В постель Рейчел.

Том ударил кулаком по столу. Черт побери! Сьюзен так увлеклась перспективой поиграть в бабушку, что потеряла остатки здравого смысла. Она даже завалила комнату для гостей всякими там детскими штучками. И у нее хватает наглости уверять, будто ребенок хорошо подействует на их брак.

– Она так очаровательна, – сказала Сьюзен. – Не дождусь, когда ты увидишь ее. Она то, что нужно нашей семье.

– Семье нужно, чтобы тебя и Джейка проверил психиатр, – ответил Том.

Что произошло с ними обоими? Неужели кроме него о Рейчел никто уже и не помнит?

Зазвучал сигнал переговорного устройства. Он нажал кнопку.

– Да?

– Звонит Келли Бэньон.

Прекрасно. То, что ему нужно. Особенно после замечания Джейка. Том тяжело вздохнул. В Женеве он принял решение порвать с Келли. Он достаточно опытен для того, чтобы понимать: с огнем шутить нельзя. Как взрослый человек, он должен сосредоточить все свое внимание на отношениях с женой.

Конечно, это будет болезненно, а Келли предлагает средство от боли. Когда он с ней, то чувствует себя сильным, желанным и сексуальным.

Вздохнув, Том поудобнее уселся на стуле и нажал кнопку телефона.

– Привет, Келли.

– Привет, – промурлыкала она в трубку. – Как съездили?

– Нормально.

– Судя по голосу, не похоже. Он почесал переносицу:

– Съездил прекрасно. Но тут без меня все пошло наперекосяк.

– Видимо, вы нуждаетесь в том, чтобы вас утешили. Почему бы нам не сыграть сегодня партию в теннис?

– Я не думаю, что это разумно, Келли.

– О, бросьте! Физическая нагрузка позволит вам расслабиться, прочистит мозги.

Том колебался. Как хороший адвокат, Келли нажала на нужную кнопку.

– Вам требуется именно это. Встретимся в шесть в клубе.

Это предложение, безусловно, выглядело более заманчиво, чем перспектива вернуться домой и спорить с женой о Джейке и ребенке.

– Это всего лишь теннис, – настаивала Келли.

– Вы уверены, что мы играем лишь в эту игру? Келли зазывно засмеялась:

– Этот мяч, советник, полностью в ваших руках.

Том улыбнулся. Черт побери, ему нравилось, как он чувствует себя после разговоров с Келли. Сильным, мужественным, остроумным.

Он вполне управляет ситуацией. Ну сыграет он с ней партию в теннис. Кому от этого будет плохо?

– Хорошо, – ответил он, – увидимся в шесть.

Лето набирало силу, июнь плавно перетек в июль, с каждым днем становилось все жарче. Когда Джейк четырьмя неделями позже шел к ангару на ранчо Энни, рубашка прилипла у него к телу, хотя уже близился вечер и солнце стояло низко над горизонтом.

Он поднялся на холм и увидел Энни, которая стояла к нему спиной и пыталась завести альпака в загон. Животное не двигалось, как будто получало от всего происходящего удовольствие. «Черт», – подумал Джейк, с завистью глядя, как Энни гладит животное и что-то ласково шепчет ему в ухо.

На ней были короткие шорты цвета хаки и голубая кофточка, медные волосы сверкали на солнце. Он снова почувствовал желание. После того поцелуя на балконе оно теперь возникало у него всякий раз, когда он видел Энни.

Джейк подошел ближе, наблюдая, как она проводит щеткой по шее животного, а затем очищает щетку и складывает шерсть в мешок.

– Спасибо большое, Дымчатый Джо, – бормотала Энни. – Ты сегодня щедро поделился своим пухом.

Джейк улыбнулся. Он уже узнал, что в увлечении Энни альпака была и практическая сторона: их шерсть была очень ценной. Многое он теперь понимал иначе. Да, Энни, без сомнения, эксцентрична, но голова у нее хорошая.

Альпака, поджав бархатные губы и показывая зубы, отступил назад.

– Если бы я не знал, что это не так, то решил бы, что он тебе улыбается, – сказал Джейк.

Энни, держа в руках щетку, оглянулась. Ее лицо осветила улыбка, от которой у него отчаянно заколотилось сердце.

– Джейк, я не ждала тебя сегодня вечером.

Он и сам не собирался приезжать. Они договорились, что он приедет на уик-энд и останется в Талсе на неделю. Сегодня была еще только среда.

После их свадьбы прошло четыре недели, и Джейк все чаще ловил себя на том, что ищет все новые и новые предлоги для приезда в Лаки.

Он убеждал себя, что это из-за напряжения на работе, которое возникло между ним и Томом. Джейк старался проводить в его обществе как можно меньше времени. Он постепенно перестал вечерами работать в офисе. Мысль же о том, чтобы проводить их одному в пустом доме, была ему ненавистна.

Джейк предпочитал ранчо. Ему нравилось быть с Маделин, смешить ее, наблюдать, как она приобретает новые привычки, и слышать, как в ее быстро растущем словаре появляются все новые словечки.

Он уже и забыл, как приятно, когда ветер ласкает твое лицо, а солнце греет спину. Ему нравилось проводить время на воздухе. Он даже начал баловаться в сарае инструментами, которые принадлежали дедушке Энни. Превращение куска дерева в задуманную вещь доставляло ему удовольствие. Джейк полюбил пилить, строгать, полировать, чувствовать дерево в своих руках. Он нашел брусок качественного дуба и начал делать лошадку для Маделин.

Но была и другая причина, почему его так тянуло на ферму, причина, в которой он неохотно признавался даже самому себе. Ему нравилось быть рядом с Энни. Очень нравилось.

Ее улыбка стала еще шире.

– Что привело тебя сюда в середине недели?

Джейк перелез через ограждение загона и направился к Энни.

– У меня была встреча неподалеку, и я решил заехать. Энни кивнула. Она всегда мило притворялась, что верит его объяснениям.

– Маделин будет рада тебя видеть.

«А ты?» – Джейк потер подбородок. Ничего себе вопрос. Впрочем, и то, что стояло за ним, хорошо бы из мозгов стереть. Он не хочет, чтобы его тянуло к Энни. Это все осложнит. Но он не мог забыть, каким мягким и нежным было ее тело, когда она прижималась к нему, и как податливо раскрывались под его поцелуями ее губы.

– А где маленькая шалунья?

– Смотрит на новорожденного теленка в поле с Беном. Вон они идут.

Джейк посмотрел в ту сторону, куда показала Энни, и увидел на вершине зеленого холма крупного мужчину, несущего на плечах Маделин. Джейк поднял руку и помахал, девочка, радостно улыбаясь, запрыгала на плечах Бена.

– Инк! Инк! Инк!

– Я говорила, что она будет рада тебе, – сказала Энни.

– Она, наверное, думает, что я привез ей новую игрушку. Но сегодня я приехал без подарка.

– Тебе не нужно привозить каждый раз ей игрушку. Ты недооцениваешь свое обаяние.