Пока Алистер делал последние приготовления, я побежала в лабораторию, где уже находился Марик, помешивая остывшую жижу в котле.

Заглянув в посудину, я чуть дар речи не потеряла.

— А где… зелье? 

Котел, в котором ещё утром было литров десять зеленоватой жидкости, сейчас был практически пуст. 

— Уварилось, — коротко пояснил Марик, взяв со стола нож. — Вы готовы?

Не отойдя от шока, что от ценнейшей жидкости осталось буквально несколько миллилитров, протянула ему руку. И ойкнула, когда острое лезвие вспороло мягкую кожу.

Я стойко терпела, пока парень крепко держал мою конечность над котлом, наблюдая за стекающей кровью. После протянул мне ткань, чтобы закрыть рану, ещё раз перемешал жидкость и перелил её в небольшой бутылек. 

— Проверить действие зелья возможности не было, но если верить описанию в книге, то у нас все получилось так, как нужно и оно должно сработать.

Должно, но никто из нас не мог этого гарантировать.

Интересно, а как у некромантов с религией? Перед такой рискованной авантюрой не мешало бы помолиться.

Спрятав зелье в одном из потайных кармашков в юбке, я вернулась к Алистеру.

Мужчина был напряжен — все напускное спокойствие слетело, как шелуха, но отступать он не собирался. Напротив, завершал последние штрихи, а именно раскладывал кристаллы на полу, образуя круг. 

— Как все будет происходить? — поинтересовалась у него, переступая порог небольшой залы.

— Все случится очень быстро. — Алистер обвел взглядом результат своих трудов, взмахнул рукой, завершая подготовку. А точнее, заключая круг из кристаллов в треугольник из свечей. — Я сниму последние щиты и проклятие больше ничего не будет сдерживать. Как только почувствую его мощь — произнесу заклинание, чтобы установить связь с проклявшим. А дальше все просто — я перемещусь к нему и покончу с этим. Как только он будет мертв — проклятие падет.

— Ты что-то не договариваешь, — нахмурилась, явно ощущая, что в воздухе витает пресловутое «но».

— Тут главное успеть, ведь я буду соревноваться с самим временем, — Алистер приблизился ко мне вплотную и сжал мои ладошки. — Либо проклятие прикончит меня, либо я доберусь до негодяя. Он не будет ждать нападения, плюс ночное время — скорее всего я застану его спящим. В крайнем случае я сообщу тебе его имя, если сам не справлюсь. Ты будешь знать, кто противостоит некромантам.

— Я пойду с тобой!

— В логово врага? — губы Алистера сжались в тонкую ниточку. — Только через мой… 

В ответ зыркнула так яростно, что последние слова Алистер проглотил.

— Я не спрашивала разрешения, дорогой супруг, я поставила тебя перед фактом. Со мной у тебя шансов на успех больше, даже не спорь! Вновь действующее проклятие тебя ослабит, и у тебя может банально не хватить сил, чтобы прибить негодяя. А если у него там охрана?

— Тем более тебе там делать нечего, — сказал как отрезал.

— Не все жены прячутся за спинами супругов,. — Покачала головой, не теряя надежды достучаться до этого барана. — Некоторые там для того, чтобы в нужный момент поддержать своего супруга и подставить своё плечо.

Больше он не спорил.

Просверлил меня злым взглядом, будто сканируя на наличие чувства самосохранения, а после чего сделал шаг вперед, сгреб меня в охапку и прильнул к губам. Поцелуй был глубокий и властный, словно наша битва перешла на другой уровень, и я ответила с не меньшей страстью и яростью, давай волю своим чувствам. Прошло несколько сумасшедших секунд, прежде чем поцелуй стал не таким напористым. Нежным.

Алистер сдался.

А после, не говоря больше ни слова, ступил в центр пентаграммы и тихим размеренным голосом зачитал заклинание и полоснул по ладони не пойми откуда взявшимся лезвием.

Свечи вспыхнули. По мере стекания крови на рисунок пентаграммы, кристаллы начали светиться, заиграли всеми оттенками красного — от бледно–розового до багряного. А вокруг них заклубилась тьма. 

— Началось, — предупредил мужчина, готовый в любой момент прыгнуть в неизвестность, чтобы расправиться с обидчиком.

Секунда. Другая. Я уже готова отправиться в неизвестность вместе с мужем. Но вместо открытия портал… Алистер просто падает на колени как подкошенный.

Пронзительный крик боли разрушает моё оцепенение.

— Алистер! — срываюсь с места, но вспыхнувшая защита вокруг пентаграммы меня не пропускает. Он поставил защиту? От меня? Решил сделать все по-своему? — Что происходит? 

Я кричу, но замолкаю, когда вижу, как вздуваются вены на шее Алистера. И они черны, словно вместо крови у него чернила. Эта чернота разрастается, ползет вверх, разбегаясь в стороны, как паутина.

— Открывай портал! — рявкаю, не позволяя себе впасть в истерику. 

Несмотря на то, что сердце бьется где-то в горле, я намерена прыгнуть в портал и придушить гада собственными руками. Только бы успеть, пока проклятие не вошло в полную силу и не убило этого самонадеянного глупца!

— Что-то не так, — он говорит тихо, прерывисто, но я слышу.

— Пожалуйста, открой портал, Алистер!

Мужчина поднимает взгляд — растерянный, испуганный — и у меня сжимается сердце от нехорошего предчувствия.

— Я не чувствую его, ритуал не сработал.

Он не успевает больше произнести ни слова, как его тело охватывает судорога, а из горла вырывается очередной стон. И очередная конвульсия, из-за которой Алистер окончательно распластывается на полу, заваливаясь набок. 

Мне нужно к нему, чтобы дать ему зелье, но эта чертова защита не пропускает!

— Алистер, сними барьер! — бью ладонью по невидимой преграде, но все без толку. 

Он меня уже не слышит.

Отступив на два шага, я вспоминаю все, чему меня учил Хранитель. И начинаю атаку, желая только одного — устранить преграду. Мне нужно к Алистеру! Бью изо всех сил, выкладываясь по полной, так что сбивается дыхание, а перед глазами начинают мельтешить мошки. Комната наполняется тьмой, что как волны о скалы бьется о защитный барьер. Я стараюсь не смотреть на Алистера, дергающегося в конвульсиях, потому что знаю — стоит дать слабину, поддаться чувствам, и меня накроет паника, а вслед за ней и истерика. 

Удар! Ещё один! И еще! Я сминаю преграду, как бумагу. А опустив взгляд, понимаю, что это вовсе не моя заслуга. Сила практически покинула Алистера, защита ослабла. Он ещё дышит. Прерывисто, но дышит. И смотрит расфокусированным взглядом куда-то вверх, словно он уже не тут. 

Пока я лихорадочно вынимаю флакончик и, откупорив его, выливаю зелье в приоткрытый рот, могу думать только о том, чтобы оно сработало. Молиться всем известным богам и просить чуда. Устраиваю его голову у себя на коленях. И жду. 

Текут секунды, минуты. Но ничего… абсолютно ничего не происходит. Сжимаю опустевший флакон в руках до боли. Стекло трещит. Еще немного и оно разлетится на осколки. Точно так же, как и мои надежды на хороший исход.