Эми не обратила особого внимания на его слова, пока в один прекрасный день муж не вошел к ней, когда она мучилась над отчетом по хозяйству. Она уже несколько раз успела сложить длинные колонки цифр, и каждый раз результат оказывался новый. Придя в отчаяние, Эми обратилась к Уиллу за помощью. Тот даже не воспользовался карандашом. Пробежал глазами колонку цифр и сообщил ответ. Сначала она ему не поверила. Тогда он велел ей взять другую страницу и закрыть окончательную сумму. Эми закрыла ее листком бумаги, и он, быстро просмотрев колонку цифр, сообщил ей результат. Она убрала листок. Уилл оказался прав.

Эми была поражена, а он с безразличным видом пожал плечами и сказал, что всегда соображал быстрее, чем большинство людей. Она настаивала, что у него блестящие способности. Тогда он со вздохом признался, что в школе эти способности только мешали. Ему быстро становилось скучно. В результате от нечего делать он пристрастился ко всякого рода проделкам.

Утром в субботу снова пошел дождь. Эми обнаружила Уилла сидевшим на полу гостиной с каминными часами в руках.

— Они остановились, — объяснил он.

Она с недоумением рассматривала лежащие на ковре винтики и шестеренки.

— Мы можем купить другие.

— Я их быстро починю, — сказал Уилл.

Эми села на диван и стала за ним наблюдать.

— Ваши сестры рассказали, что в пять лет вы сбежали к цыганам.

Уилл улыбнулся.

— Я чинил для них всякие предметы обихода, а потом меня высекли за побег. — Он начал прилаживать детали часов на место. — Когда я был мальчиком, мне стало любопытно, как устроены часы. Я пошел в кабинет отца, взял лестницу, что стояла у книжных полок, и взял с каминной полки часы. Потом я их разобрал, до последнего винтика. Часы меня словно околдовали. Отец отбил мне костяшки рук за сломанные часы. Я просил дать мне возможность доказать, что я могу их собрать. Отец не верил, что у меня получится. У него побагровело лицо, когда я собрал часы, и они снова заработали.

— Вам доставалось за ваши таланты. — Эми помолчала. — Уилл, почему вы так часто убегали из дому, когда были ребенком?

— Не помню. Может быть, я делал это лишь для того, чтобы убедиться, заметит ли хоть кто-нибудь мое отсутствие.

Эми растерялась.

— Как это — заметит? Разумеется, нянька не спускала с вас глаз.

Уилл пожал плечами.

— Я ждал, пока она заснет, а потом убегал.

— Не могу поверить, что ваша матушка не выгнала такую няньку-ротозейку, — сказала Эми. — Вы могли, например, пораниться.

— Нянька была стара. Она работала в нашей семье с тех пор, как родился Хок. Кроме того, я рос очень непослушным. Я был младшим и вредным точно заноза.

Уилл искал внимания и находил его только тогда, когда проказничал, поняла Эми.

— Я научился использовать свой ум, чтобы избегать неприятностей, а еще я мог просчитать, как понравиться другим, чтобы получить желаемое. Меня обожала кухарка. Удивительно, как я не вырос толстяком — после всех этих пирожных и печений, которые мне от нее перепадали.

— Меня это не удивляет, — сказала Эми.

— О, вас-то как раз очаровать было вовсе нелегко. На самом деле вы оказались трудной мишенью. — Уилл улыбнулся. — Вот почему я не смог перед вами устоять.

— Вы дразнили меня только ради собственного удовольствия?

— Мне это нравилось, потому что вы быстро находили, что сказать в ответ. Вы умны и тоже очень талантливы.

— Пытаетесь мне понравиться? — рассмеялась Эми.

— Да, но делаю это с умыслом. — Он встал и вернул часы на каминную полку. — Полюбуйтесь. Снова тикают.

Эми захлопала в ладоши.

А по крыше опять молотил дождь. Эми подошла к окну. Волнистое стекло искажало предметы за окном, а ливень не давал возможности различить хоть что-то. Эми слышала приглушенные ворсом ковра шаги за спиной; подошел Уилл и встал сзади. Обнял за талию и уткнулся носом ей в шею.

— Люблю грозу.

— Я боялась грозы, когда была маленькая.

— Пойдемте со мной наверх, — предложил он.

— Сейчас день, — прошептала она.

— В доме темно из-за дождя. А я хочу вас целовать и ласкать.

Ее сердце забилось чаше.

— Хорошо.

Взяв Эми за руку, он повел ее наверх. Открыл дверь своей спальни.

— Что, если войдут слуги? — спросила Эми.

Подойдя к столу, Уилл взял ключ и запер дверь. Вернул ключ на стол и подошел к Эми. Встал у нее за спиной, расстегнул крючки платья, развязал ленты. Потом расшнуровал корсет. Эми не хотелось спрашивать, где он научился так умело раздевать женщин. Она понимала — у нее было множество предшественниц. Очень скоро Уилл освободил ее от одежды, оставив лишь сорочку, чулки и туфельки.

— Чулки оставьте, а туфельки снимите, — велел он.

Эми сбросила туфельки.

— Ваша очередь.

Он одарил ее ослепительной, в тысячу свечей, улыбкой, от которой Эми неизменно хотелось растаять. Она сумела снять плотно облегавший его сюртук. Уилл развязал галстук и бросил его на пол. Потом снял подтяжки. Эми расстегнула его рубашку, и он стянул ее через голову. Потом взял руки Эми и положил их себе на брюки. Очевидно, хотел, чтобы их она расстегнула тоже.

Эми улыбнулась, когда ее пальцы коснулись вздымавшейся под тканью брюк плоти. Услышав его судорожный вздох, обрадовалась — она имеет над ним женскую власть! Ей захотелось доставить ему удовольствие. Разумеется, она почти ничего не знала о том, как это делается, но решила попробовать. Его реакция подскажет, правильно ли она действует.

Когда она закончила, Уилл сел на край постели и сбросил туфли. Встав, снял брюки, оставшись в одних кальсонах.

— Мы начнем с первого блюда и затем перейдем ко второму.

Эми немного занервничала.

— А что подадут на второе?

— Я вам покажу. Наверное, вы будете несколько шокированы, но вам понравится.

— Сначала расскажите, — настаивала она.

Покачав головой, Уилл откинул одеяло и усадил Эми на матрас. Встал меж ее бедер, заставил раздвинуть ноги; спустил вниз сорочку. Потом велел лечь на спину и сам лег рядом, устроившись на боку. Как в прошлый раз, начал ласкать и посасывать грудь. Эми закрыла глаза. Она снова плыла в потоке наслаждения. Меж бедер снова разлилась влага, и она выгнула спину дугой, когда он начал ласкать вторую грудь.

Уилл поцеловал ее в губы, и она охотно открылась ему навстречу. Ей нравился ритм движений его языка, и она поцеловала его в ответ, подражая его манере. Ее грудь отяжелела, дыхание участилось. Кожа, казалось, горела как в огне. Эми обняла его, и их языки снова сплелись в страстном поцелуе. Потом он начал целовать ее в шею, и вот его губы коснулись того места, где жарко билась жилка. Он даже подул туда, словно желая остудить.