– Я знаю, что ты меня понимаешь, – произнес индеец на языке, который на этом континенте помнили считанные единицы. – Отдай мне Исток. И я отпущу тебя живым. Мы оба знаем, что он тебе не нужен.

– Аррркхх! Драаааа! Маааааааргх! – зашелестели головы над его головой.

– Да-да, я с тобой полностью согласен! Но, видишь ли, он не принадлежит и тебе… – Индеец тихонько звякнул томагавком о нож. Коллекционер вздрогнул, тонкие хвосты на мгновение превратились в стальные пруты, потом снова обмякли, сворачиваясь кольцами. – Мне нужно сохранить его для этого мира. Чтобы спасти его от вас, а главное, от породивших вас. И я пойду на все, чтобы получить этот камень.

Коллекционер дернулся, и сразу все конечности у стен ринулись на индейца. Тот завертелся волчком, так что полосы голубого света, источаемые узорами на томагавке и ноже, образовали вокруг него кольцо. Потом выкрикнул какое-то гортанное слово и упал на колени. Кольцо света вспыхнуло и ринулось в стороны, расширяясь, заливая подвал голубым сиянием. Руки и ноги, попав его свет, обездвижено падали, больше не шевелясь. Замерли головы на крюках, глаза несчастных обитателей отеля закрылись. Конструкция из человеческих тел под Коллекционером рассыпалась, существо спрыгнуло на пол и метнулось к коленопреклоненному человеку, хлеща его хвостами. Индеец вскочил на ноги, закружился, шипя сквозь зубы, когда твердеющие на лету концы хвостов Коллекционера вонзались в его тело. Несмотря на свою быстроту, через пару минут он был покрыт кровью, льющейся из десятка ран. При этом даже не приблизившись к врагу на расстояние удара. Колдовать он не мог, на это не оставалось времени. Осыпаемый градом ударов, он начал отступать к лестнице из подвала, к груде человеческих тел. Коллекционер метался из стороны в сторону, подпрыгивал на высоту человеческого роста, мотая своей шаровидной фасеточной головой. И непрерывно выстреливая своими острыми, как иглы, хвостами в человека. Индеец понял, что добился своего. Разозлил эту тварь. Коллекционер рассвирепел, потерял осторожность. Его враг на секунду замер, окровавленный и беспомощный, напротив деревянной лестницы, ведущей из подвала наверх. Коллекционер воспользовался этим, и его хвосты молниями метнулись вперед, чтобы вонзиться в тело врага, добить. Индеец бросился в сторону так быстро, как мог. Словно в замедленной съемке он увидел, как хвосты твари пробивают толстую боковую доску лестницы, как на одно лишнее мгновение застревают в ней, и одним неуловимым ударом ножа обрубил оба.

Коллекционер отпрыгнул, задергался, оба хвоста конвульсивно захлестали по индейцу, выбив ему один глаз. Человек бросился вперед, не обращая внимания на боль, взорвавшуюся в правой глазнице. Существо отпрыгнуло в сторону и поскакало к дальней стене. Маленькая лапка все так же крепко сжимала осколок камня, оправленный в серебро.

Индеец не побежал следом. Только вскинул томагавк, блеснувший голубой вязью на стали, и метнул вслед Коллекционеру. Теперь он мог это сделать. Выпустить оружие из руки.

Лезвие топора с отчетливым хрустом вонзилось существу в верхнюю часть спины, раскроив ее надвое, задело голову, которая лопнула, как переспелый арбуз, брызнула черной жижей. Ящерица упала ничком, разбрасывая темные капли. Хвосты взметнулись в последний раз.

Тяжело дыша, индеец медленно двинулся к поверженному врагу, держа нож наготове, стараясь не обращать внимания на боль от ран и сочившуюся кровью глазницу.

