Из-за того, что сотворил этот карнаби и его подручные, Элейн была вынуждена навсегда покинуть родную деревню, забыть все, что любила, и начать новую жизнь. Она пришла в Лимес десятилетней девчонкой с мешком того, что показалось ценным, за спиной. Элейн мало что знала и умела, никто не хотел брать ее на работу. Какое-то время она жила тем, что распродавала свои вещи, и сейчас была уверена, что большинство предметов отдала за бесценок, – скупщики были рады обмануть неразумное дитя. Затем средства кончились, и ей пришлось устроиться разносчицей. Поутру ей на шею вешали тяжелый поднос с широкой кожаной лентой, на нем – снедь и напитки, которые она должна была продавать с утра до вечера на главной площади.

Жилье ей предоставил хозяин, но место было маленьким, душным и запущенным. В Думне, деревне Элейн, собачья конура – и та была обустроена лучше, чем комнатка в подвале старого дома, которую ей выделили.

Поэтому Элейн была рада, когда богатая семья взяла ее к себе прачкой. Ей выделили кровать в комнате для прислуги. Соседками стали помощница кухарки и гладильщица. Научили всем премудростям дела, она стала стирать белье.

После Элейн сменила еще два дома, и условия с каждым разом становились чуточку лучше.

Впрочем, это все еще был изнуряющий ежедневный труд. Если оставались силы на то, чтобы подумать перед сном, Элейн начинала размышлять, что не такой жизни хотела для себя. Вот только она не умела ничего, кроме как стирать одежду.

Там, в прошлой жизни, ее ждало совсем другое будущее, но все оборвалось в один миг, уничтоженное жаждой крови проклятых карнаби. И теперь оставалось лишь влачить жалкое существование никому не нужной собаки!

Но тому, у кого ничего нет, и терять нечего.

Элейн выглянула в крохотное окно убогой комнаты и задумчиво взяла в руки колоду, которую когда-то нарисовала мать. Карты были размером чуть больше ладони, не слишком удобные для тасования. Однако действие казалось настолько привычным, что Элейн перемешивала их совершенно непринужденно, как заправский игрок. С той лишь разницей, что в этой колоде не было мастей. Зато три десятка рисунков, изображающих разные сценки из жизни, могли помочь, если на душе было муторно, а разум терзали сомнения. Сами по себе они ничего не значили, но, обратившись к картам с вопросом, можно было получить ответ.

Так и сейчас Элейн вытянула одну, чтобы понять, что следовало делать дальше.

В комнате с большим камином, ссутулившись, на стуле сидел молодой человек. Над ним, сложив руки в молитвенном жесте, склонился мужчина. Рядом со стулом на коленях стояла девушка, она держала молодого человека за руку, с явной тревогой вглядываясь в его лицо.

Глава вторая,

в которой Элейн оказывается перед выбором

В комнате с большим камином, ссутулившись, на стуле сидел молодой человек. Над ним, сложив руки в молитвенном жесте, склонился мужчина. Рядом со стулом на коленях стояла девушка, она держала молодого мужчину за руку, с явной тревогой вглядываясь в его лицо.

Элейн недолго рассматривала картинку, чтобы понять, что это значило: молодого мужчину она приняла за карнаби. Судя по подушке под спиной и обеспокоенности тех, кто его окружал, ему было плохо. Где же на картинке была сама Элейн? Неужели это она встревоженно сжимала руку убийцы?

Она прислушалась к себе: жажда мести боролась в душе с неприятием жестокости. Думать о расправе – это одно, но действительно убить – совсем другое. Могла ли она и в самом деле лишить жизни другого человека, даже если он отобрал все самое дорогое, что у нее было?

Впрочем, мысль о том, чтобы просто забыть об этой случайной встрече с человеком, принесшим столько горя, вызывала ярость. Конечно, она не могла отпустить его.

Как же следовало поступить?

Элейн еще не закончила со стиркой и должна была вернуться в прачечную, поэтому отложила принятие решения до вечера. Но мысли, разумеется, то и дело возвращались к светловолосому капитану в синей форме.

Будто специально в тот день ее загрузили сверх меры. Когда Элейн показалось, что она вот-вот сможет уйти, закончив чуть раньше обычного, хозяйка велела заняться парадными платьями, чтобы семья могла отправиться на выходных на ярмарку. Элейн тихонько застонала: для стирки парадные наряды были едва ли не сложнее белоснежного белья, так как мокрыми весили как здоровая лошадь.

Когда, наконец, со всеми делами было покончено, Элейн едва не передумала разбираться с карнаби. Она так устала, что сил не было даже просто встать. Но, немного посидев и выдохнув, все же собрала волю в кулак и переоделась в новое красное платье, которое держала для особых случаев. Элейн не знала точно, почему это показалось важным: ей как будто требовалось сменить облик прачки на свой собственный, что бы это ни означало. Только теперь стало ясно, что все эти годы она лишь изображала послушную бедную сиротку, пряча истинное лицо. Но теперь в ней проснулась Элейн Мун, дочь главы клана, решившая отомстить за семью. Это было ново и пугающе, и тем не менее заставило очнуться от долгого сна.

На пояс она повязала мешочек, в который спрятала карты и небольшие сбережения: кто знает, чем закончится этот вечер. Рыжие волосы стянула лентой на затылке и вышла на улицу.

С чего следовало начать? Она заглянула в ближайшую таверну и стала расспрашивать про карнаби. К вечеру там собралось много работяг с соседних улиц, поэтому уже скоро Элейн сумела выяснить, что приметный светловолосый офицер остановился в «Двух петухах».

Она поспешила к гостинице. Управляющий, Канун, не задавая лишних вопросов, сразу выдал ей все: «синий мундир» заселился предыдущим вечером, но уже собирался съезжать. Судя по всему, направлялся в сторону границы с Мидлендом, землей карнаби.

– А зовут его как? – спросила она, не сильно надеясь, что Канун сообщит и имя.

– Оддин Торэм, – спокойно ответил тот.

Будь блондин кападонцем, хозяин гостиницы наверняка спросил бы, для чего девушка интересовалась подробностями. Но о постояльце-карнаби он не беспокоился. Даже если она собиралась ограбить этого Торэма, Кануну не было дела.

На первом этаже гостиницы, рядом с прилавком, за которым управляющий хранил ключи от комнат, располагалась зала, служившая таверной. Элейн села за свободный стол и задумалась. Если она и правда планировала отомстить убийце, необходимо было покинуть Лимес, отправившись следом за ним. Узнать бы точнее, куда именно он держал путь! Элейн решила сделать паузу прежде, чем продолжить расспросы.

Однако ее отвлекли от раздумий: кто-то деликатно прочистил горло совсем рядом. Она