признаков людского присутствия не нашел. Опустившись еще ниже, он обратил внимание на ровную площадку и небольшое озерцо мутной воды рядом с ней. Но, опять, ни людей, ни техники…

Челнок погрузился в оболочку сферы. Граница соприкосновения затрещала искристым обручем. Летательный аппарат сливался с иссиня-черной сферой, как невесомая капелька масла с каплей побольше. Две сферы существовали в одной и той же ипостаси. И одна, грандиозно большая, принимала свою крупинку. Изнутри сфера была прозрачной, что только подтверждало сходство.

Место напоминало каменный колодец, громадную сферическую пещеру с единственной отдушиной далеко наверху, сквозь которую вглубь проникал солнечный свет. На поверхности гладких стен проступали границы пластов, нити жил и паутины трещин… Особенно много трещин было в верхней части, где в свое время разрывались серфиры.

Дно сферы заполняла какая-то субстанция: белесо-матовая на солнце и сверкающая лазурью в тени. Она напоминала море. Тихое, мертвое, точно застывшее во времени. На его поверхности виднелись угловатые тени — это была похищенная на Куллухтупе техника. Бульдозеры, экскаваторы, мобильные буровые вышки, передвижные конвейерные ленты… Техника не просто стояла. Она работала. Опустившись еще ниже, Сейвен разглядел и людей. Оперируя техникой, они ковыряли белесое дно сферы. Теперь различались и горы перелопаченной субстанции, отводимой от центра к краям.

Рабочие бросили свое занятие и, выбравшись из котлована, встречали гостей. Сейвен нахмурился. Люди здесь были заперты не хуже, чем в Зыбучей башне. «По доброй воле или по принуждению? Вот вопрос».

Крайтер сбросил автоскор, отлетел в сторонку и приземлился сам. Чаша коснулась дна сферы и впиталась белесой субстанцией без остатка. Сейвен и не заметил как, но уже стоял по щиколотки в той же теплой и мягкой массе. «Все сходится. Летательный аппарат сделан из этой дряни». Он присел на корточки и сунул руки в голубоватый студень. Тот растекся по ладоням, утекал сквозь пальцы, но, хотя и выглядел липким, кожу оставлял сухой и чистой. Засунув руку поглубже, Сейвен выяснил, что материя мягка только в тонком верхнем слое — уже на глубине локтя она была тверже дерева.

Рабочие обступили прибывших и с откровенным любопытством разглядывали их. Группа состояла из мужиков, по виду не боящихся тяжелой работы.

— С возвращением, фрейлейн, — шагнул из толпы жилистый смугляк. Руки в карманах, развязная поза… Он совершенно не боялся Разиель, к которой обращался. — Как отдохнули?

— Отвратно, Малик. Но спасибо, что спросил. Как у вас дела?

— Да вот, под чутким руководством моншера Крайтера углубляемся помаленьку. Изволите взглянуть?

— Изволю.

— Эй, мужики, — обратился к рабочим Крайтер. — В автоскоре выпивка и свежая жратва. Употребляйте.

Публика воодушевленно загудела и ринулась исполнять распоряжение. Оставшаяся компания, во главе с Маликом, пошла в сторону сияющих насыпей, меж которых чернели бурильные установки.

Тонны поднятого грунта напоминали горы хрусталя. Массивные глыбы, куски поменьше — все сияло глубинным внутренним светом. Сейвен видел в насыпях собственное отражение; искаженное, повторенное тысячекратно и наслоенное в отталкивающие образы. Вглядываясь в глубину разбитых граней, казалось, будто оттуда на него смотрят тысячи глаз. Безо всякого интереса, а просто потому, что им некуда деться.

По грубым прикидкам Сейвена, рабочие ковырялись здесь дней пятнадцать и за это время они успели многое. Диаметр желоба равнялся метрам двадцати, а в глубину уходил на все триста. К дну спиралью вела дорога. В самом низу виднелась другая техника — помельче. Грунт доставлялся на поверхность с помощью регулируемой транспортной ленты. Если бы весь желоб не переливался внутренним голубоватым сиянием, то можно было подумать, что это самый обычный рудник, коих на Куллухтупе сотни.

— Отлично! — масштаб раскопок воодушевил Разиель. — Вы хорошо поработали, Малик. Просто отлично!

— Стараемся помаленьку, — равнодушно отозвался Малик, откашлялся и сплюнул под ноги. — Может, спуститесь вниз? Там слой чище стекла. Все видно как на ладони.

— И что показывают?

— «Что показывают». Не знаю. Хрень какую-то. Спускаться будете? А то я к своим пойду. Жрать охота.

— Иди, иди, — рассмеялся Крайтер и похлопал работника по плечу. — Сами справимся.

— Точно? А то я ведь…

— Не надо. Отдыхайте сегодня.

Малик улыбнулся, кивнул Крайтеру, слегка поклонился Разиель, зыркнул на незнакомца с девочкой и зашагал прочь.

Оседлали ковш выгребной ленты, точно клетушку канатной дороги. Каждая плица была размером с черпало экскаватора, так что в нее уместились всей гурьбой. Крайтер нажал кнопку, конструкция вздрогнула и они поехали вниз.

— Вы двое, может, наконец, объясните, что это за такое? — спросил Сейвен, обводя свободной рукой пульсирующие стены желоба.

— Это скопление биоэфира. Но не того биоэфира, к которому мы привыкли, а другого, кристаллизованного, уплотнившегося до твердого состояния. — Разиель выдержала паузу и продолжила чуть возвышенней: — Все это неимоверный склад концентрированной энергии, которой сложно представить. Только…

— Что?

— Я не знаю, как ею пользоваться. Как бы объяснить… Вот, представь, что энергия живой материи — тот биоэфир, который известен нам, — это его максимально разряженная газообразная форма. Тонкий слой у поверхности, тот, по которому мы тут ходим, — жидкая фаза, а вся остальная масса — это третья фаза: твердый кристалл.

— Откуда все это взялось, вы тоже не знаете.

— Определенные догадки, конечно, у меня есть, но, чтобы их подтвердить или опровергнуть, нужно добраться до дна. С уверенностью я могу сказать только то, что в жидкой фазе биоэфир способен контактировать. Он реагирует на нас, людей, и взаимодействует с нами. Мне кажется, что он живой.

— Живой, значит. А ему не больно от того, как вы его ковыряете?

— Нет, не думаю. Твердая часть как известковый скелет коралла. Это всего лишь след его жизнедеятельности. Так это или нет, я узнаю, только когда доберусь до самого дна.

— А летательный аппарат? Это кусок того жидкого… Его. Так?

— Верно, — Крайтер кивнул, и они с Разиель переглянулись. — Ты ведь и сам видел, как он… Воссоединился.

— Видел. Только понять не могу, как он слушается тебя. Почему — догадываюсь, но как, понять не могу.

— Я сам не особо понимаю, — Крайтер достал из кармана полукруг и покрутил его в пальцах, как обычную монету. — Это единственное не биоэфирное, что мы тут нашли.

— Дай взглянуть.

— Взгляни. Только в руки чур не брать.

Он поднес к глазам Сейвена половинку диска, покрутил ее и так и эдак. Предмет поблескивал нержавеющей сталью. Никаких букв или символов на поверхности не было. Толщиной миллиметров пять. Обычный гладко отполированный металл.

— А где другая половина? — поинтересовался Сейвен. — Потерял?

— Нет. Здесь было только это. Этот… Ключ, он парил над землей в месте, где теперь желоб. Когда я взял его в руки, меня будто током ударило и я на несколько нарнов отключился.