— А вот этот субъект — светило оптической мысли. Рядовой Шалле. Датчики — его второе имя. Измерить может практически все, а что не может, найдёт усилием инженерного анализа.

Ламберт улыбнулся оптику, как старому знакомому. Шалле залился ярким румянцем. Поощрения, даже неявные, он любил.

— Теперь я представляю вам, сэр, феномен нашего коллектива — токсиколога Зюсса. О ядах он знает все и в свободное от службы время изобретает новые. Имел неоднократные случаи личного отравления, но… — Хоуп опустил глаза и улыбнулся. — Иногда, сэр, кажется, что все — мы его потеряли, однако нет — утром выходит на завтрак!

— Да-а… — протянул Ник, не зная, как ещё выказать своё восхищение. Впрочем, все его внимание уже было привлечено следующим лотом.

— Не так давно пришедшая в наш коллектив лейтенант Элеонора Файвер. Квантовый механик и отличный товарищ. Совсем недавно ей удалось идентифицировать следы электромагнитной основы файла со сроком старения восемь дней…

— Служу державе и народу! — не удержавшись, выкрикнула Элеонора, взволнованно вздымая грудь. Вид такого же большого, как она, человека, да ещё янычара, привёл её в крайнее смятение чувств. Возможно, она бы отнеслась к появлению большого мужчины намного спокойнее, если бы не капитан Хоуп, который настойчиво водил девушку на стену — «наблюдать незатейливый жизненный уклад местных жителей», а на деле показывал сцены их жаркого соития.

Капитан Хоуп надеялся на ответные действия с её стороны, однако Элеонора мечтала о крепких объятиях, а где их было взять, если все мужчины, которых она привлекала, едва дотягивали ей до плеча. Кроме того, лейтенант Файвер была весьма стеснительной девушкой и, случалось, пользовалась своим явным преимуществом в силе. Всё происходило как-то само собой, а потому у неё случались неприятности. Не каждый начальник простит пару выбитых зубов или десяток швов на рассечённом лице.

— Вот и вся наша группа! — громко воскликнул капитан-инспектор Хоуп, чтобы разорвать образовавшуюся между Ником и Элеонорой зрительную связь. — Не хотите ли отобедать? Время принимать пищу!

— Всем вольно — можете идти работать, — очнувшись, произнёс Ламберт и, глядя на Хоупа, спросил: — А какая у вас пища, капитан?

— Обыкновенная пища, — пожал плечами капитан-инспектор. — Из конвертора.

— Хорошо, мы принимаем ваше приглашение, — со значением произнёс Ламберт и, повернувшись своим спутникам, добавил: — Господа, предлагаю отведать пиши из конвертора. Думаю, вам понравится.

Милош вздохнул. В машине было много замечательных продуктов, а командир предлагал есть какую-то дрянь.

— Как ваша нога, лейтенант Каптурц?

— Мне… нужна перевязка… Новая… — собравшись с силами, произнёс девайс. Он удивил Ника своей ровной речью и естественным поведением.

— О, вы можете не беспокоиться! — снова закричал начальник лаборатории. — Эксперт Фрайн окажет вам всю необходимую помощь!

— Ну и отлично, — сказал Ламберт. — Капитан Хоуп, вы в состоянии предоставить нам помещение для ночлега? Мы надеемся пробыть у вас дня три-четыре, чтобы разобраться, кто у вас тут самый нелояльный…

— У… у нас тут все лояльные… — подавленно пролепетал Хоуп.

— Ну, значит, нам будет приятно удостовериться в этом. У нас ведь тоже достаточно своих экспертов. Лейтенант Иншарц проверит ваши технические и отчётные величины, капитан Гилл с ходу выявит внутриколлективные группировки, а лейтенант Каптурц, несмотря на свою рану, легко промоет мозги самому отъявленному законспирированному мерзавцу.

— Откуда у нас законспирированные мерзавцы, сэр? — развёл руками Хоуп, пытаясь изобразить улыбку на побелевшем лице. — Посмотрите, какая у нас охрана! — Капитан обернулся вокруг своей оси, очерчивая рукой круг, словно минутная стрелка.

Стоявшие на стенах часовые и замершие в угловых башнях пулемётчики действительно смотрелись внушительно, однако Ламберт, продолжая играть роль въедливого «урушника», лишь высокомерно усмехнулся:

— Идёмте-ка лучше обедать, да и коллеге Каптурцу пора оказать помощь.

Комнаты для размещения гостей капитан Хоуп выбрал подальше — на третьем этаже.

— Здесь вам будет очень удобно. Никто из наших не станет докучать. А то, знаете ли, они, случается, сквернословят в коридоре. Не хотелось бы, чтобы это доставляло вам неудобства.

— А что здесь было раньше? — поинтересовался Корн, двигая ногой свёрнутые в рулоны куски защитной плёнки.

— Ничего. Резервные помещения. В прошлом году после взрыва на пароочистной станции мы здесь трупы складировали, но недолго — меньше недели. Потом все увезли.

— А кровати? — напомнил Корн.

— Сегодня же будут. Я дам указание сержанту Клуни, и он все доставит. Ну… вы теперь располагайтесь, а я пойду, — заторопился Хоуп. — Через пятнадцать минут жду вас на обед.

— Стоп, а медицинская помощь нашему другу? — напомнил Ламберт. — Сейчас вы проводите меня и лейтенанта Каптурца в медицинскую комнату, Хоуп. Правильно ли вы меня поняли?

— Думаю, да, сэр. Прошу вас следовать за мной.

— Можешь опереться на моё плечо, — предложил Ник, но девайс отказался. Он мужественно прошагал вниз четыре пролёта лестницы, и наблюдавший за ним Ник подумал, как, должно быть, тяжело ему было взбираться наверх.

У дверей медицинской комнаты Хоуп оставил гостей, предоставив им самим заниматься своими делами.

Эксперта Фрайна они застали за работой. Склонившись над сферическим сосудом, медик помешивал его содержимое огромным пинцетом.

Увидев вошедших посетителей, Фрайн оставил своё занятие и спросил:

— Что, уже пришли проверять?..

— Пока ещё нет, — ответил Ламберт. — Просто смените повязку моему другу.

— Ах это… — Фрайн понятливо кивнул и стал с интересом рассматривать девайса.

— Если ты скажешь, что мне нужен ветеринар, я тебя застрелю на месте, — неожиданно даже для Ника предупредил «лейтенант Каптурц».

— Нет-нет, — грустно улыбнулся эксперт. — Я думаю вовсе не об этом.

Фрайн жестом указал раненому на стул и со всей деликатностью и осторожностью помог ему снять брюки.

— Я вовсе не об этом думаю, господин лейтенант, — продолжил свою мысль эксперт Фрайн, сматывая старые бинты. — Просто я уже сейчас вижу, что рана-то пустяковая — сквозная. А ведь я восемь лет обучался на курсах тяжёлых повреждений. Хотел солдат спасать, извлекать безумно острые осколки пружинной стали, но вот попал сюда… трупы потрошить…

На слове «потрошить» бинт закончился и Фрайн с силой сорвал его присохший конец.

Девайс вскрикнул и растерянно посмотрел на Ламберта. Тот ободряюще подмигнул, и девайс успокоился.

— В таких делах боль просто необходима, — не обращая внимания на реакцию пациента, рассуждал Фрайн.