— Он может, — причмокнул аджин. — Сильный, умный, знает много. И еще у него есть то, чего нет у вас.

— А если конкретнее? — уточнил Валера.

— Он умеет ждать, — веско пояснил шаурмячник. — Вы — нет. Он — да. Давно живет, знает, что иногда для победы надо не бежать, а стоять, не кричать, а прятаться. Ты, Сашка, спешишь, шумишь, дерешься, а он просто сидит и смотрит. Ошибки твои считает, кто тебе друг, кто враг высматривает и ждет того момента, когда ты устанешь, когда силы твои кончатся. Вот тогда он придет и нанесет всего один удар. Но такой, какой ты не отразишь.

— Спасибо, ободрил, — вздохнул я. — Теперь совсем хорошо жить стало.

— Я правду сказал, — рокотнул Абрагим. — И вот тебе еще одна — он даже мертвый сильнее, чем ты. Я знаю это племя, многих видел, у некоторых жизни брал, когда мы на одной дороге сталкивались и никто не хотел ее уступать. Его живого я, может, и убил бы. Ты с ним живым не справился бы никак.

— А с мертвым? — моментально спросил Валера. — Сейчас Сашка на своем поле играет.

— Э? — приподнял мохнатую черную бровь аджин. — Что за поле? Зачем играет?

— Он Ходящий близ Смерти, — пояснил мой брат. — Специалист по мертвым.

— Смерть подарила ему право их судить, — повел мощными плечами шаурмячник, — но власти над ними не давала.

Он перегнулся через стол и ткнул мне указательным пальцем в лоб.

— Если у тебя не хватит сил его победить, он выпьет твою душу, своей ее сделает, служить себе заставит. Значит, что? Сделай так, чтобы против твоего врага было все, что только можно. Найди оружие, найди время, найди место. Думай! А уже потом делай.

— Хорошо, — растерянно пообещал я. — Буду думать.

— Это надо не мне, это нужно тебе, — буркнул аджин. — Да, вот еще… В тот раз, что он приходил, с ним сначала оборотень говорил, а потом старик. Он был как ты.

— В смысле — как я?

— Он был ведьмак, — пояснил Абрагим. — Твоя родня у меня нечасто бывает, потому запомнил.

— А имя его ты, случайно, не услышал? — мигом осведомился я. — Ну, вдруг?

— Не вдруг. Я его до того знал. Нечасто — не значит никогда. Его зовут Евдоким. Я еще удивился, он ведь с Марфой раньше всегда приходил. Если я что-то понимаю в жизни, то между ними когда-то уф-уф был, да!

И плотоядно усмехнувшись, Абрагим снова провернул манипуляцию с указательными пальцами, правда, теперь положил один на другой.

Ну, что Евдоким с главой ведьминского ковена общается, это не новость. А вот то, что он и с Кузьмой каким-то образом был связан, — очень интересно. И только одно плохо — этот старый хрен мне в жизни не расскажет, о чем с ним общался, хоть бы даже из принципа. Он меня до Круга терпеть не мог, а уж после него вовсе ненавидит, надо думать. Не по его же там вышло.

— Думай. — Абрагим снова стукнул меня по лбу, на этот раз, правда, всей ладонью, и отошел от нашего стола.

— Вроде много сказал, но большей частью все вокруг да около, — посмотрел ему вслед Валера. — Саш, надо тебе с этим твоим коллегой переговорить. Может, он чего расскажет, на след наведет.

— Скорее, на хрен пошлет, — хмуро пояснил я. — Мы с этим Евдокимом на ножах. Он вообще меня хотел на тот свет недавно спровадить. Если бы не собратья, которым он давно поперек горла стоит, так и вышло бы, уж поверь. Не сразу, со временем, но непременно.

— Плохо. Ладно, будем работать с тем, что есть. Я кое с кем знающим перекинусь парой слов, может, что разнюхаю. Эх, сейчас бы Карла Августовича сюда!

— Кого?

— Да старичок есть один хитроумный. Вот кто быстро бы нам весь расклад по теме выдал. Ясное дело, не от чистого сердца, а за хорошую плату, но оно того бы стоило. За ним, знаешь ли, проверять не надо было, он за каждое слово всегда лично отвечал. А то и вовсе нам книгу добыл, с его-то связями. Пронырливый был до невозможности.

— Помер? — вздохнул я.

— Кто?

— Старичок этот. Просто ты в прошедшем времени о нем говоришь, я и подумал…

— Да нет, он из Москвы два года назад отбыл неизвестно куда. С отдельскими что-то не поделил.

— Кстати, — я достал из кармана смартфон, — нефиг этим орлам без дела Москву копытить. В конце концов, злодей-колдун по их ведомству проходит, пусть тоже пошуршат. А то всегда прибегут на готовенькое, да ты им еще и должен оказываешься.

— С языка снял, — одобрительно кивнул Валера. — И вот еще что… Абрагим прав. Твой противник не простой призрак. Я к чему — лучше заранее стратегию того, как ты его убивать станешь, продумать. Детально.

— Стратегию, — усмехнулся я. — Слово-то какое подобрал.

— Правильное. Знаешь, я с какого-то момента понял, что самое верное в жизни — это сначала думать, а потом делать. Вроде бы прописная истина, все ее сто раз слышали, все в курсе, что так нужно поступать, только почти никто это знание не использует. И очень зря. Если придерживаться данной линии поведения, то есть реже включать эмоциональность на грани «хочу, чтобы было так», а чаще голову, то проблем в жизни станет намного меньше, а сама она, в смысле жизнь, может значительно удлиниться. Я тоже поначалу, как танк, пер на любую цель. Дрался, строить всех пытался, даже, не поверишь, оружие с собой таскал. Что таскал — в ход пускал. А потом понял — раз свезло, два свезло, а на третий меня выпотрошат. Или съедят. Или… Ну, ты знаешь, наш мир очень многообразен, потому вариантов того, как можно умереть болезненно и мучительно, в нем есть великое количество. И чем быстрее ты поймешь, что я сейчас прав, тем больше шансов на то, что мы с тобой тут через какое-то время выпьем за удачное завершение дела.

Вот он вроде даже чуток моложе меня, а ощущение такое, что лет на десять старше. Или больше. Впрочем, тут ведь не только в возрасте дело, тут еще и другие факторы свою роль играют. Вот только на всякого мудреца довольно простоты. С Воронецкой-то он спутался, а это, с какой стороны ни смотри, поступок сильно неумный.

— Истину глаголешь, брат. — Я поднял стакан с зеленым напитком. — Еще бы на уровне инстинктов научиться делать так, как ты советуешь, и тогда точно удача встанет на нашу сторону.

— Удача, как и вдохновение, выдумки лентяев, — усмехнулся Швецов, стукнув краешком своего стакана о