пока я его на… не послал.

Бизнесмен – сталинист. Это же, б…, гениально!

***

Терещенко подъехал ровно вовремя – молодец, знает, как на стрелку прибывать надо, это я нарушил. Был он один, хотя в принципе, на дороге может, и автобус с ОМОНом стоять. Конвой сорок сабель, блин. Машина у него была Ланд Крузер, но старая, десяток лет ей минимум. Я прикинул – в принципе, начальник городского УГРО может себе позволить, если десятилетку покупал. Сейчас ментам неплохо платят. Это раньше многие в общагах ютились, теперь жилищной проблемы нет. Я помню, как ее закрывали – два дома многоэтажки сдали и закрыли. Я тоже долю свою внес: сытый мент – добрый мент.

– Александр Иванович… добрый день.

– Добрый – я показал, чтобы все отошли.

– Надо было бы вас в управление пригласить, как положено…

– Но генерал Дементьев приказал закрыть вопрос, так?

Терещенко невесело усмехнулся

– Многое знаете.

– На том стоим.

– Мне нужны все материалы по Королеву. Мне с выемкой приезжать или как?

– Сами привезем.

– Когда?

– Край – завтра.

– Хорошо.

Терещенко закурил.

– Сами об этом деле что знаете?

– Практически ничего. Парень поехал мою бывшую отвозить и с концами.

– То есть, мотива вы не видите?

– Нет.

Терещенко посмотрел куда-то мимо меня. Я не обернулся – нашел лоха

– Экспертного заключения пока нет, но я заехал в морг. Предварительно – ему отрубили голову топором.

…

– Причем живому.

Я сплюнул

– Найдете, кто это сделал, машину смените.

– Похоже на казнь, Александр Иванович…

– Похоже…

Я вдруг вкурил – такая мысль мне в голову просто не пришла, зная мои семейные обстоятельства. Но другие то их могли не знать.

– Вы что же думаете? – спросил я – что я казнил Королева, потому что он был любовником моей жены?!

Терещенко невесело усмехнулся

– Были такие мысли.

…

– Но недолго. Мне сказали, что вы давно уже из семьи ушли. Хотя…

– А кто вам такое сказал?

– Неважно.

Я сплюнул

– Крыса мне не интересна. Мы разошлись из-за ее измен. Пусть творит со своей жизнью что хочет, от нее и так одни головняки…

– Крыса это Кристина Александровна?

– Она самая. Еще раз – я этого не делал и не приказывал делать. Я давно уже отошел от таких вещей. И возвращаться в дерьмо не собираюсь.

Терещенко докурил сигарету, бросил на траву.

– Действительно не подозреваете, кто это сделал и почему?

– Понятия не имею.

– Это может быть связано с поджогом ткацкой фабрики?

– Может. Только не понимаю, как?

– Возможно, Королев был чьим-то информатором в ваших рядах.

Я покачал головой

– Королев был простым охранником. И знал ровно столько, сколько ему полагалось знать.

– Он раньше работал на фабрике?

– Проверьте, но по моему – нет.

– Он мог следить за вами?

– Мог. Но за что его убили?

– Ликвидировали опасного свидетеля. Хотя бы, потому что понимали – после поджога фабрики вы начнете принимать меры.

– А зачем голову топором рубить? Что, нельзя было ножом пырнуть?

…

– Похоже, это что-то личное. Только не пойму, что.

– Похоже.

Терещенко посмотрел на меня.

– То есть, вы ничего не знаете?

– Могу еще десять раз это повторить.

– И выносить предостережение о недопустимости противоправных действий – вам бессмысленно.

– Точно.

…

– Мне убийцы нужны живыми.

– Почему убийцы? Думаете, не один был.

– Думаю. Один с таким делом не справится. Мне надо понять, что произошло не меньше чем вам. Очень надо.

– Хорошо. Но убийц вы передадите нам.

Я усмехнулся.

– А что, вы уже расписались в том, что их не найдете?

Терещенко ничего не ответил.

– Тогда всё.

– Полковник, – остановил его я. – Подумали над моими словами?

– Над какими?

– Над теми самыми. Что от нас сегодня – зависит то, что наши дети будут кушать завтра. Будут они в офисе сидеть – или на кассе в Пятерочке?

– Мне больше думать не о чем? – огрызнулся полковник

– Есть. Но вы все же подумайте и над этим. Надо уметь расставлять приоритеты…

***

Когда джип полковника Терещенко скрылся из виду, я позвал охрану.

– Миш… – я показал на окурок.

Миша достал пластиковый пакетик и, обернув руку носовым платком, переправил окурок с прикусом и слюной полковника Терещенко в пакетик.

Вот так вот, господа. Думаете, я травоядным стал? Нет, я по-прежнему волк. Но я волк умный. Убийство – почти никогда не решает проблемы и почти всегда порождает много новых. А если полковник Терещенко так ничего и не понял, то этот окурок найдут на месте какого-нибудь преступления. И доказывать никому ничего не надо – у генерала Дементьева возникнут формальные основания для увольнения полковника Терещенко по недоверию. Воспользуется он ими?

А вы как считаете?

И пойдет полковник Терещенко искать работу сторожа на складе. И не найдет, потому что отношения с людьми он испортил…

– Куда теперь?

Я подумал.

– Семья Королева знаете, где живет?

…

– Давайте туда. Только в супер по пути заедем…

***

Я не знаю, но чувствую, я не вижу, но верую,

Если вырастут крылья за спиной —

Я хочу чтобы были белыми… они.

«После 11»

…

Когда гибнут твои люди – это всегда плохо. Вопрос даже не в том, что этим ослабляется бригада. Вопрос в том, что кто-то поднимает руку на твоих людей, а это значит – он поднимает руку на тебя. И такое не прощается…

Любой достойный – командир ли, бригадир ли – должен лично делать то, что я собираюсь сделать сейчас. Как бы тяжело это не было. Если твой человек гибнет, ты должен иметь смелость прийти в его дом, посмотреть в глаза матери и жене и сказать им об этом.

Иначе и достойным – тебя назвать нельзя.

Петя Королев жил на окраине, южной окраине города. Там прямо в чистом колхозном поле выросли многоэтажки, и в них переселялись те, кто ехал в город с области. Одним из таких был Петя Королев, который отслужил в ВДВ, а потом пошел в ЧОП и перешел работать ко мне в охрану…

***

Пацаны накупили по пути несколько сумок в супере, а я сидел и думал – что это за послание такое – человеку голову топором отрубили? Тот, кто меня хорошо знает, поймет, что меня таким не испугать, а кто попробует – наполучает на сдачу пятаков. Я принципиально не ведусь на угрозы и никогда не забываю отомстить.

Как вообще это произошло? Он что – сам голову на плаху положил? Ну бред же.

Если Крыса трахалась не с ним, если она не врет – то