затянувшиеся и выделявшиеся белёсыми нездоровыми краями. И это только начало. В голове вертелся только один вопрос. Тот самый, который очень хотелось задать. Но она понимала, что не сможет. Не при Варне, который и так пошёл навстречу, несмотря на своё горе. Да и не рыбку это в другой аквариум пересадить. Щека стала мокрой. Надо уйти. Надо, пока они не сделали…

Её кто-то тронул за руку. Она обернулась и увидела незнакомую женщину среднего возраста с приятным лицом. Её мозолистая рука, покрытая мелкими шрамами, нежно коснулась стекла.

— Могу я поговорить с ним? — спросила она и кивнула на раковину. — Или что вы там делаете, чтобы общаться. Хочу попробовать передать ему послание.

Ира утёрла щёку рукавом и кивнула. Что уж теперь… Она взяла одарённую за руку и нырнула в состояние готовности принять любое сообщение. Не вещала сама, но снова, как тогда в ратуше, стала проводником. Почему-то это оказалось так просто.

Раковина нагрелась, и ахубад, внезапно прекратив вертеться вокруг своей оси, снова приплыл к стенке. По рукам женщины, по Ириным рукам, по раковине потекла светящаяся волна. Как речка, зависшая в воздухе. Она обернулась вокруг морды «головастика», но тот не обратил внимания. Вещание лилось и лилось, пока одарённая не приложила ладонь к стеклу. Уродливая морда подплыла поближе и ткнулась в стенку в этом же месте. Лупоглазые шары белков серого цвета потемнели и покрылись едва заметными трещинами.

Одарённая опустила руку и тут же принялась разминать её, морщась от боли.

— Он не тронет разумных, пока не доберётся. Уберите заслонку!

Её приказ приняли как руководство к немедленному действию несколько мужчин, бросившихся оббегать аквариум. Через минуту звук трущихся друг о друга цепей и давно не смазанного механизма проехался по ушам, причинив почти физические мучения.

На дне аквариума тронулся тонкий слой грунта и, присыпанный песком, показался квадратный люк, медленно отъезжающий в сторону. А следом за ним с места сдвинулась проржавевшая решётка. Потоки воды устремились заполнить свободное пространство. Ахубада затягивало в образовавшуюся воронку, но его мощи хватало, чтобы сопротивляться течению. Стоило люку открыться полностью, а решётке освободить проход, как он слился с водой и в одно мгновение исчез в трубе.

Ошарашенная Ира дёрнулась к стеклу.

— Куда он?!

— По трубам в подземные каналы. Там — подземными реками и озёрами до наземных водоёмов. А они все ведут к Чагъери. Домой.

Варн, изрядно почерневший, бросил на одарённую недовольный взгляд.

— Эта тварь не скажет спасибо. Да, она, по воле твоего дара, не тронет разумных, пока не доберётся до дома. Но после, может, уже кто-то из твоих друзей поляжет на Озере от его клыков.

— Священна любая жизнь, — просто ответила женщина. — Неужели, вожак нир-за-хар, ты думал, что мы поднимем нож на того, кого выращивали с молодых клыков?

— Дрянное создание вы вырастили, — бросил он и, развернувшись, покинул зверинец.

Иру полоснуло его эмоциями, моментально убив всю радость от хорошего окончания истории с томящейся в неволе зверушкой. Больно. Как ножом под рёбра. Может, и выживешь, но прямо сейчас хочется просто лезть на стенку.

— Простите, мэтр Рохан, Вакку, но…

— Мы понимаем, — просто сказал Микку, проследив за её взглядом. — Бремя братания. Не будем задерживать. Спасибо, что раскрыли нам глаза на мучения этого создания. Если захотите в другой раз прийти, двери всегда открыты. Вас проводят к выходу.

Он махнул кому-то, и Иру вывели под руку, а она даже не обратила внимания, кто был её спутником.

Варн пошёл ей навстречу, переступив через себя. Это нельзя оставить без благодарности. Но как ответить взаимностью, она не знала. А ещё понимала, что пока они в Карраже, не найдёт в себе сил снова зайти в зверинец.

Глава 11

Рынок

Ира спустилась по ступеням Собора и замерла. Прямо сейчас ничего не хотелось. Только встать вот так, чуть отойдя с дороги, уставиться глазами на вершину горы и ни о чём не думать. Знакомство с ахубадом слопало все эмоции. Даже любопытства касательно её необычного питомца, которого она до сего момента считала начисто лишённым собственной воли, не осталось. Разве что добрая усмешка, что её могла заставить что-то делать ракушка. Сейчас Куплетик, лёжа в кармане, не отсвечивал, снова став температуры окружающей среды.

Что её кто-то окликает, услышала не сразу. С неохотой выходя из состояния созерцания, Ира оглянулась на Саланталя. Воин стоял, держа под уздцы двух осёдланных архи. Он выглядел как человек, на которого возложили Задачу и требуют отчёта к вечеру. Что ж. Не подводить же.

Ира тихо поздоровалась, а воин, ответив взаимностью, протянул ей поводья.

Архи оказался послушным. Конечно, на Смаге привычнее, но чтобы вернуться за ним, потребуется время, а вечером ещё предстоит пережить приём у Дринтаэцеля. Силы нынче ресурс, который лучше не разбазаривать. Тем более что Карраж, в отличие от Ризмы, был действительно большим городом в Ирином понимании этого слова, а не тем, что принято считать таковым, глядя со средневековой колокольни.

Поначалу ехали молча. Про Собор Саланталь говорить ничего не стал, прозорливо догадавшись, что до него это уже успели сделать. Но с какой же любовью и гордостью он рассказывал обо всём остальном! Создавалось ощущение, что он знал не просто каждую улицу или памятник, но и то, чьими руками посажена каждая клумба, помнил имя каждого жителя.

Постепенно от житейских рассказов он перешёл к настоящей экскурсии. Рукой в перчатке махнул чуть вправо и направил туда архи.

— В Карраже самыми значимыми строениями являются Дворец ставленника и Собор, — говорил он твёрдым и тихим голосом. — Первый вы ещё сегодня увидите во всём великолепии на приёме, а Собор успели посмотреть без меня. Приютный дом и лазарет — печальные места для посещения, а военные укрепления нашего города, скорее всего, будут неинтересны такому далёкому от войны человеку, как вы. Я наслышан, что вы весьма не любите демонстрации военного искусства. Потому предлагаю сразу же посетить место, которое является негласной драгоценностью города.

Ира вопросительно подняла бровь, и Саланталь чуть усмехнулся:

— Рынок.

Крохотную насмешку удалось различить с первого раза.

— Почему именно рынок? Чем он такой особенный?

— Особенный — обилием товаров, которые продаются исключительно в Карраже. А почему… Простите мою догадку, госпожа вестница, но мне почему-то кажется, что вы, как и прочие амелутки, не откажете себе в удовольствии пройтись по торговым рядам. Во всяком случае, ни одна состоятельная дама не упустит возможности поглядеть на атрибуты женственности.

Это он сейчас так намекнул, что у неё денег должно быть много? Или,