Макуотер мчались за ним по пятам. Но, еще взбегая по ступенькам, он ощутил царящую в доме пустоту, и надежда его таяла с каждым шагом. Здесь было все, как у Девенпортов: пустые спальни, нетронутые кровати, никаких улик, что цареубийцы вообще тут были, если не считать одной комнаты, где в носу защекотало от едва заметного застарелого запаха табачного дыма. Стиснув с досады зубы, он побрел вниз. Нивен Эгнью держал на мушке пожилую пару и молодую женщину на позднем сроке беременности. Росс и Стюарт шли навстречу друг другу из разных концов холла.

– Нашли кого-нибудь?

– Только этих троих.

Нэйлер повернулся к беременной женщине:

– Где Уильям Джонс?

Ее била крупная дрожь.

– Его нет дома.

– Это я вижу. Где он?

Женщина охнула и привалилась к стене. Глаза у нее закатились, остались лишь мраморного цвета белки. Если бы Нэйлер не бросился инстинктивно вперед и не подхватил ее, она замертво рухнула бы на каменный пол.

Джонс в этот миг бежал через лес так, словно на хвосте у него сидел сам Вельзевул.

Нед, сидевший внутри мельницы на расстеленной куртке и строгавший перочинным ножом палочку, услышал треск веток снаружи. Они с Уиллом схватились за пистолеты, но не успели толком подняться, как на порог влетел Джонс, раскрасневшийся, запыхавшийся настолько, что не сразу смог промолвить:

– Они пришли за вами. – Отдуваясь и согнувшись почти пополам, он прислонился к разбитой дверной раме. – Они сейчас у Девенпортов.

– Кто-нибудь видел, как ты уходишь? – спросил Нед.

– Не могу сказать, но вроде бы нет.

Полковники взвалили на плечи мешки.

– Куда теперь? – поинтересовался Уилл.

– В горы, больше некуда, – ответил Нед, а потом обратился к Джонсу. – Спасибо за предупреждение. Лучше тебе вернуться поскорее, пока не хватились.

– Я тут одного фермера знаю, он неподалеку живет.

– Ему можно доверять?

– Думаю, да. Я вас отведу.

Это конец, думал Нед, пока они быстрым шагом шли по тропе. Вот так им и суждено встретить смерть: убегая от одного столба до другого, доверяясь чужим людям, о каждом новом из которых знаешь меньше, чем о предыдущем. Но что еще остается?

Утро становилось жарким. Подъем делался все круче, и, взбираясь в своих армейских куртках к утесам, офицеры покрылись потом. Впереди появился сложенный из камня коттедж, перед ним мужчина в белой безрукавке колол дрова. Ритмичные удары топора смешивались с трелями дятла и чириканьем птиц.

– Подождите тут, я с ним переговорю, – сказал Джонс.

Нед скинул мешок и с облегчением опустился на лесной грунт, вытянув ноги. Поверх плеча он бросил взгляд на тропу, по которой они пришли. Она вилась среди деревьев, исчезая из виду. Он навострил уши, но никаких звуков предполагаемой погони не услышал.

– Мужайся, – сказал Уилл. – Нам доводилось бывать в переделках и похуже.

– Если так, буду признателен, если ты укажешь, в каких именно.

Уилл в ответ рассмеялся, а вскоре к нему присоединился и Нед. Он лежал, растянувшись во весь рост, и ощущал на лице тепло солнца, радуясь, что хотя бы находится под открытым небом. Он гадал, кто те восемь человек, что идут по их следу. Ей-богу, если уж смерти не избежать, ему хотелось бы захватить с собой парочку.

Джонс вернулся вместе с фермером. Закатанные рукава обнажали мускулистые руки, коричневые, словно оленья шкура, длинный шрам шел по правому предплечью от локтя до запястья. Вид парня говорил, что ему довелось поучаствовать в схватках. Полковники встали.

– Это Ричард Сперри, – представил фермера Джонс. – Ричард, это два друга, о которых я говорил.

Сперри кивнул, но руки не предложил.

– Он покажет вам место, где можно укрыться, – продолжил Джонс. – Я вернусь, как только минует опасность.

Уильям обнял обоих офицеров и с прощальным «Да будет с вами Бог» зашагал обратно в Нью-Хейвен.

– Мы… – начал было Уилл, но Сперри оборвал его.

– Мне известно, кто вы такие. Не будем об этом. Чем меньше я знаю, тем меньше придется врать, когда спросят.

Не говоря больше ни слова, он двинулся в путь. Полковники вскинули на плечи мешки и последовали за ним: сначала на двор его коттеджа, где фермер захватил топор и изрядный моток веревки, затем еще с милю по тропе, поднимаясь все выше, пока Сперри не сошел вдруг с нее, свернув в сумрак леса. Слышался странный рокочущий звук, который постепенно становился все громче, и вскоре за деревьями открылся вид на водопад, обрушивающийся с добрых сорока футов с края утеса ржавого цвета в озерцо, из которого брал начало поток.

– Оставайтесь здесь, – сказал Сперри.

Он накинул моток веревки на шею, сунул топор за широкий кожаный пояс и начал взбираться на утес, переставляя ноги с уступа на уступ и наклоняясь назад и вперед, чтобы сохранить равновесие при восхождении по голой скале. Нед, прикрыв от солнца ладонью глаза, наблюдал за продвижением Сперри.

– Святые небеса, – пробормотал Нед. – Неужто нам придется карабкаться за ним?

Сперри добрался до вершины и скрылся за краем. Минуту спустя он появился и спустил веревку.

– Начну с мешков! – крикнул он.

Первой обвязали поклажу Неда, и Сперри проворно втащил мешок, стукавшийся иногда о скалу. Подняв второй мешок, фермер велел Уиллу опоясаться веревкой.

– Не бойся, я держу.

Неду страшно было смотреть, но он заставил себя, чтобы понять, как это делается. На этот раз не было тщательного поиска опоры для ног. Уилл поднимался по прямой; наклонившись к поверхности утеса и держась руками за веревку, он шагал, как по ровной земле. Недалеко от вершины сапог его соскользнул, и Нед вскрикнул, уверенный, что зять неминуемо упадет. Но веревка выдержала, и, покачавшись некоторое время, Уилл снова двинулся вперед и закончил подъем. Сперри снова спустил веревку. Неду казалось, что ему ни за что не подняться. Уж если на то пошло, он предпочитает умереть сражаясь, прижавшись спиной к скале, чем разбиться при падении.

– Нет, я не смогу, – крикнул он, задрав голову. – Я слишком старый и слишком тяжелый.

– Мы удержим тебя, Нед, – отозвался Уилл. – До тех пор, пока ты крепко привязан, ты не упадешь.

– Ну же, полковник, смелее, – подхватил Сперри. – Я сражался при Марстон-Муре. Если вы сумели победить короля, то и кусок камня победите.

Ветеран, подумал Нед. Это объясняет шрам – след от пики, вероятно. Это меняет дело. Полковник Уолли никогда не терял лица перед своими людьми. И будь он проклят, если потеряет его сейчас.

Он обмотал вокруг живота веревку, стянул ее тройным узлом и проверил натяжение. Потом ухватился обеими руками, подтянулся и начал взбираться. На каждом третьем или четвертом шаге подошвы