Мне даже интересно стало, что такое гениальное придумал Иван:

– Ну?

– Короче… Сейчас. – Иван, волнуясь, но теперь по-хорошему, без своей быдловатой злобы, налил водки; когда выпили и закусили остывшими сосисками, стал рассказывать свой план: – Сначала первый вариант. На Истре есть брошенный дом отдыха. Недостроенный. Кирпич, три этажа, крыша, отделка уже кое-где была начата… Я у местных спрашивал, говорят, строили в конце девяностых, а потом бросили… Какого-то предприятия, не существует уже…

Я понял, к чему он ведет, и мне захотелось спросить так безжалостно: «И что?» Но я сдержался, терпеливо слушал этот горячечный полубред.

– Вполне можно выкупить, – продолжал Иван на полном серьезе, – довести до ума и открыть. Сейчас большой спрос на подмосковные дома отдыха. А тут – триста метров до водохранилища, лес. – Он увидел в моих глазах иронию и осекся. – Что? Думаешь, не стоит?

– Какие еще варианты обогащения?

– Еще?… Еще такое… – Пыл его заметно угас. – Можно купить две «Газели» и возить людей. Это очень выгодное дело. Гарантирую. Вон видел же, сколько по вечерам народу у «Царицыно» давится, «Петровско-Разумовской», да почти везде. Каждый день с работы кое-как добираются. Транспорта не хватает… Оформим частное предприятие, на одну «Газель» я сяду, на другую человека найдем. Да у меня есть паренек… Проезд – пятнашка. Тринадцать человек пассажиров. Нормальный навар даже с учетом налогов-херогов… Я уже разговаривал – никаких больших трудностей. Доходы стабильные, дело свое… А, как?

– Этот вариант более-менее, – сказал я. – А сколько «Газель» стоит?

Иван растерялся:

– Не знаю… Но это легко пробить. В Интернет гляну… Главное, твое принципиальное согласие. Ты согласен участвовать?

«Хм, а точнее – башлять за все», – про себя поправил я. Но вслух ответил:

– Принципиально – согласен. Только если придется все-таки пятьдесят штук платить той суке, то я останусь почти на полных нулях.

– Ну, заработаешь, – заверил Иван. – И откроем бизнес. «Газели» окупим за пару месяцев, еще одну возьмем… Они ведь, эти маршрутники, владельцы то есть, бабок гребут немерено… Достала такая жизнь – каждый день как последний, никакого света, ни целей…

– Да, насчет маршруток можно подумать. – Мне на самом деле в тот момент показалось, что это неплохая идея, и влитая внутрь водка поддерживала иллюзию. – Узнай стоимость машин, процесс оформления документов… Владельцем ты будешь.

– Я? – Иван вздрогнул. – Почему?

– У меня же суды один за другим. Сейчас с сирийцами разберусь – наверняка тут же Наталья навалится.

– Ну да, ну да… Да. – Он наполнил стопки. – Что ж, рад, что не отмахнулся. Если получится – все отлично будет. Я каждую ночь представляю, как еду в «Газели», пассажиры сзади… Такой кайф непонятный, но настоящий… – Его голос задрожал. – Или в доме отдыха… Готов хоть гардеробщиком быть… Настоящим чем-то заняться надо… необходимо.

Мне стало жалко его, неприкаянного, полусумасшедшего, и я бодро произнес:

– Ладно, давай за успех! Ты прав, надо заниматься настоящим. – Глотнули водку, с удовольствием закусили; я не удержался и пошутил: – Вот станешь предпринимателем, на Канарах купаться будешь. – И про себя пропел строчку из ивановского текста: «А россияне на Канарах отдыхают».

– Нет, – серьезно ответил он, – на Канары не поеду. В Швеции домик куплю. Маленький, деревянный. Или в Финляндии. Лес чтоб, тишина…

Когда Иван одевался, из кармана его пуховика вывалился футляр с диском. Я спросил вполне равнодушно:

– Что за фильм?

– Да так, – буркнул он, запихивая футляр обратно.

Но я успел заметить – это был «Форрест Гамп».

– М-м, полезный фильмец! – не удержался от усмешки. – Особенно в таком положении.

– Да, он мне помогает. А что?

– Да нет, так. Я тоже его люблю.

Мы вышли на Садовое, побрели к метро.

– Кстати, – словно только сейчас вспомнил Иван, – ты мне денег-то можешь одолжить?

– Сколько?

– Н-ну, сто пятьдесят.

Я даже остановился.

– Сколько?

– Сто пятьдесят тысяч. Рублей.

– Ты прикололся?

– Почему? Я же объяснял: тому две тысячи баксов надо, мне на ремонт – полторы, еще там… В районе этой суммы и получается.

– Иван, погоди. – После выпитого шевелить мозгами было тяжеловато. – Получается, я должен оплачивать всю эту аварию?

– Нет, почему оплачивать… Я же в долг прошу.

– И каким образом собираешься отдавать? Сто пятьдесят тысяч – это не десятка.

– С доходов нашего предприятия, – без заминки ответил Иван.

– Это ты про маршрутки?

– Ну да!

Мы стояли на вполне реальном тротуаре, мимо проходили вполне реальные люди, а по дороге проезжали вполне реальные автомобили, за стеклами магазина «Абитаре» золотились хоть и дорогущие, но все равно тоже вполне реальные бильярдные столы, диваны, подсвечники, а вот наш диалог мне таковым совсем не казался. Действительно, может ли в реальности один человек у другого – зная, что у него куча проблем, масса расходов, причем в основном совершенно вынужденных (та тысяча баксов гаишникам, полсотни тысяч бывшей жене бывшего владельца квартиры, шестьсот долларов в месяц за эту квартиру, которую вполне могут и отобрать), – требовать еще почти пять тысяч долларов? Тем более зная, что если и отдашь их, то только в туманном-туманном будущем, к тому же с доходов бизнеса, который буду финансировать я.

Стоило бы просто послать такого человека на три ласковых буквы, но ведь… Да, во-первых, этот, требующий, все-таки утверждает, что вернет, во-вторых, вы стали с ним чуть ли не друзьями, а в-третьих, ты ему тоже пусть слегка, но обязан – вспомним, как он помогал тебе, когда ты обморозил ногу, да и твоя «Селика» (на которой, правда, ты не имеешь права ездить в течение года) оформлена на этого, требующего у тебя в сомнительный долг.

И что ответить? Как быть?

В общем, я замямлил растерянно, что мне нужно подумать, подсчитать; стал объяснять в который раз за эти месяцы, что у самого проблемы почти неразрешимые, убийственные… Иван кивал с таким видом, словно говоря: «Давай, давай, отмазывайся».

На другой день я вручил ему две тысячи долларов. Иван принял их хмуро, недовольно бормотнул: «Спасибо». И исчез. Ни звонка, ни эсэмэс, ни письма на имейл. В общем-то, он не был мне нужен, хотя, если решили попробовать открыть дело, то, по логике, Иван должен был сообщить о стоимости и возможности покупки «Газелей». А они оказались не такими уж дорогими (я глянул в Интернете): четвертого года выпуска – сто семьдесят тысяч. Правда, против маршруток-«Газелей» шла война – их всячески дискредитировали, пугали пассажиров, что в «Газелях» они потенциальные смертники, грозились запретить их использование. Цель этой войны была очевидна – заменить наши микражки «Мерседесами» и «Фордами». Но замена шла медленно, и мы, теоретически, могли успеть зарегистрировать предприятие и действительно неплохо заработать.