Коллекционер не подавал признаков жизни. Индеец взялся за рукоятку томагавка и носком ботинка стряхнул с лезвия тщедушное тельце. Потом нагнулся и вырвал из безвольно разжавшейся лапы кулон. Сунув Исток в карман, он повернулся и быстро поднялся из подвала на первый этаж, зажимая рукой кровоточившую глазницу. Теперь придется заново отращивать глаз…

Спецназовец все еще был без сознания. Индеец достал мобильник, набрал номер.

– Гурон? Это Апач. Я нашел Исток. Скоро привезу, подготовь надежное место, надо его скрыть. – Он помолчал. – Ты не поверишь, кто тут был… Коллекционер, представляешь? Так что, получается, мы убили не всех, что проникли через дыру в Колорадо….

– Я не удивлен, – отозвался собеседник. – Нас одиннадцать на весь континент, а прорывов больше пятидесяти. Я все время думаю о том, что мы проигрываем с огромным счетом. Надо давно было создать армию.

– Или рассказать все людям.

– Да, я знаю твои идеи. Но они запоздали. Нужно было организовывать всех, когда Истоки еще существовали, тогда это помогло бы их защитить. Это последний в Америке, а с тварями, идущими через остальные… Есть, кому бороться и без нас. Кстати… Анклав там был?

– Нет. Может банально пропустили.

– Вряд ли, слишком много они развели Слепцов. Скорее всего, сделали все, чтобы разобраться с Коллекционером чужими руками, как последнее время и делают. Нашими, например…

– Он тут спецназа положил больше десятка.

– Ясно. Вот что, не уезжай. Подожди пару часов, я приеду. Вдвоем будет надежнее.

– Пару часов в отеле с тремя сотнями голов и грудой мертвых спецназовцев в подвале? Ты шутишь?

– Хорошо. Выезжай по шоссе на север, остановись на первой автозаправке.

– О’кей. Жду.

Не выходя из здания, а лишь выглянув из дверей, Апач внимательно оглядел двор и дорогу за оградой отеля. Прислушался. Все было тихо и пусто. Ему нужно было пройти мимо основного здания к задним воротам, возле которых, в ограде из густых кустов, был спрятан его мотоцикл.

Как только он спустился с крыльца, в него одновременно ударили очереди из двенадцати стволов. Апач рухнул на землю. Пули, возникавшие словно ниоткуда, некоторое время кромсали упавшее тело. Потом возникла пауза – невидимые стрелки сменили магазины.

Посреди двора возникло колебание воздуха, из которого материализовался невысокий субъект в черной кожаной одежде. С длинным морщинистым лицом, длинной тощей шеей, которую охватывал массивный ошейник из тускло блестевшего металла, и такими же длинными руками, которыми он сразу сделал несколько круговых движений по обе стороны от себя. Перед ним возникла цепочка людей в армейском камуфляже. Стволы их автоматов были направлены на лежавшее тело.

– Расстреляйте его более тщательно, – хрипло сказал человек в коже. – Разнесите голову. Иначе он регенерирует.

Словно в ответ на его слова лежавший на асфальте Апач немного изменил положение, и в его руке появился пистолет. Все произошло очень быстро, мощное оружие рявкнуло дважды, и два бойца молча рухнули с простреленными лбами. Больше индеец сделать ничего не успел.

Командир первым выпустил очередь, пули пробили руку, державшую пистолет, выбив из нее фонтанчики крови. Все остальные тоже начали стрелять. Разрывные пули рвали, дергали Апача, пробивая тело насквозь, отбивая целые куски плоти. Через минуту в окровавленной груде невозможно было определить человека.

– Не проще ли было гранатой? – пробормотал один из убийц, в очередной раз меняя магазин.

– Нет, – устало отозвался морщинистый. – Его надо было нашпиговать серебром… – Из-за его спины выдвинулся тощий человек в куртке с капюшоном, надвинутым так, что закрывал половину лица. Согнулся, вытянув шею, в сторону останков Апача, повел головой, словно принюхиваясь. Морщинистый внимательно наблюдал за ним, потом повернулся к изрешеченному телу: