Эвелин Уайтинг попыталась встать с кресла, но рухнула внего, беспомощно оглядываясь.

– Это точно, – сказала она, обращаясь к судье Ромли. – КогдаМоргана судили в Лос-Анджелесе, я была уверена в его невиновности. Я думала,что обвинение против него сфабриковано, и хотела помочь ему. Мистер Ван Денсисказал: если Моргана осудят, прокурор привлечет к ответственности и его деловыхпартнеров. Он сказал, что эти люди собрали деньги, чтобы помочь моему мужу, ониготовы заплатить двадцать пять тысяч долларов за оправдательный приговор. Яобъяснила всю ситуацию Карлу и заверила его честным словом, что Морганневиновен. Он поверил в это, и ему удалось убедить и остальных присяжных.

Мейсон сказал:

– Итак, мисс Уайтинг, седьмого числа вы купили в фотостудиирамку для фотографии.

– Да, – согласилась она. – Меня попросил Карл. Он взял ссобой снимок своей дочери, так как понимал: после осуществления плана мнимогосамоубийства ему придется надолго расстаться с ней, а он ее очень любил. Карлвзял фотографию тайком, боясь, что жена увидит в этом нечто подозрительное. Онподменил ее в рамке снимком актрисы Уинни Джойс, похожей на Бэлл. Но миссисМоор почти сразу же заметила подмену… Для снимка дочери я и купила Карлу рамку.

– Это вы принесли ему записку вечером шестого числа? –спросил Мейсон.

– Да, наш план был готов. Видите ли, мы сделали манекен,который должны были бросить за борт, и я перенесла его в корабельный госпиталь.Вечером, когда мисс Фелл вышла на палубу, я послала Карлу записку, и онподнялся наверх, с трудом отделавшись от жены. Мы вместе подтащили к периламманекен и дважды выстрелили в него, чтобы привлечь внимание мисс Фелл. Потом мыстолкнули манекен за борт и бросили револьвер на палубу, где его могли легконайти. После этого Карл ушел в мою каюту, я надела на него стальной корсет ичерные очки, и он стал Роджером П. Картманом.

– Как случилось, что ваше платье зацепилось за одну изпланок снаружи борта? – спросил Мейсон.

Эвелин Уайтинг ответила не колеблясь:

– Я выбросила платье в иллюминатор, чтобы его не нашли приобыске каюты. Ведь мокрое вечернее платье доказывало бы, что я выходила напалубу (как это получилось в случае с миссис Моор). Но в тот момент, когда явыбрасывала его, подул сильный ветер и вырвал платье у меня из рук. Наверно,оно зацепилось за планку и его оторвало ветром, а на планке остался клочокматерии.

Когда тащили манекен к перилам, меня видела мисс Фелл и вашасекретарша, стоявшая на нижней палубе. Она смотрела вверх, но ее глаза заливалдождь, поэтому она не смогла рассмотреть мое лицо. Зато я смотрела вниз, дождьмне не мешал, и я узнала ее. Она видела, как я выстрелила в предполагаемый трупи столкнула его за борт. Я понимала: рано или поздно секретарша расскажет обэтом. Наверно, она позвонила на капитанский мостик.

Прошу вас, поймите меня, – умоляла Эвелин Уайтинг. – Яхотела помочь любимому человеку, потому что верила в его невиновность. Прочитавна следующее утро газеты, я поняла, почему Морган отвез меня в горы. Без меняему удобней было устроить ловушку для Карла Моора и убить его. Таким путем онрассчитывал избавиться от показаний Карла по делу Ван Денси и, кроме того,свалить убийство на миссис Моор. Я просто не знала, что мне делать… я любилаМоргана… и сейчас все еще люблю его, но уже не могу, не имею права защищатьего… Скажите мне, мистер Мейсон, раз уж вам известно все об этом деле, Карладействительно убил Морган?

Ее взгляд с мольбой и надеждой был прикован к лицу адвоката.

