Дэвис позвонил в Нью-Йорк де Вилльерсу.

– Я разыскал нашего человека, – доложил он. – Вы будете нужны мне здесь через три недели.

Передав контактные данные, он устроился в постели со старым журналом, отлично заменявшим ему снотворное. Завтра надо будет с предельной осторожностью изучать образ жизни Майка Кили.

Длинные стерильные коридоры служили транспортными артериями для апатичных больных в пижамах, кому время девать некуда, и для суетливых врачей и медсестер, кому времени постоянно не хватает.

В родильном отделении клинической больницы Херефорда новый врач двигался гораздо медленнее своих коллег. Он шел от туалетов для обслуживающего персонала в крыло, куда переводили женщин уже после родов. Текучесть медицинского персонала в больнице была высокая, а на входе документы никто не проверял.

Два года назад в католическом госпитале Белфаста член парламента Мейв Драмм была убита прямо на больничной койке террористами в белых медицинских халатах. Поскольку едва ли не в каждом детективном романе, действие которого происходит в больнице, есть образ преступника, выдающего себя за медицинского работника, этот прием можно было считать чересчур затасканным и потому опасным. Однако если он работает, почему бы его не использовать? Определенно, Дэвис не испытывал никаких угрызений совести по поводу плагиата. Обратившись к младшей медсестре в приемной родильного отделения, он выяснил, в какой палате находится миссис Кили, вчера вечером благополучно разрешившаяся близнецами.

Мэгги Кили лежала в кровати, окруженная цветами. Дэвис вошел в палату с блокнотом и стетоскопом, облаченный в обязательный белый халат. Склонившись над укрепленной на спинке кровати табличкой, он сделал вид, будто записывает что-то в блокнот, а сам незаметно закрепил снизу на раме подслушивающее устройство. Устройство вместо магнита было оснащено сверхклейкой лентой, чтобы уменьшить помехи при передаче.

– У вас все в полном порядке, миссис Кили. Постарайтесь отдохнуть.

Улыбнувшись, Дэвис вышел из палаты, мысленно похвалив себя за непринужденное поведение у постели роженицы. Ориентируясь по подробным указателям, он нашел отделение общей терапии и обратился к дежурной медсестре. Дэвис объяснил, что он из гериатрического отделения, где закончились инсулин и хлорпропамид. Хлорпропамид прописывают диабетикам, которым не требуется инсулин.

Получив препараты, он расписался в двух рецептах.

Три недели наблюдения в кустах за домом Кили, едва не стоивших Дэвису отмороженных пальцев на ногах, убедили его в том, что в херефордском оплоте SAS разобраться с Кили не удастся. Дважды офицер с женой ненадолго выходили во двор, и оба раза они ухаживали за больным кроликом. Кили жаловался, что ему не хватает времени на поддержание спортивной формы, и добавлял, что после рождения малышей будет проводить больше времени на Брекон-Биконс. Дэвис также был хорошо знаком с этими холмами. Там находился главный учебный полигон SAS, на котором за многие годы несколько несчастных, рвавшихся пройти отбор, погибли от переохлаждения. Дэвис составил простой план, чтобы представить его де Вилльерсу, когда тот вернется в Англию.

Даррелу Халлету не удалось найти следов валлийца в многочисленных гостиницах, мотелях и частных домах в самом Херефорде и его окрестностях, несмотря на фотографии, на которых Дэвис стоял у бассейна в гостинице «Маскатский залив». В конце концов он сдался и переключился на наблюдение за почтальоном Бобом Беннетом. И снова ничего. Недостойный интерес к Беннету проявляла только афганская борзая. Тогда Халлет взялся за Кили.

В один из святочных дней Кили вместе с маленькой дочерью Алисой к четырем часам приехал в больницу к Мэгги. Поставив машину через два ряда от «рено» Кили, Халлет стал ждать, не проявит ли кто-нибудь нездоровый интерес к Кили или его машине.

Прошло двадцать минут, и Халлет поймал себя на том, что постоянно возвращается взглядом к водителю «форда-эскорта», стоящего в четырех рядах от его машины. Мужчина был в белом медицинском халате, однако Халлету не давали покоя наушники у него на голове и что-то в его профиле. Постепенно до него дошло, что у «эскорта» отличная наружная антенна, так к чему же наушники? Далее, великолепный телеобъектив позволил сделать первоклассные снимки валлийца в профиль, и, если не считать того, что мужчина в наушниках здорово полысел, он был вылитой копией того человека, за которым наблюдал в Омане Мейсон.

Решив проверить это, Халлет осторожно сдал назад, объехал вокруг стоянки, заполненной почти под завязку, и поставил машину напротив «эскорта». Посмотрев на водителя в бинокль, он взглянул на снимки, сделанные в Маскате, и ощутил нарастающее возбуждение. Случайностей быть не могло. Это действительно тот самый валлиец.

Должно быть, Дэвис не столько увидел, сколько почувствовал интерес Халлета к его особе, поскольку он был поглощен разговором между супругами Кили. Вдруг подумалось, что он мельком заглянул в мир нежного единения, бескорыстной любви двух людей, какую ему самому не суждено познать. Его взгляд был устремлен в пустоту, мысли витали вдалеке, и тут шестое чувство, которым обладают многие из тех, кому приходится постоянно рисковать, заставило его посмотреть на машину, что остановилась напротив.

Из нее никто не вышел.

Для Дэвиса бинокль в руках Халлета был равносилен пистолету. Сорвав наушники, он завел двигатель и рванул назад, визжа покрышками. Халлет среагировал еще быстрее. Обе машины устремились к выезду со стоянки, но Халлету удалось перегородить своим «эвенджером» дорогу «эскорту». На него полетели коробки с шоколадом. Дэвис, испугавшийся полицейской засады, решил, что лучше попытаться улизнуть на своих двоих. Выскочив из автомобиля, он бросился к двери ближайшего больничного корпуса, однако Халлет, не стесненный костюмом и пальто, быстро его нагонял.

Дэвис забежал в туалет на первом этаже. Он задыхался. Халлет, с детства привыкший к уличным дракам, машинально принял боксерскую стойку. Дэвис нанес удар ногой и попал Халлету в коленную чашечку. Халлет на мгновение раскрылся, и Дэвис выбросил вперед, словно бильярдный кий, ручку подхваченной в углу швабры, целясь в горло. Халлет зарычал от боли, но удержался от желания схватиться за шею. Его прямой удар правой попал Дэвису в нос и рот, разбив верхнюю губу. Он шагнул вперед, но в этот момент в туалет вошли две уборщицы с ведрами. Обе испуганно закричали, а Дэвис отпихнул их с дороги и выскочил наружу.

Халлет попытался обратиться к женщинам, однако у него нестерпимо болело горло. Глотание причиняло мучительную боль. Он все же попробовал преследовать валлийца, но коридоры были заполнены толпами празднующих Святки весельчаков. Когда Халлет выбежал на стоянку, «эскорта» там уже не было. Он позвонил на номер Спайка и хрипло надиктовал сообщение на автоответчик. Кили определенно угрожает опасность, необходимо сейчас же обеспечить ему более надежную охрану.

Де Вилльерсу и Майеру было не по себе. Описание человека, напавшего на Дэвиса в больнице, не соответствовало их представлениям о полицейской «наружке». Однако если этот человек не из правоохранительных органов, откуда он? А вдруг оттуда же, откуда был тот высокий тип, сбежавший через фаладж возле Сумайла?