– Как тебе Ник?

Что я сейчас должна сказать? Дени, этот говнюк предложил мне… Или нет, твой сын – лицемерный ублюдок.

– Мне кажется, в нем есть и белое, и черное начало, а пока он сам для себя не решил, что победит в итоге.

– Лучше не скажешь.

Андрей взял ее руку в свою. Остаток пути до «своего» дома они ехали в полном молчании, размышляя каждый о своем.

– Да ты понимаешь, мать твою, с кем ты играешь?

Артур швырнул заключение налоговой и сегодняшнюю газету с такой силой, что кофе из чашки Алины пролился на стол. Газетный заголовок через всю страницу: «Холдинг «Авэта» признает свои многомиллионные долги перед государством!».

– Что это за бред? – орал Артур. – Ты вообще охренела, что ли?!

Она никогда не видела его в таком гневе, даже когда он садился на своего любимого конька и начинал говорить о необходимости привлечь консультантов для оценки роста.

– Я плачу тебе за то, чтобы компания была за тобой, как за каменной стеной, за крутой, агрессивной, уверенной в себе женщиной, которая способна вывести компанию на высший уровень и которая не признает своих ошибок публично! О чем, черт тебя побери, ты думала?

– Дело в том, что это правда. Вы не понимаете серьезности обвинений! Либо тюрьма, либо обещание погасить долги!

– Ты действительно идиотка?! Я решу этот вопрос! Какая тюрьма?! Ты вообще понимаешь, кто перед тобой?

– Понимаю, – Алина склонила голову. – Артур Маратович, когда власть готова к переговорам, она действует другими методами. Момент упущен, вас держат на мушке. Но я хочу вам помочь! Я ваш человек!

Он резко повернулся к ней:

– Это правда? Вся эта хрень о налогах?

– Да! Им стали доступны трансферы с европейских счетов! У меня к этим счетам доступа нет, но я сказала, что в программе бывает сбой, мы проведем аудит и выплатим все долги и штрафы в случае, если они подтвердятся. Да поймите вы! Если перед ними стоит задача найти, они найдут! Надо их обезоружить их же оружием!

Мгновение они стояли лицом к лицу. Гнев был тем, что Артур понимал. Это было мужское качество.

– Я люблю свою работу. Я знаю все о несовершенстве нашего налогового законодательства. Я готова мыслить вариативно, но я не готова класть голову на гильотину и расписываться в собственной беспомощности из-за чужой глупости и жадности!

– Это не жадность, мне нужны деньги для бизнеса!

– А я никогда не прикидывалась тем, кем не была. Мы выкрутимся, но на моих условиях. Я лучше вас владею информацией о возможностях компании, и я смогу заплатить! Ваше имя и компания будут спасены!

Артур думал несколько минут, после чего изрек:

– Я запрещаю тебе тратить мои деньги и снимаю с тебя полномочия в части финансовых операций любого рода. Теперь по всем вопросам будешь общаться с Лебедевым, а сейчас займись цементной компанией и не давай больше никому интервью.

Он с грохотом захлопнул за собой дверь. Полминуты спустя Лена, секретарша, с сочувственной улыбкой просунула голову в дверь. Она, видимо, слышала все до последнего слова через эти чертовы бумажные стены:

– Звонили из «Forbes» и «Коммерсанта».

Она ни с кем говорить не собиралась. Она все сказала. Алина уронила голову на руки. Больше всего на свете ей хотелось послать его куда подальше. Она взяла телефон:

– Я на объект поехала, составишь компанию? – единственное, что ее удерживало от того, чтобы так же громко хлопнуть дверью, ее личная сделка с Артуром, и, похоже, он этим вовсю пользовался.

– Да, – ответил Гриша и свернул только начавшееся совещание:

– Извините, срочно вызывает босс.

– Ты приедешь сегодня домой?

– Да.

– Андрей, я буду тебя ждать.

Марина закончила телефонный разговор и вернулась к Дмитрию. Он сидел на балконе в собственной квартире, прямо на полу, подогнув под себя ноги и куря сигарету. Их отношения явно претерпевали кризис.

– Я тебе надоел? Или больше не удовлетворяю? – угрюмо спросил он.

– Надоел? Конечно, нет.

Он задал вопрос, потому что Марина сегодня с досадой убрала его руку со своей груди. Но он делал ей больно, сжимая и слегка покручивая сосок.

Марина подошла к нему и погладила по голове. Он дернулся так, как будто ему было неприятно.

– Я обязательно поговорю с Андреем.

– Я это слышал миллион раз.

Он выбросил щелчком окурок, встал на ноги и, повернувшись к ней лицом, притянул ее за талию к себе:

– Ты нужна мне.

И все же распрощались они с Димой не в лучших традициях. Она не спеша собралась и вышла на залитую солнцем улицу. Села в машину – ее ждала мама, они договорились об обеде.

Прощаясь он поцеловал ее так, что даже спустя некоторое время, когда она сидела на заднем сиденье машины, чувствовала легкую припухлость на губах. Конечно же, он ей не надоел. А надоел ей муж. Но она вынуждена его терпеть, считаться с ним, помалкивать, потакать… Обед с мамой она отменила бы с удовольствием, но мама обидится, и не без оснований. Это был бы третий обед, который она отменила за последние десять дней. Марина закрыла глаза и попробовала расслабиться. Не приходить же к маме в расстроенных чувствах. Если она что-то заметит, Марина выплеснет на нее свои волнения, а мать в ответ свои нравоучения.

Андрей планировал быть дома, но к вечеру передумал и решил увидеться с Алиной. Вечер плавно перерос в ночь. Андрей проснулся первым. Повернувшись на бок, смотрел на Алину. Аккуратно убрал волосы с ее лица. Она не пошевелилась. Он встал и, тихо двигаясь, чтобы не потревожить ее, пошел на кухню. Задребезжал виброзвонок телефона. Марина. Он не позвонил ей… Андрей достал из холодильника апельсины и выжал сок; после того как Алина появилась в его жизни, из нее исчезла водка.

Затем ответил.

Марина говорила грубо:

– Это я. Ты обещал приехать. Где ты?

– У меня дела. С каких это пор ты задаешь мне подобные вопросы?

– Да? – ледяной тон. – Не держи меня за тупицу, теперь понятно, что ты с женщиной! А мы с Ником сходим с ума, предполагая, что с тобой что-нибудь случилось! Не явиться домой и не отвечать на звонки – это хамство! Я волновалась, – Марина сбавила обороты и последние слова произнесла слегка заискивающим тоном.

– Да, наверное, ты права, – ему не хотелось продолжать разговор, и он повесил трубку.

Вернулся в спальню, где все еще спала Алина, сел на постель и стал смотреть на нее. Она спала нагая, укрывшись тонким одеялом. У нее была очень нежная кожа. Он коснулся пальцами ее груди. Она улыбнулась и медленно открыла глаза.