же турецкие солдаты, удалявшиеся далеко от крепости, захватывались в плен подкарауливавшими их абазами и продавались в горы. Были даже случаи, что беззаботные турецкие часовые похищались ночью с их постов.

В своих рапортах в Порту Сефер-паша оправдывался тем, что эта часть Абазии населена гяурами, с которыми ничего нельзя предпринять, и потому он может только по прибытии в страну адыгов выполнить данные им в Константинополе обещания.

Между тем отряд флота союзников напал на русских в Суджуке и Анапе и после непродолжительного сопротивления эти две крепости были очищены. Маленькие крепости – форт Раевский и форт Николаевск, как и крепость на реке Абин, также были оставлены.

Русские заняли теперь позицию на правом берегу Кубани, где они держали укрепленные пограничные посты; главный город черноморских казаков – Екатеринодар, как и все станицы в Черноморье, по высшему приказанию был очищен от жителей, а население со своими стадами и имуществом отступило на Волгу.

Вдоль Кубанской линии была выставлена армия из 100 000 человек, и русские считали свою позицию на Кавказе настолько опасной и были так уверены в том, что они здесь подвергнутся нападению союзников, что вся Кавказская армия была поставлена на военное положение, резервы и нерегулярная милиция призваны, а правый фланг подкреплен еще одной дивизией пехоты и артиллерийской бригадой из 5-го армейского корпуса.

В апреле 1854 года состояние русской армии на Кавказе было следующее.

1. Правый фланг Кавказской армии был расположен от полуострова Тамань до Дарьяльского ущелья, фронтом против Северной Абазии.

Пехота

Кавалерия

Артиллерия

Штаб, инженерные войска, резерв артиллерии, администрация и т. д. – приблизительно 2600 человек. Правый фланг, таким образом, всего: 208 орудий и 112 000 человек.

2. Армейский корпус в Мингрелии, фронтом против Абазии и против восточного берега Черного моря.

Пехота

Кавалерия

Артиллерия

3. Армейский корпус в Дагестане фронтом против независимых племен чеченцев, аварцев, кумыков и лезгин под предводительством шейха Шамиля.

Пехота

Кавалерия

Артиллерия

4. Армейский корпус из Тифлиса, расположенный вдоль турецкой границы в Малой Азии и прикрывающий столицу Кавказа.

Пехота

Кавалерия

Артиллерия

СВОДКА

Кроме того, были призваны все резервы и включены в состав армии, так что вся Кавказская армия в короткое время могла быть доведена до внушительного количества в 300 000 солдат с 600 полевыми орудиями. Если мы внимательно просмотрим расположение русской армии в апреле, которое привели выше, то найдем, что русские видели самую большую опасность в нападении со стороны Абазии и здесь развернули самые большие силы. Стоящего у Тифлиса и вдоль анатолийской границы четвертого корпуса Кавказской армии едва хватало, чтобы держать гарнизоны в городах и защищать длинную границу. О серьезном наступлении на Анатолию, которое эта армия предприняла позднее с таким блестящим успехом, в это время никто и не думал. Мы потом увидим, каким обстоятельствам можно приписать, что одна значительная часть этой армии могла быть отделена для Крыма, в то время как другая часть двинулась на Анатолию, заняла Карс, угрожала Эрзеруму и уничтожила одну турецкую армию.

Глава одиннадцатая

Турецкий корпус под командой мушира Мустафы-паши высаживается в Суджуке и Анапе. – Поведение турок в Адыгее. – Сефер-паша и Мустафа. – Отступление турок из Северной Абазии. – Движение русских. – Адыги держатся во время Восточной войны совершенно спокойно. – Причины этого. – Интриги против усилий англичан. – Сердар Омер-паша в Сухум-Кале. – Ошибочное ведение войны. – Конец войны. – Отступление турецких войск из Абазии. – Депутация в Константинополь. – Положение в Абазии. – Зан-оглы Сефер-паша и наиб Мохамед-Эмин.

После оставления Суджука и Анапы русскими турецкий корпус в несколько тысяч человек высадился в Северной Абазии и занял обе эти крепости. Командующий турецким корпусом мушир Мустафа-паша был назначен Портой главным начальником над всеми военными силами, которые он может собрать. Сефер-паша, которому в Сухум-Кале нечего было делать, был командирован в Суджук, чтобы в этой части страны, на которую он больше всего, казалось, рассчитывал, наконец смог выполнить данные им турецкому правительству обещания. Он собрался в дорогу, но не взял с собой данное ему Портой оружие и снаряжение для сформирования регулярного черкесского корпуса, а отправил его из Сухум-Кале в Батум. Когда мушир потребовал у него по поводу этого объяснения, он стал оправдываться тем, что у него не было транспортных средств, как будто то же самое судно не могло бы так же хорошо идти в Суджук, как и в Батум. Однако действительная причина заключалась в том, что хитрый татарин не хотел обнаружить свое бессилие и свои слабые стороны; если бы он привез снаряжение в Суджук, то Мустафа-паша потребовал бы, чтобы он выставил давно обещанный корпус, и оказалось бы, Сефер такой же влиятельный в Натухае, как и в Сухуме; а так он находил для себя трудности, которые прикрывали бы его слабость.

В Натухае оба паши созвали общее народное собрание и приказали явиться всем представителям страны и половине всех военноспособных мужчин. Что они, собственно, хотели с ними предпринять в этом углу Абазии – трудно сказать. Впрочем, их приказания оказали незначительное впечатление. Кроме натухайцев прибыли только несколько уполномоченных из Шапсугии и Убыхии; никого не было из Абадзехии, где наиб совершенно изолировался и прекратил всякие сношения с турецкими политиками. Он ясно понял, что они занимаются более тем, чтобы интриговать против его личности, чем подготавливать войну против русских: таким образом, он был полон недоверия по отношению к каждому предложению, которое ему было сделано. Следуя примеру наиба, князь Александр из Южной Абазии, так же как и готовые к восстанию племена сванетов и осетин, держались далеко от всякой связи с агентами Порты; то же делали и многочисленные приверженцы наиба в Шапсугии и Убыхии.

Несмотря на это, на призыв пашей, в надежде выступить наконец против русских, собрались между Анапой и Суджуком около 20 000 конных и пеших воинов. Большинство пришло из Натухая, который выставил почти всех боеспособных мужчин. Если