– Еще бы ей было его не отпустить, если бедняга от туалета отойти не мог.

– Я подумала, что это у него со страху живот разболелся.

– Дело было совсем в другом. Живот у электрика заболел потому, что наша милейшая Зинаида Никитична напоила беднягу сильнейшим слабительным.

– Но зачем ей это понадобилось?

– Как это зачем? Он же электрик! Кого бы отправили менять лампу в подвале, будь Виктор Григорьевич на своем посту?

– Его бы и послали.

– Вот именно! А Зинаиде было надо, чтобы в подвал пошел Георгий. Она уже приготовила там своему племяннику ловушку. И ей позарез было нужно избавиться от электрика.

– Вот оно что! Теперь понятно. А со мной она решила испробовать снотворное.

– Замысел ее был таков. Когда вас всех найдут спящими, то она скажет, мол, спала, ничего не знает и не помнит. Как и почему юная сотрудница музея Ксения оказалась на ступенях лестницы со сломанной шеей, не имеет никакого понятия. А слова Василия Михайловича подтвердят показания преступницы. Он-то с чистой совестью заявит, что спал и ничего не помнит. Кто осмелится подозревать тихую благовоспитанную старушку в том, что она так лихо избавляется от неугодных ей людей? Георгий, Кристина, ты, Веня.

– Нет, – запротестовала Ксюша. – Веню убил Георгий.

– Но вынудила его так поступить родная тетка.

– Значит, это Зинаида Никитична организовала еще и это преступление!

– Веню она убила руками Георгия.

– Да, вот теперь все встает на свои места, – задумчиво произнесла Ксюша. – Веня собирался уволить Зинаиду Никитичну. Даже замену уже ей подыскал. И конечно, Зинаида Никитична не собиралась ему этого позволить. Да, теперь все просто и логично. Все сходится. А то мне-то Зинаида Никитична наплела целую историю о том, как Веня разоблачил Георгия и тому не оставалось ничего другого, кроме как прикончить новоиспеченного директора. И я всю голову себе сломала, пытаясь понять, как это недалекий Веня так ловко и быстро вычислил, кто именно у нас в музее ворует из фондов, если даже Инна Карловна и Глеб Михайлович об этом не догадывались. Ведь они не догадывались?

Ксюше очень хотелось, чтобы ее старички оказались невиновны. И она с огромным облегчением услышала слова Нарышкина:

– Нет, они ни о чем таком не догадывались. И в этом их вины нету. Они привыкли доверять тем людям, с которыми работают.

– Ну, Зинаиде Никитичне они зря доверяли.

– Как главбух, она была безупречна. Все ее документы в порядке. Это мы проверили первым делом, думали, что старушка что-то крутит с бумагами. Но нет, там комар носа не подточит. Дело было в другом.

– В чем?

– Георгий воровал не в одиночку. У него был сообщник. И этим сообщником, по всей видимости, являлась его тетушка.

– Нет, нет! – запротестовала Ксюша. – Не может быть. Зинаида Никитична сказала, что сама была в шоке, когда узнала о том, что Георгий ворует.

– Но она тебе также сказала, что Георгия разоблачил Веня?

– А этого разве не было?

– Думаю, нет. Веня не из тех людей, кто стал бы глубоко копать. Я был немного знаком с покойным Вениамином. И могу сказать, что, по большому счету, ему было вообще наплевать, даже если бы все фонды музея целиком разворовали. Он никогда не считал хранящиеся там предметы какими-то особо ценными. Как не считал и личность фельдмаршала достойной памяти в веках.

– Ну, это ты уж загнул.

– Ну, это уж ты можешь мне поверить, – спокойно возразил Нарышкин.

Ксюша помолчала, обдумывая его слова.

А потом спросила:

– Но если Зинаида Никитична солгала мне насчет Вени, значит, она могла солгать и насчет того, что не знала о том, что Георгий ворует из фондов?

– Больше чем уверен, что она это знала. И хуже того, именно она им и руководила. Георгий был из тех людей, кто нуждается в руководстве.

– Да, Зинаида Никитична именно так и сказала, – задумчиво подтвердила Ксюша.

– Георгию для осуществления в течение столь долгого времени хищений из фондов требовался руководитель поумнее его самого.

– Вот это да. Ну а я ей чем помешала?

– Пока что не будем забегать так далеко вперед и поговорим о том, как Зинаида Никитична избавилась от Вени, который угрожал ей увольнением…

– А для нее это было смерти подобно! Она сама сказала, что музей – это вся ее жизнь.

– И как потом без всякой жалости старушка расправилась со своим племянником, – продолжил Нарышкин. – И тебя, кстати говоря, ждала та же участь. Не приди мы тебе на помощь, ты бы сейчас не разговаривала.

Ксюша это понимала и сама. Но Нарышкин явно ждал благодарности. И она его поблагодарила. Максимально горячо и искренне. Нарышкин вроде бы остался доволен.

– Но как же камеры видеонаблюдения? – спросила Ксюша затем. – Они же должны были зафиксировать манипуляции Зинаиды Никитичны с моим телом. Как она собиралась затащить меня на верх лестницы, а потом скинуть вниз? Это бы засняли камеры!

– Ты помнишь, как ловко Зинаида Никитична провернула убийство Георгия? С электричеством она на короткой ноге. Совершенно его не боится. Могла устроить короткое замыкание, тогда все наблюдение бы сорвалось. А могла просто выключить подачу тока, благо подобраться к щитку можно и таким образом, чтобы избежать попадания в поле зрения камер.

Ксюша молча согласилась с Нарышкиным. Если даже ей, которая проработала в музее совсем недолго, был известен безопасный маршрут, что уж говорить про Зинаиду Никитичну. Наверняка она все продумала, а в наиболее уязвимых местах камеры ликвидировала.

– Но все-таки как вы так внезапно появились?

– Согласись, это было очень кстати?

Нарышкин вновь пришел в хорошее настроение. Все-таки до чего мужчины любят изображать из себя благородных рыцарей и принцев, спешащих на помощь прекрасной даме! Что же, Ксюша готова была ему немного подыграть.

И она пылко воскликнула:

– О да! Очень! Но все-таки, почему Василий Михайлович не спал?

– Он не мог спать, он должен был вместе с нами вести наблюдение.

– За кем?

– За Зинаидой Никитичной, разумеется.

– Так вы ее подозревали! Ты это говорил. А почему?

– Было много обстоятельств, которые косвенно указывали на ее причастность к случившимся в музее хищениям. И отравление электрика – это лишь одно из них. Впрочем, сразу могу сказать, что в разработке были и другие сотрудники. Точно нам было не известно ничего. Но наш бравый следователь выразил идею установить в бухгалтерии потайную камеру. Мы не стали предупреждать об этом нашу Зинаиду Никитичну, но наблюдение за ней вели достаточно пристальное.

– Но как вы могли догадаться, что она начнет вытворять сегодня? Я не понимаю.