— Ну, в какой-то мере Рисса его успокоила, — поддержал меня Рай.

Клиент вопреки всеобщей истерии открыл глаза, сфокусировал плавающий взгляд на мне и потянулся за поцелуем:

— Какая же ты страстная!

Фон Тилль оказался проворнее всех. Мужчину от меня оттащили излюбленным методом — за шиворот.

— И кто из нас его будет теперь усыплять? — Рай окинул придирчивым взглядом жертву. — Если я — то только посмертно.

Эфа засуетилась, вызывая Грохтена и накладывая чары на клиента, а я покосилась на натянутую на скулах кожу герцога и решила прикинуться слепо-глухо-немой дурочкой. С таких спросу меньше.

Дорей устроился в соседнем кресле.

— Кхм, дочь моя будущая, может, стоит себя привести в приличный вид? Выглядишь ты… Да и пахнешь как забулдыга.

— Отец мой будущий, забулдыга не может благоухать Ассажарским вином. И если я попрошу у кого-нибудь из обитателей сего славного заведения одежду на смену, то приличного в ней ничего не будет. Грохтен мне поймает извозчика.

В соседнее кресло опустился Рай.

— Вот зря братец ты со мной спорить не захотел, глядишь и обогатил бы меня на пару золотых. Я же говорил, что Рисса точно тут.

Я с невинным видом опустила глаза. Наткнулась на отколотое горлышко бутылки, которое все еще сжимала в пальцах и аккуратно закинула его под кресло.

— А вы чего сюда зашли? — вопрос несколько странный для посетителей борделя.

— А мы тоже выводы делать умеем, — в тон мне ответил Исполнитель.

Эфа сложным пасом привела кабинет в порядок. О происшествии напоминал только въедливый запах вина.

— Дневник я в руки вам не дам, — все еще сердито проговорила женщина. Видя недовольное лицо исполнителя только усмехнулась: — Хотя кто я вам такая, чтобы выбирать за вас способы самоубийства? Это записи ведьмы. Неужели вы думали, что она их не защитила? Еще есть желающие пощупать историю? Нет? Замечательно.

Итак, Тимбрелей Ларнауд. Шелла дважды упоминает этого человека. Первый раз он обратился к ней с просьбой родить ребенка, второй — не отказывать во внимании его начальнику. Оба раза был послан с предложением держать социально-допустимую дистанцию где-нибудь в провинции. Имеется еще пара сочных эпитетов характеризующих Ларнауда как скользкого и неприятного типа, который любил провернуть за спиной главы Ковена какие-нибудь маленькие интриги. Шелла написала, что сестру она предупреждала не связываться с ним. Это все.

Не густо. Но с другой стороны теперь ясно, что маг не врал. И злодей номер один у нас новый. Осталось его найти. Об этом я усиленно и думала всю дорогу до дома. Даже не заметила, как Рай зашел следом за мной в ванную комнату. Скинула платье и встретилась с ним глазами в зеркале.

— Рисса, не хочу тебя огорчать… право слово, очень неудобно… ты только не обижайся… но это корсет тебя полнит. Снимай его немедленно.

И сам недолго думая избавился от пиджака, рубашки и брюк. Видимо его тоже полнил фасон одежды.

Я официально страдала. Подперев голову кулаком, я протяжно вздыхала, глядя в окно. На столе лежал чистый лист, который мог бы превратиться в увлекательную статью, если бы не мое настроение.

Первой в редакции не выдержала Хлоя. Оторвавшись от подпиливания идеальных ноготков, она уставилась на Рыжую Ису добрым взглядом серийного убийцы, который выбирает в жертвы только рыжих.

— Эфа меня убьет, — призналась я. — Не потерпит она конкурентов в городе.

— Ты открываешь бордель? — бесцветные брови исчезли под челкой первой красавицы редакции.

— Он сам как-то открылся у нас в доме.

— А-а-а, — глубокомысленно протянула Хлоя и снова погрузилась в мир маникюра.

Еще бы. Только ленивый не в курсе вчерашнего происшествия в нашем доме.

Мы с мамой были приглашены на чай к очередной ее закадычной подруге. Причем из разряда тех, кого проще убить, чем объяснить, почему ты не придешь.

Время я провела в теплом дружном серпентарии. И как я не подавилась ядом этих милых кобр, ума не приложу. Да устала слушать их неприкрытые намеки на свою распутность в стиле «Вы знаете дочка конюха…». Под конец не удержалась и спросила у хозяйки вечера, не смущает ли ее присутствие любовницы мужа на данном увеселительном мероприятии. Далее мы наблюдали базарную женскую драку.

И вот теперь вместо того, чтобы писать очерк на тему: откуда у баронессы Нарской синяк на пол лица и живописные царапины по щекам, а у виконтессы Грельфой новый парик, скрывающий локальное облысение, я страдаю. Потому что потом мы поехали домой.

Что можно подумать, когда застаешь возле своего жилища отряд полисменов вперемешку с серой гвардией? Не знаю, о чем в этот момент размышляла старшая маркиза фон Клей, но лично я живых найти уже не планировала. Мы с матушкой ломанулись наперегонки. И тем страннее было столкнуться у порога с раздетой девицей, облаченной в простынь, которую под руки выводил обер-офицер Цвейг.

Первое, что посетило мою голову, была о бедной воровке, залезшей в дом за одеждой. Второй и более жизнеспособной — это любовница Рая или Дорея. Можно сказать практически угадала.

Румия обследовала коридор на предмет незаконного появления пыли, когда услышала женское щебетание из комнаты фон Тилля. Незнакомка о чем-то вещала с придыханием, а Рай рычал на нее в ответ. Горничная, не церемонясь, распахнула дверь, дабы выяснить, а что это такое происходит в отсутствии хозяев? На кровати сидела раздетая девица и протягивала руки к герцогу, а тот пятился от нее с перекошенным лицом, двумя руками удерживая полотенце на бедрах. Помыться, видишь ли, вздумалось ему. Неучтенная единица на вверенной Румии территории поразила горничную до хорошего такого, добротного визга. В этот момент обер-офицер Цвейг с отрядом прибыл к господину Исполнителю королевской воли, чтобы получить кое-какие распоряжения. Женский визг заставил тучного полисмена проявить невиданную прыть и ломануться в дом наперегонки с серой гвардией.

Как оказалось, девица пробралась в дом не законно, и когда освежившийся фон Тилль решил одеться, продемонстрировала ему свои анатомические особенности с целью завлечения в брачные сети. Рай завлекаться не желал, но и приблизиться к незваной гостье в одном полотенце не рискнул. А тут Румия с обер-офицером и братом.

И вроде бы ничего смертельного не произошло, но на душе все равно весьма паршиво. Умом я прекрасно понимаю, что Рай в принципе к этой девице отношения не имеет, но вот внезапно вспыхнувшая ревность стала для меня отвратительный сюрпризом.

Вчера я повела себя как законченная истеричка, просто заперевшись в своей комнате и, ссылаясь на головную боль, отказалась от ужина. Весь вечер думала: когда же мне так не повезло? Когда я сделала глупость и влюбилась в фон Тилля? Ночь ответов не дала. Завтрак я трусливо пропустила. Ну, не готова я сейчас смотреть Раю в глаза.