– Какие планы? – угрюмо спросил он, садясь в машину.

– Поедем куда-нибудь, перекусим, – ответила я, – а то ты умрешь еще чего доброго прямо в машине. Только Харольду позвоню.

Я во второй раз набрала московский номер, и снова ответом мне были лишь длинные гудки.

– Опять нет, – вздохнула я, убирая телефон.

На обратном пути, оставив Гончара в машине, я заглянула к Трофимычу. Он сидел у стола и колдовал над банкой с чаем.

– Как дела, Трофимыч? Все спокойно? – поинтересовалась я.

– Ждем-с, – ответил он, помешивая коричневую жидкость алюминиевой ложкой.

– Ты откуда будешь звонить, если что?

– От дежурной, – он показал большим пальцем наверх, – телефон работает, я проверял.

– Ну, – сказала я ему, – теперь вся надежда на тебя.

– Устроим в лучшем виде, не сомневайтесь, – спокойно ответил он.

– Номер-то помнишь?

Он только похлопал ладонью по тетради, которая лежала на столе рядом с банкой.

– С тобой приятно работать, Трофимыч, – улыбнулась я, – не то, что с этими обормотами.

– Какие их годы, – философски заметил Трофимыч.

Пообедав с Гончаром в небольшом уютном кафе недалеко от редакции, я отправилась на работу.

– Пойдешь со мной, художник? – спросила я у Вадима, когда мы подъехали к моему офису.

– Куда же мне еще? – Он выбрался из машины и направился следом за мной.

– Марина, – я протянула секретарше листок с телефоном Харольда, – набирай этот номер каждые двадцать минут. Как только ответят, соедини меня.

– Ты будешь у себя? – поинтересовалась она.

– Пока да, – ответила я и кивнула Гончару, – пошли.

Кряжимский, как обычно, сидел за компьютером и стучал двумя пальцами по доске.

– Оленька, здравствуй. – Он приветливо посмотрел на меня и перевел удивленный взгляд на Гончара.

– Это Вадим, – представила я его, – он художник.

Я не стала объяснять, какие отношения связывали его с Катериной.

– Сергей Иванович, – представился Кряжимский, поднимаясь из-за стола.

Вадим сделал несколько шагов вперед, и они пожали друг другу руки.

– Как успехи? – Кряжимский снова опустился в кресло и посмотрел на меня.

Я рассказала Сергею Ивановичу, чем занималась вчера и сегодня утром.

– Значит, – задумчиво произнес он, – есть вероятность, что Михалик причастен к убийству твоей подруги?

Я молча пожала плечами.

– Ты должна быть с ним очень осторожна, – предупредил он. – Если твои предположения верны – он очень опасный человек.

– Я буду осторожна, – сказала я и добавила, посмотрев на Вадима: – Мы все будем осторожны.

Мы мирно беседовали, пили кофе, Кряжимский показал мне фотографии, которые я сделала в «Немецком доме».

– Вот эти, я думаю, можно опубликовать, – отложил он три штуки.

Я добавила к ним еще одну.

– Хорошо, – согласился он.

После этого он ушел, чтобы проверить, как идет работа над очередным номером «Свидетеля». Прошел как минимум час томительного ожидания, прежде чем зазвонил сотовый у меня в кармане.

– Алло, кто это? – услышала я мужской голос.

Сначала я не поняла, что это именно тот, чьего звонка я так ждала. Потом до меня дошло, что это Трофимыч.

– Трофимыч, – закричала я в трубку, – это я. Что у тебя?

– Он был, – лаконично бросил Трофимыч.

– Ну? – Я встала и, прижимая трубку к уху, направилась к выходу.

Краем глаза я видела, что Гончар встал и пошел за мной.

– Все прошло как надо, – таинственно произнес Трофимыч.

– Да говори ты толком, – не выдержала я, садясь за руль и запуская двигатель.

– Этот «тиролец» заявился ко мне и начал выпытывать меня насчет Ваньки, – сказал он уже спокойнее. – Я сначала посопротивлялся для блезиру, мол, не знаю, мил человек, не пытай. Тогда он говорит, что он, мол, должен Ваньке деньги, а завтра уезжает надолго и ему позарез нужно Ваньку найти, чтобы деньги ему вернуть. Я говорю, оставляй, мил человек, я передам. Он говорит, не могу, должен, мол, лично в руки и сует мне полтинник. Ну я тогда и раскололся. Объяснил, значит, где Ваньку искать.

– Молодец, Трофимыч, – похвалила я его.

К концу его рассказа мы были уже на полпути к Агафоновке. Я прибавила газу.

– Надо Ваньку предупредить, – сказала я и сунула телефон Вадиму, – набери его.

Я продиктовала ему номер и выхватила трубку.

– Алло, Иван, – пытаясь совладать с предательски дрожащим голосом, сказала я, – «охотник» был у Трофимыча. Так что будь начеку.

– Понял, – неожиданно хладнокровно ответил Иван.

– Не отключайся, Ваня, будь на связи. Мы уже подъезжаем. Передаю трубку Вадиму.

Я отдала мобильник Гончару и еще увеличила скорость. Через несколько минут мы добрались до кольца «десятки». Преодолев подъем на скорости, я проехала мимо дома Трофимыча и остановилась в конце улицы. Вадим постоянно комментировал наши передвижения.

– Ваня, – я отобрала у Вадима трубку, – пока никого нет.

– Ладно, подождем, – отозвался Иван.

Он появился в другом конце улицы только через полчаса, после того, как мы заняли позицию. Он медленно продвигался в нашу сторону и остановился, пройдя дом Трофимыча на несколько метров. Я быстро достала «Никон» из сумки и прильнула к нему, передав трубку Вадиму. Понятно, почему наш «тиролец» так задержался. Он приехал на трамвае.

Я узнала его по описанию. Те же черная куртка, серые брюки и тирольская шапочка грязно-зеленого цвета. Я сделала несколько снимков. Оглядевшись по сторонам, «тиролец» вернулся к калитке. Его рука повернула вертушку, державшую дверь. Он заглянул во двор, но заходить не стал.

– Ваня, он входит во двор, – комментировал Гончар в трубку. – Нет, закрывает калитку и уходит. Куда это он? – с недоумением проговорил Вадик, вопросительно посмотрев на меня.

– Сейчас опасно, – предположила я, – наверное, придет позже.

«Тиролец» быстро шел по дороге и уже подходил к повороту.

Я включила зажигание и тронулась за ним.

– Ваня, – я взяла у Вадика трубку, – мы проследим за ним. Ты оставайся на месте.

– Ладно, – буркнул в трубку Веретенников.

– Пока отбой.

Подъехав к повороту, где дорога начинала круто спускаться вниз, я остановилась. И невооруженным глазом было видно, как человек в черной куртке торопливо спускается к остановке трамвая. Все повторилось как вчера, когда мы следили за Трофимычем, только двигались мы в другую сторону.