– Майя, ты только не пугайся! – вместо приветствия говорит мама и весьма нервно накручивает на палец пояс халата.

– В каком смысле? – Душа почти сразу улетает в пятки.

– Алёна и Василий вчера немного разыгрались и…

В прихожую выбегает мой ребенок с лицом, исчерченным зелеными полосами.

– Ну и вот… – заканчивает мама и тут же добавляет: – Мы все царапины тщательно зеленкой обработали, чтоб инфекция не попала.

– Зеленкой? А что, перекись в этом доме закончилась? – от бешенства у меня почти темнеет в глазах.

– Я ее не нашел, – бубнит Иваныч из гостиной.

Вбегаю туда, достаю из шкафа аптечку и выуживаю перекись водорода:

– Вот она! Вот! Целая бутылка.

– Да ладно тебе раздувать из мухи слона, – щебечет мать, а Алёнка пританцовывает и поет:

– Я водяной, я водяной! Никто не водится со мной!

Ох, представляю, что подумает Артём, если познакомится с моей семейкой.

– А что? Давайте, правда, на утренник нарядим Алёну Водяным или Кикиморой? – предлагает Иваныч, сажая мою дочь на колени. – Почему, если девочка, надо обязательно делать из нее снежинку или принцессу?

У него такое добродушное лицо, что я почти успокаиваюсь, но потом что-то больно впивается мне в щиколотку.

– А-а! – В ужасе трясу ногой, и с нее сваливается наш новый котенок.

– Ой, Васька у нас такой игривый! – радостно поясняет мать и подхватывает живность на руки. – За ним глаз да глаз!

– Так! Всё! – Я всплескиваю руками и поворачиваюсь, чтобы уйти. – Я в свою комнату, и, пожалуйста, постарайтесь, чтобы хоть один час обошелся без катаклизмов.

Мама хватает меня за руку.

– Подожди. У нас с Анатолием Ивановичем для тебя новость.

Что? Только не это! Я в ужасе перевожу взгляд с мамы на ее кавалера и обратно. Неужели они подали заявление в ЗАГС? Это просто конец света!

Мама складывает руки на груди и выдыхает:

– Анатолий Иванович открыл в нашем городе свой мебельный салон! Представляешь?

– А?

– Именно для этого он и приезжал на той неделе: утрясать оставшиеся формальности.

Я поворачиваюсь к гостю.

– Серьезно?

Он кивает.

– Хотел еще утром сводить туда твою маму, но она просила дождаться тебя.

– Ну так собираемся! – поторапливаю я, потому что любопытство буквально распирает.

Через час я уже знаю, что у Иваныча целая сеть мебельных салонов, что он довольно талантливый дизайнер, чьи работы известны даже за рубежом. А еще мамин кавалер показывает нам снятый на телефон дом в Кочкине. Оказывается, это гигантский трехэтажный коттедж с бассейном, сауной и зимним садом. Вот ведь как бывает! Первое впечатление может и подвести.

Я внимательно приглядываюсь к маминому Толеньке и понимаю, что вовсе он и не грубый. Всего лишь простой, без понтов. И добрый, раз приютил у себя маму, дедушку и сестру с детьми.

Иваныч настойчиво приглашает нас в Кочкино на зимние праздники. Обещает нам насыщенную программу: шашлыки, лыжи, покатушки на снегоходах. Я уверяю, что маму и дочь обязательно к нему пришлю, а насчет себя отмалчиваюсь. Внутри теплится надежда, что праздники захочет провести со мной Артём.

* * *

Воскресное утро начинается со звонка Артёма:

– Я уже соскучился и не могу дождаться вечера. Можно я отвезу тебя на работу?

– Давай! – соглашаюсь я и улыбаюсь: тоже соскучилась до чертиков.

Интуиция нашептывает мне, что день сегодня будет по-настоящему волшебным. Да что скрывать – я завтракаю и делаю макияж с тем настроением, которое бывает только накануне большого праздника.

Когда я выпархиваю на улицу, моя «карета» уже у подъезда. Я забираюсь внутрь, и следующие минут десять мы целуемся с Артёмом с таким неистовством, что соседи почти вываливаются из окон. Ну и пусть!

Наконец машина трогается, но всю дорогу до дома культуры Артём откровенно ест меня глазами.

– Смотри за дорогой, – прошу я, слегка тревожась, ведь обстановка на улицах так себе: за субботу немного подтаяло, а сейчас опять ударил мороз.

– Можно я посижу у тебя на тренинге? – просит Артём, выискивая место на парковке «Салюта».

– Зачем?

– Совершенно не знаю чем заняться, дожидаясь, пока ты освободишься.

– У меня сейчас опять будут бабушки.

– Те самые?

Я киваю. Он улыбается:

– Класс! Мне не терпится узнать, что там с пенсиями и отоплением.

Конечно, у меня нет желания ему возражать. Мы выходим из машины и идем к крыльцу.

– Поклянись, что будешь участвовать во всех упражнениях, – требую я, расстегивая пуховик.

Артём кладет руку на грудь и делает торжественный вид:

– Клянусь.

Через пару минут мы уже подымаемся в двести восьмой. Почти сразу набегают мои бабушки, и я прошу всех садиться в круг. Миссис Паутинка несколько секунд разглядывает Артёма с выражением высочайшего презрения на лице, а потом заявляет:

– А я ведь тебя вспомнила, дружочек. Вспомнила!

Артём поворачивается к ней с преувеличенным вниманием:

– Серьезно?

– Ты главный редактор журнала «Особое мнение», – Миссис Паутинка подается вперед и сверлит Артема глазами. – Мне внучка иногда этот журнал притаскивает.

На лице Артёма проскальзывает еле уловимое удивление.

– Вы правы.

Пожилая женщина открывает сумку и выуживает оттуда красивый глянцевый журнал с размалеванной блондинкой на обложке.

– Я тут полистала ваш новый номер…

– Давайте обсудим его после тренинга, – просит Артём, и мне кажется, что он серьезно напрягся. – Сейчас нам нужно делать упражнения.

– Да что ты говоришь? – Миссис Паутинка злобно кривит губы. – А мне кажется, наша Маечка имеет право знать, чего ты там пишешь про ее замечательный во всех смыслах тренинг. Я вообще не понимаю, как после такой статьи, что ты тут накатал, у тебя хватает наглости приходить сюда и сидеть рядом с ней с такой довольной рожей.

Лицо Артёма идет красными пятнами. Я совсем ничего не понимаю.

– В этом журнале статья про мой тренинг?

– А то! – У Миссис Паутинки такой вид, будто она сейчас начнет колошматить Артёма сумкой.

– Вы только не нервничайте, пожалуйста, – прошу я и забираю у нее журнал. – А на какой странице смотреть?

– На седьмой.

Я быстро нахожу нужный материал.

– «Кто последний за позитивом?» Какое необычное название.