— И что? Вышли на Живова? Получилось? — с надеждой в голосе спросил я.

— Увы, — развел руками Зинчуков. — Ильин запаниковал, когда не увидел Брежнева в машине и открыл стрельбу по автомобилю. Наш человек был убит, сидевшие внутри машины космонавты успели пригнуться, правда, Георгий Береговой был ранен осколками. Мотоциклист из экскорта направил свой мотор на стрелявшего и сбил его. Но и сам получил ранения. В общем, Ильина задержали.

— А Живов?

— Этот человек и на сей раз остался для нас невидимкой. Его видели сослуживцы Ильина, когда младшего лейтенанта несколько раз после работы забирала белая «Волга». Судя по описанию, это был он. Но он предпочитает всё делать чужими руками, поэтому до сих пор остается неуловимым.

— А что с Ильиным?

— Ильину были предъявлены обвинения по пяти статьям Уголовного кодекса: организация и распространение клеветнических измышлений, порочащих советский строй; попытка теракта; убийство; хищение оружия; дезертирство с места службы. Официально было объявлено, что «провокатор» покушался на космонавтов. Он сразу же произвёл на следователей впечатление человека, страдающего психическим заболеванием. Ильин был признан невменяемым и в мае 1970 года помещён в Казанскую специализированную психиатрическую больницу.

— Ещё один псих? Это как же их обрабатывают-то?

— Скорее всего, этим занимается не только один Живов. Человеку могут начать подстраивать разные пакости. Мелкие, выводящие из себя, но не смертельные. Не хватило хлеба в магазине, дефицитные ботинки закончились как раз на нем, отругали на работе ни за что. Понемногу расшатывают нервы до такой степени, что человек начинает думать, что наступила очень черная полоса в его жизни. Потом появляется индивид с фамилией Живов или какой другой фамилией и неприятности прекращаются, а начинают сыпаться небольшие подарки судьбы. Продавщицы улыбаются, удается урвать редкий румынский шкаф, на работе выносят благодарность. И всё это связывается само собой с индивидом по фамилии Живов. На такой благодатный холст и начинают наноситься штрихи будущего преступления. Снова идет раскачка и долгие, задушевные разговоры. В конце мы видим то, что мы можем наблюдать.

— Так почему же его не поймать, если все приметы есть на руках? — не выдержал я.

— А вот этим мы и должны заняться, курсант Епифанов. И твоё присутствие нам необходимо, — ответил Вягилев.

Глава 45

— Присутствие? Моё? — я постарался непонимающе нахмуриться. — Но зачем? Как я могу помочь?

— Ты видел того человека, который контактировал с Живовым. Того самого Орлова-Козлова. По нашим ориентировкам он никак не проходит, но если ты его видел, то можешь опознать. А там мы уже найдем его и… поговорим, — закончил Вягилев с таким видом, словно в конце хотел сказать другое слово.

Есть такие многозначительные фразы, когда говоришь одно, а подразумеваешь другое. В моём мире такая фраза была у киногероя Данилы Багрова. На вопрос: «Где служил?» он отвечал неопределенно: «Да так, при штабе, писарем». И в этот момент зритель понимал, что такой крутой перец просто не мог раскрыть свою армейскую подготовку.

Ну что же, раз пошла такая пьянка, то можно выложить и ещё один козырь на стол:

— Похожего человека я видел на первой игре между СССР и Канадой…

— Это когда наши натянули кленовых со счетом семь-три? — расплылся в улыбке Зинчуков. — Да уж, такой плюхи профессионалы точно не ждали.

— Показать на записи сможешь? — подобрался Вягилев.

— Смогу, — кивнул я в ответ. — Только… Это же запись нужна… Там этот человек был в униформе рабочих…

Вягилев посмотрел на Зинчукова. Тот кивнул в ответ:

— Конечно же записал. Такое и не записать… Вот как днем посмотрел, так вечером и настроил свой «Малахит». Потомкам останется память!

— Хвастун, — хмыкнул Вягилев. — Вот не можешь упустить случая похвастаться?

— Ещё бы, — улыбнулся Зинчуков. — Это же чудо техники! А знаешь, что первый видеомагнитофон был выпущен фирмой, которой владел выходец из СССР?

— Дай-ка вспомнить, — Вягилев закатил глаза к потолку. — Фирма «Ампекс». Ее отцом-основателем, давшим своему детищу собственное кодифицированное имя, был наш соотечественник Александр Михайлович Понятов. Первые буквы имени, отчества и фамилии в русском написании дают «АМП». К трем первым именным буквам «АМР» добавилось сокращенное от excellent «превосходный» «ЕХ» — и вышло в итоге «AMPEX». Вроде бы так было записано в деле об иммигранте Понятове. Да-а-а, а ведь могло получиться и у нас. Вот только гражданская война много пугливых, но умных людей выгнала за кордон.

— Выгнала и выгнала, — зло ответил Зинчуков. — Зато у нас своих ещё много осталось. И вот их-то мы и должны защитить, чтобы больше ничего подобного не случилось. А что «Малахит» мне достался… Так я за него «Москвич» отдал. Всё по-честному и без обмана… Принести не принесу, но вот Епифанов может показать того человека, который был с ним в вагоне. Правда?

— Так точно! — ответил я. — Покажу! Вот только выпустят ли меня ещё раз? У меня и так много увольнительных было… На нас с Мишкой другие ребята уже косо смотрят.

— Ничего, — отмахнулся Зинчуков. — Я вызову тебя повесткой для дачи показаний. Это другое… Тебя отпустят.

Вягилев тем временем делал какие-то расчеты на листке бумаги. Он чертил прямые линии, очерчивал цифры и рисовал треугольнички.

Зинчуков уставился на него:

— Ты чего это?

— Задумался, — ровно ответил тот. — Накидываю варианты… Если человек ехал в поезде в обычном вагоне, то он либо не может купить купейное место, либо не хочет выделяться. Ладно, прикинем, что не хочет выделяться и поэтому взял обычное место. Но вот как тогда он оказался в Канаде? Рабочая униформа, говоришь? Это по большей части те, кто прошел проверку. Значит, просто так он там очутиться не мог… И на поле оказаться мог только через знакомых, ведь там все места были проданы…

— Точно проданы, — кивнул Зинчуков. — Там перекупщики такие цены заламывали, что порой продавали в десять раз больше первоначальной цены.

— А это значит, что человеком в униформе мог быть кто-то, кто хорошо знаком с обслуживающим персоналом. Или с тем, кто этим персоналом управляет. Этот человек может провести на стадион человека из… команды хоккеистов? Нет, они и так могли попасть. Чиновничий состав? Тоже отметается. У всех заявленных из сопровождения была бронь.

— Кто же тогда? — спросил я.

— Вот и я думаю — у кого есть разрешение на беспрепятственное пересечение границы? — покачал головой Вягилев. — И у меня уже есть вариант…

— Пилоты и стюарды? — подхватил Зинчуков.

— Точно! — кивнул Вягилев. — Правда, пилот мог бы позволить себе купить билет даже по завышенной цене. Да ещё и купе мог бы оплатить.

— Стюард? — вставил я слово.

— Скорее всего. Такой человек вполне мог договориться попасть