Остальные твари носились рядом, но не нападали, а только орали и скалили зубы.

– Как они за нами успели? – удивился демон. – Неважно, мы их переждём.

Крики резко оборвались, и под ними снова оказался Нью-Йорк. Теперь они плавно летели над крышами, между которыми двигались огни и шумели машины. Демидин напрягал слух. Ему казалось, что ещё немного – и он сможет расслышать отдельные человеческие голоса.

– Чего они так переполошились? – раздражённо спросил демон. – Может быть, из-за этой коробочки?

Под ними дышала изнывающая от своего изобилия жизнь. Безумная радость опьяняла Демидина, и он невольно стал вырываться из хватки демона. Тот засмеялся и легонько сжал руки.

– Подождём, пока эти идиоты от нас отстанут, а потом вернёмся назад, – сказал демон. – Любуйся этим городом, darling. Мы летим над их главным финансовым гадюшником. Морган, блин, Стэнли, Банк ов Америка, Седьмая, блин, авеню.

Город был устроен так сложно, что мог игнорировать остальное Творение. Он излучал тепло и звук и был, как чешуёй, покрыт маленькими окнами. Он завораживал себя, словно йог, созерцавший свой пуп, надеющийся разглядеть в нём выход в другую Вселенную.

– Зачем я тебе? – спросил Демидин.

– Смотри, пятая авеню, – сказал демон. – А справа от нас Бродвей.

– Зачем я тебе нужен? – повторил Демидин.

– Ты даже не представляешь, какой ты вкусный, – ответил демон. – Даже если не учитывать коробочку, ради которой, кажется, они так стараются. Мы ещё придумаем что-нибудь интересное, что можно сделать с этой коробочкой.

Демидин вспомнил, что держит в руках шкатулку со своим сердцем.

– Мне всё равно, – сказал он, проверяя себя.

Но ему не было всё равно.

– Что, уже хочется умереть? – заинтересовался демон. – Я тебя пока даже не мучил.

Иногда казалось, что внутри него говорит целый хор голосов.

Они летели над празднично мерцающим уличным планктоном.

– Я хотел бы ещё пожить, – признался Демидин.

– А говорил, что тебе всё равно, – укоризненно сказал демон. – Видишь, какой ты обманщик. Вселенную заселили лгунами. Я буду тебя воспитывать.

– Ты же собираешься меня убить, – сказал Демидин.

Демон засмеялся.

– Убивать кого-то и кем-то питаться – разные вещи, darling. Питаться лучше живыми, тогда их хватает надолго. С такой коробочкой, как у тебя, – практически навечно. Вечность ты будешь во мне, я тебя буду мучить, медленно усиливая страдания, – разве не замечательно?

Демидин содрогнулся.

Улицы и дома под ними стали помельче.

– Это тоже Манхэттен, – сказал демон. – Здесь всё сочится деньгами, дерьмом и потом. А вот и спальные кварталы. Это мои любимые места. Ты знаешь, спящие люди так похожи на овощи, что иногда я чувствую себя вегетарианцем.

Крыша

Они опустились на усыпанную гравием и тонким слоем снега крышу. Демон почесал грудь и потянулся, расправляя крылья.

– Вон там, через дорогу, у них Институт математики, – сказал он и зевнул.

Зубы у него были тёмные и острые, а в его широкой глотке переливалось что-то фосфоресцирующее.

Демидин бросился лицом вниз на гравий, чувствуя, как острые камешки холодят его щёку. Сердце было рядом – в шкатулке между локтем и рёбрами. До Москвы было семь с половиной тысяч километров, но этот мир был и его миром. Ему хотелось слиться с этой неизвестной крышей, и городские звуки казались ему лучшей музыкой на свете.

– Мне не нравится находиться здесь долго, – сказал демон.

Он поглядел на небо и топнул ногой.

– Хочу, чтобы эти дураки отстали. Почему Ты всё делаешь мне назло?

– С кем ты разговариваешь? – спросил Демидин, не поднимая голову.

– С Создателем, – ответил демон и зевнул.

– Я так и думал, что Бог есть! – обрадовался Демидин.

– Творец, – раздражённо сказал демон. – Но единственное, что Ему по-настоящему удалось – это я. Хотя ты тоже.

– Я? – удивился Демидин.

– Потому что ты вкусный, – ухмыльнулся демон.

Он подбоченился и уставился наверх.

– Давай поговорим как разумные существа, – сказал он предрассветному небу. – Убери тварей, которые нас дожидаются в Уре, и тогда я, Бафомёт, гордый и величавый демон, лучший из ангелов, тебе поклонюсь. Пусть эти твари куда-нибудь провалятся, а я произнесу Отче Наш. Три раза, как Ты, вероятно, любишь. А?

Он сделал паузу, будто ждал ответа. Небо оставалось просторным и пустым.

– Убери этих тварей, – неуверенно повторил демон. – Для Тебя это совсем маленькое чудо. Пусть они сдохнут. Сера, огненный дождь – не мне Тебя учить. Обрати внимание, я делаю первый шаг Тебе навстречу.

Он прижал руки к груди и солидно откашлялся.

– Верую, – пропел он басом. – Исповедую Царствие Твое. Да будет Воля Твоя. И так далее. Теперь Твоя очередь. Я пошёл.

Он исчез на мгновение и тут же вновь появился, рыча и отдирая от груди оторванную когтистую лапу.

– Я особенно и не надеялся, – объяснил он Демидину. – Но попытка не пытка… Всё-таки непонятно, как они нас выслеживают!

И раздражённо спросил:

– Чего молчишь?

– Отпусти меня, – попросил Демидин.

Он всё ещё лежал лицом вниз, и, когда он разговаривал, его губы щекотали влажные камни.

– Nonsense, – сказал демон. – Я тебя награбил и добыл.

– Тогда убей меня. Пожалуйста.

– Пожалуйста, – передразнил Демидина демон.

Он сделал несколько шагов по крыше, размахивая оторванной лапой. Гравий скрипел и трескался под его жёсткими стопами, а чёрные крылья волочились за ним, как убитые люди.

– Сначала ты хотел умереть, потом расхотел, теперь снова хочешь. Обожаю самоубийц. Знаешь, что за здание от нас через дорогу? – спросил демон.

Демидин не отвечал.

– Там Математический институт Куранта, – сказал демон. – В доме под нами живёт множество математиков. Есть даже парочка великих. Я бы их тебе показал, но на крышу их не выманишь. Вместо того чтобы лазить по крышам, они ходят взад-вперёд по своим квартирам. А за эти квартиры, между прочим, многим из них доплачивает Математический институт. Несмотря на материальную помощь, математики мучаются депрессией, и я им в этом помогаю, особенно когда они спят.

Когда им становится совсем плохо, я им доказываю логически, что в их жизни нет смысла, и некоторые из них уже послушно прыгают вниз со своих балкончиков. Глупые маленькие самоубийцы. Чтобы взрастить падающего с балкона математика, нужно терпение, но это так вкусно! Спелые от депрессии человечки шлёпаются на газоны, а я подбираю их в Уре, или в Ыгре, или в Огре. Смешно?

– Нет, – сказал Демидин.

– Но ты подумай только: пока они летят вниз, они воображают, что могут выключить себя, как телевизор! А потом – плюх, кровавые пятна, скорая помощь, полиция. Бедняжки наблюдают за всем этим со стороны, удивляются тому, что живы, и понемногу проваливаются, допустим, в Ур. Там они пугаются того, что их новое