А можно попробовать сохранить жизнь.

Подхватив найденный в шкафу с инструментами грубый тесак, Читер выскочил из мастерской и не оглядываясь, помчался прочь. Если повезет, искомое обнаружится до того, как бодрость, ослабленная голодовкой, сползет в ноль. А если не повезет...

Тогда придется этим тесаком перерубить себе горло.

А он, как назло, не сказать, что сильно острый...

* * *

Тяжело дыша, Читер, хватаясь за свешивающиеся корни деревьев, забрался на почти отвесный склон овражка, пробороздившего опушку реденькой рощицы. Наверху не удержался на ногах, рухнул на колени, дыша с таким хрипом, что окажись здесь зараженные, могли почуять еду за километр.

Похоже – всё. Приплыл. Сушите весла, ваш пароход устал. Марш-бросок получился быстрым, но предсказуемо недолгим. Сытость далеко внизу, бодрость тоже восстановиться не успела, естественно, что и удовольствие оставляет желать лучшего. Читеру сейчас хорошее питание и отдых необходимы, а не забеги на длинные дистанции.

Но что это? Зеленая стрелка, ровно стоявшая в поле зрения, нездорово мигает. Сколько не бежал по ней, раньше она в таком не замечалась, с чего бы вдруг ее поведение изменилось?

И где только силы взялись: резко приободрился, вскочил, припустил дальше быстрым шагом.

Стрелка мигнула последний раз и погасла. Читер, вспомнив единственный случай, когда наблюдал за поисками личного тайника, обернулся по сторонам. Деревья, кусты, реденькая травка... и вытянутый бугорок рядышком с обугленным пнем – единственным выделяющемся на местности приметно-подозрительным объектом.

Присев, заработал тесаком. Земля оказалась податливой, не прошло и половины минуты, как отдала скрываемое – непомерно длинный кейс из черного пластика.

Распахнув его, Читер вытащил лук и три стрелы с наконечниками, выточенными из отборных клыков элиты. Почему так мало боеприпасов? Да потому что помещать патроны и прочее можно только в особую ячейку личного тайника, а у нее лимит всего лишь сто семьдесят грамм. Вот и пришлось поломать голову, что для него лучше: несколько самых легких стрел, или жалкое количество, но зато самые убойные, способные, при стрельбе в упор, прошибить башку лотерейщику до затылка.

Сложный выбор.

Вернулся к овражку и взялся за тесак. Тяжело дыша, обрубил вершинку молодого деревца и мешающие ветви. Перекинул лук так, чтобы ствол оказался между тетивой и самим луком. Примостил оружие горизонтально на слегка уплощенный обрубок. Наложил на тетиву стрелу, приготовился натягивать, плохо представляя, как это у него получится.

Лук – парадоксальное оружие. Сложное в освоении, но, при этом, примитивное в понимании. Покажи один раз ребенку, как им пользоваться, и моментально поймет. Всего-то и требуется: взять в одну руку вертикально, наложить стрелу второй рукой, и ею же оттянуть тетиву.

Стрелять из немаленького лука в горизонтальном положении – сложно. А если ты не способен его держать, задача становится и вовсе невозможной.

Читер неспособен, – опостылевшие наручники не позволяют. Слишком короткая цепочка, держаться можно или только за лук, или только за тетиву. За всё сразу – никак.

Выбор пал на тетиву, ведь прочие варианты выглядели гораздо бредовее.

* * *

Преследователи показались спустя неполные две минуты. Шустрые, – почти догнали.

Едва завидев, как они рыщущими волками выскакивают из-за складки склона, прикрывавшей низ оврага от взоров, Читер обеими руками оттянул тетиву, пытаясь при этом задирать ее вверх, хоть как-то целясь. Древко лука, зацепленное за обрубленный ствол, заскрипело, напрягаясь, после выстрела закрутилось-застучало, пытаясь улететь, но ни о какой свободе не могло быть и речи. Так и свалилось под ноги.

Поднимая оружие, Читер не сводил взгляда с оврага. Меткость сработала, как надо, – стрела ударила дальнего преследователя точно в середину груди. Легкий бронежилет неплохо выручает против когтей слабых зараженных и свинцовой картечи, но голый кевлар, без пластин, плохо останавливает такие подарочки. Противник завалился на спину, не пискнув.

Второй, по идее, не должен мгновенно осознать случившееся. Он может и разглядел первый выстрел во всех подробностях, но с высоты своего боевого опыта просто обязан счесть его несуразно-безобидным. Не должен бояться второго, ведь не видит, что случилось с товарищем.

Но нет, получилось иначе. Толи глаза на затылке отрастил, толи еще по какой причине, но ни оглядываться на шум падения, ни медлить не стал. Молниеносно вскинул автомат и начал ловить Читера в прицел.

А тот, как назло, мешкал, суетился, не успевая заново установить лук и правильно наложить тетиву. Спасибо, что и враг не торопился, видимо и правда не стремился убить, хотел лишь покалечить.

Выстрелили одновременно: негромкий автоматный треск, частично скрытый массивным глушителем, и очередной курьезный выстрел из лука.

Вот только даже к курьезам следует относиться серьезно, если их устраивает Читер.

Автоматчик вскрикнул и завалился на бок, напоследок выстрелив еще раз – в небо.

Удивительно, но даже со скованными руками сработало. Две стрелы – два трупа.

Мысли об этом бились в голове, несмотря на то, что думать следует о другом. Пуля, выпущенная первой, цель нашла. Угодила в середину голени, пройдя по краю, оставила глубокий хлещущий кровью рубец и полетела дальше. На ощупь, кость не задета, но болит жестоко, до слёз.

Читер, изо всех сил игнорируя неудобства, создаваемые раной, неуклюже спустился в овраг и торопливо направился к поверженным противникам. Победного лога до сих пор нет, скорее всего, одного или обоих достало не наповал.

Ничего, тесак сейчас доделает то, с чем не справился лук.

Как ни странно, ближайший из преследователей – тот самый, который зацепил Читера, погиб мгновенно. Стрела попала в скулу, пробила мозг и затылочную кость, но наконечник выскочить наружу не смог, лишь кожу натянул, устроив покойнику бледное подобие спорового мешка.

Жив остался тот, которого Читер достал первым: без суеты, хорошенько прицелившись, пытаясь, вопреки непростым условиям, устроить идеальный выстрел.

Жив-то он жив, но толку от этого мало. Стрела, пронзив кевлар, ушла глубоко в грудную клетку, повредив там что-то критично важное. Мужчина только головой шевелил и дышал, как загнанный зверь. Обмякшее тело наводило на скверные мысли по поводу его самочувствия.

Читер, присев, размахнулся тесаком, замер в такой позе и спросил:

– У тебя что, паралич?

– Похоже на то, – без заминки ответил покалеченный. – Ниже шеи всё отрубилось, а в интерфейсе фигура там красным закрашена.

– Как ты понимаешь, живым я тебя оставить не могу. Но зато могу подарить легкую смерть. А могу оставить тебя здесь. Только, сначала, перетащу к муравейнику и немного постреляю в воздух. Глушитель, конечно, перед этим сниму.