слукавила, поставив на первое место свой заработок.

Анна помогла ей надеть спенсер, а Эми тем временем уговаривала себя, что зарождающееся чувство не должно отнимать у нее способность мыслить здраво. Нужно быть практичной, пока она не узнает мужа получше. Однако, покидая спальню, Эми по-прежнему ощущала уколы совести, хотя была совершенно уверена в правильности своего решения.

Дверной звонок зазвенел, когда она была на полпути вниз. Из гостиной вышел хмурый Уилл.

— Почту уже приносили. Похоже, у нас гости. Черт возьми! Неужели людям не хватает такта оставить нас в покое?

Из передней послышались голоса. Эми ступила на мраморный пол и взяла руку мужа. Потом раздался знакомый писк. Подбежала Крошка и принялась тереться о ногу Уилла.

— Крошка, откуда ты взялась? — воскликнул он, поднимая котенка на руки.

Вошли Хок и Джулиана.

— Извините за беспокойство, — сказал Хок слегка смущенно. — Твоя киска плакала три ночи подряд, вот я подумал, что лучше привезти ее сюда.

Джулиана обняла Эми.

— Ты счастлива? — спросила она.

Эми не сумела скрыть свой румянец.

— Да, счастлива.

Она сказала не подумав, однако потом поняла, что не кривит душой. Несмотря на прискорбные обстоятельства, Уилл оказался внимательным и милым. Разумеется, Эми находила его очаровательным. А особенно неотразим он был, когда шутил или поддразнивал ее.

— Мы не станем мешать вам дольше, — стал прощаться Хок.

— Чепуха, — возразила Эми. — По крайней мере выпейте с нами чаю.

— Ты уверена? — спросила Джулиана. — Мне кажется, мы явились очень некстати.

— Я настаиваю, — сказала Эми.

Они сели в гостиной, и Эми разлила чай.

Джулиана улыбнулась:

— Я знаю, что ты не слышала новость, поскольку мать Джорджетты считает, будто новобрачным писать неделикатно.

— Какую новость? — спросила Эми.

— Джорджетта и Бо помолвлены.

— Я думала, что не дождусь того дня, — улыбнулась Эми. — О, я так рада за нее! Надеюсь, они с Бо заедут с визитом.

— Бо сопровождает Джорджетту и ее родителей в Бат, проведать тетю Марианну, — сказала Джулиана.

— О нет! — рассмеялась Эми и посмотрела на Уилла. — Тетка Джорджетты, Марианна, пьет уксус по три раза на дню и постоянно жалуется на подагру. А еще у нее есть вонючий старый пес по кличке Герберт.

— Будем надеяться, что Джорджетта предупредила Бофора, — ответил Уилл.

— Как там малышка Эмма? — спросила Эми.

Джулиана просияла:

— Она уже смеется, особенно над Марком.

Хок вздохнул.

— Все надо мной потешаются. Не понимаю почему.

Крошка прыгнула к Уиллу на колени.

— Ох, твои когти впиваются мне в ногу, — поморщился он, усаживая котенка подле себя на диван.

— Уилл, спешить ни к чему, — сказал Хок. — Но когда будешь готов, я хотел бы обсудить твои будущие обязанности.

— Прошу, не торопись, — сказала Джулиана. — Медовый месяц бывает только один раз.

Эми и Уилл переглянулись. Они не скрепили брак должным образом, и этот факт вдруг повис в гостиной огромной черной тенью. Однако то, что они делали или не делали, оставаясь наедине, никого не касалось.

— Берите еще две недели по крайней мере, — предложил Хок.

Эми увидела возможность вставить слово.

— Дело в том, что на следующей неделе мне нужно отвезти модистке несколько рисунков. Возможно, Уилл, это будет хорошая возможность встретиться с братом.

Уилл взглянул на нее, удивленно приподняв брови:

— Разве нельзя послать ей эти рисунки?

— Нужно обсудить выбор тканей, — сказала Эми.

О Господи! Она все глубже увязала в паутине обмана. Настоящей причиной визита в мастерскую являлась необходимость забрать причитавшееся ей вознаграждение. Но ведь это можно сделать и потом.

— Хорошо, Уилл. С этим можно повременить.

Уилл улыбнулся:

— Вы хотите пройтись по магазинам.

Джулиана рассмеялась.

— Кажется, он уже успел хорошо тебя изучить, Эми!

— Меня разоблачили.

Ей было трудно смотреть Уиллу в глаза.

— Значит, решено, — подвел итоги Уилл. — Заеду к тебе на следующей неделе, Хок.

— А я пройдусь с Эми по магазинам, — обрадовалась Джулиана.

— Это было бы чудесно, — ответила Эми.

Ей придется брать деньги у мадам Дюпон тайком, чтобы не видела Джулиана, и это ее смущало.

— Оставим-ка мы новобрачных вдвоем. Пусть наслаждаются медовым месяцем, — сказал Хок.

Уилл и Эми проводили их до двери и попрощались.

Карета покатила прочь, и Эми повернулась к Уиллу:

— Прошу меня извинить. Я назначила модистке встречу, не подумав как следует.

— Не беспокойтесь. Не думаю, что встреча с братом затянется надолго. Пока вы будете ходить по магазинам, я смогу повидать друзей в клубе. Таким образом, вам не придется торопиться.

Отчего у нее такое чувство, будто они сознательно отнимают время медового месяца? И винить ей некого, кроме себя. Не открой она эту невидимую дверь, Уиллу не пришло бы в голову встречаться с друзьями. Это немало встревожило Эми. Ведь его друзья, несомненно, имеют те же пагубные привычки распутства и могут дурно повлиять на Уилла.

Внезапно по дорожке застучали капли дождя.

— Кажется, сегодня нам не суждено погулять, — заметил Уилл.

Обычно Эми не отличалась суеверностью, однако сейчас дождь показался ей плохим предзнаменованием.

Началась следующая неделя, и Эми делала открытие за открытием. Оказывается, Уиллу нравился шоколад. Он ненавидел овсянку, зато обожал вареные яйца. Однажды утром он вышел к завтраку с газетой и со смущенным видом извинился, что читает за столом. Однако Эми и не думала возражать. Он обрадовался. Потом, попивая свои чай, она заметила, что его глаза скользят по газетной странице слишком уж быстро. Рассмеявшись, она сказала, что он, наверное, ищет что-то особенное. Уилл пожал плечами и снова занялся газетой. Его взгляд пробегал колонку и с неменьшей скоростью начинал изучать другую. Она спросила его, и он признался, что читает очень быстро.