– Да, это сделал он, – сказал Мейсон. – Но при убийстве неучел одного: оставил на ногах у трупа Моора ботинки с высокой шнуровкой. Видители, когда Карл Моор упал за борт парохода, предполагалось, что на нем былсмокинг, а значит, и вечерние туфли. Как только я увидел на ногах у трупа Мооработинки с высокой шнуровкой, я понял, что произошло. Мои подозрения подтвердилтот факт, что Моора застрелили из другого револьвера, а не из того, которыйнайден на палубе. Мне очень жаль, мисс Уайтинг, но все произошло именно так. Иотчасти в случившемся я виню себя. Мне следовало бы раньше установить правду. Яведь знал, что Моор был присяжным на одном процессе в Лос-Анджелесе пообвинению в убийстве и способствовал оправданию подсудимого, знал, чтоподсудимого защищал Болдуин Ван Денси, известный подкупами присяжных, мне былоизвестно, что у Карла Моора появились двадцать пять тысяч долларов сразу послевынесения оправдательного приговора. Этих сведений было достаточно, чтобысделать правильный вывод, особенно если к ним добавить факт исчезновенияфотографии Бэлл Ньюберри из чемодана, ключ от которого находился у ее отца.Боюсь, мисс Уайтинг, что необычное развитие этого дела сбило меня с верногоследа и помешало спасти жизнь Карла Моора.

Она кивнула. Ее губы искривились.

– Я люблю Моргана, – сказала она. – Я верила ему… я былапредана ему…

Она зарыдала.

Мейсон сказал судье Ромли:

– Не считает ли суд, что в интересах гуманности лучшесделать перерыв?

Мейсон, Делла Стрит, Пол Дрейк, миссис Моор, Бэлл Ньюберри иРой Хангерфорд сидели в номере адвоката. На столе стояли бокалы с шампанским иведерко со льдом, из которого высовывалось горлышко церемониальной бутылки.

– И все-таки я в толк не могу взять, как вы додумались довсего этого, – сказал Хангерфорд.

– Мне стыдно, что я не разгадал эту загадку раньше, –ответил Мейсон, покачав головой. – Ведь было столько нитей. Мариан Уайтинграссказала нам, что ее сестра встретила Карла Моора на улице в Лос-Анджелесе, асама Эвелин Уайтинг утверждала, будто до встречи с ним на пароходе она невидела его несколько лет. Она же рассказала, что якобы при встрече с ней онпризнался, что хочет покончить жизнь самоубийством. Делла говорила мне, чтовидела Моора выходящим из каюты Эвелин Уайтинг. Сама миссис Моор рассказывала:ее муж исчезал, когда на палубе появлялась сиделка с пациентом в кресле. Отвас, Бэлл, я узнал, что ваш приемный отец был присяжным на процессе, гдезащитником выступал Ван Денси, и склонял всех присяжных к оправдательномуприговору. Вы сказали, что ваш отец внезапно разбогател два-три месяца назад,то есть сразу после этого процесса. Но, кроме того, мне следовало понять всюсуть, когда Морган Ивс предупредил о существовании свидетеля, который разрушитмою защиту. Узнав, что этим свидетелем была Делла, я должен был сразудогадаться о происшедшем. Сообщить Моргану Ивсу о том, кто был тот неожиданныйсвидетель, могла только Эвелин Уайтинг, а она, чтобы знать это, должна быланаходиться на верхней палубе и видеть Деллу на нижней.

Карл Моор пытался устроить все как можно лучше. Однако, какслучается в подобных ситуациях, все обернулось только еще хуже. Впрочем, он нетак уж и сильно виноват. Он слишком доверял Эвелин Уайтинг. По складу характераон был мечтателем и не обладал житейской мудростью. Он жил в придуманном иммире, населенном не живыми людьми, а абстракциями. Эвелин Уайтинг не стоилобольшого труда убедить его в невиновности Моргана Ивса. Это удалось ей еще ипотому, что она сама верила в нее. Моору понравилась идея совершить доброе, аглавное, правильное дело и подработать денег для Бэлл.