– Никаких гостей.

Я почти всегда держал окно открытым, надеясь, что Бриджит найдёт меня и прилетит, но она так и не появилась.

Наконец пришёл день, когда меня отпустили. У решётки ворот ждала карета. Возница сказал, что ему велено доставить меня прямиком в гильдию аптекарей. Совет гильдии назначил совещание, где будет решаться моя судьба.

– Но сегодня воскресенье, – заметил я.

Возница пожал плечами.

– Я просто выполняю приказ, – сказал он. И нетерпеливым жестом велел мне усаживаться.

Я сел в карету и приготовился к тряской поездке.

* * *

Совещание проходило в Большом Зале. В прошлый раз, когда я был здесь, за столом сидел Освин, закидывая меня вопросами. На сей раз в центре восседал магистр гильдии, сэр Эдвард Торп. Он выглядел измученным и усталым. Справа сидел секретарь гильдии, Валентин Грей, ещё более недовольный, чем прежде, когда я видел его в прошлый раз. Место слева от магистра пустовало.

Сэр Эдвард не стал терять время даром.

– Мы обсудили твоё дело, – сказал он. – Совет согласен, что с тобой обошлись жестоко. Мы назначаем компенсацию в десять фунтов, их вручат тебе после совещания. Кроме того, мы покроем сумму ещё в десять фунтов, которая должна быть выплачена другой гильдии за твоё обучение.

Но…

– А что с моим нынешним обучением?

Сэр Эдвард прочистил горло.

– Совет счёл, что, учитывая обстоятельства, тебе лучше не учиться на аптекаря.

У меня свело живот. Я опасался худшего – и худшее произошло.

– Прошу вас… магистр! Я не желаю ничего другого, кроме как стать аптекарем. Пожалуйста, позвольте мне остаться!

– Твоё рвение похвально, – сказал сэр Эдвард, – но мы не можем допустить, чтобы недавние… инциденты ассоциировались с нашей гильдией.

– Но я не виноват! Я не сделал ничего дурного!

– Тем не менее мы полагаем, что так будет лучше для всех. И честно говоря, мистер Роу, нам некуда тебя пристроить. В данный момент никому из мастеров не нужен новый ученик. Понимаешь?

Я обвёл взглядом зал. Несколько аптекарей с любопытством наблюдали за мной, но большинство прятали глаза.

Внутренности сжались в тугой комок. Я понял. Они боялись. Любой, кто возьмёт меня к себе, будет выглядеть так, словно стремится заполучить огонь Архангела. История с Освином – и охота на заговорщиков, которую устроил лорд Эшкомб, – сделали меня отверженным.

– Но тогда… что будет с аптекой Блэкторна? – спросил я.

– Она снова станет собственностью гильдии, – ответил сэр Эдвард.

– А как насчёт завещания мастера Бенедикта?

– Завещание мы так и не нашли.

– Потому что Освин украл его! – сказал я звенящим голосом.

– У нас нет тому доказательств, – возразил Валентин. – И компенсации, которую мы тебе выплачиваем, более чем достаточно, чтобы…

– Мне не нужны ваши деньги! – крикнул я. – Я хочу вернуть свою жизнь!

Лицо Валентина пошло красными пятнами. Он собирался что-то сказать, когда тяжёлая дверь позади меня со скрипом открылась. Валентин в раздражении посмотрел на неё.

– Что там ещё?!

– Прошу простить, мастер, – ответил клерк от двери, утирая лоб. – Пришли два посетителя, которые желают выступить на совещании. – Он опасливо оглянулся. – Один из них – лорд Эшкомб.

Валентин Грей и сэр Эдвард переглянулись. Валентин окончательно стал пунцовым.

– Прекрасно.

В зал вошёл эмиссар короля. Его бинты исчезли. Пустую глазницу прикрывала простая чёрная повязка. Щека до сих пор была зашита, и стежки прочерчивали яркую красную линию, тянувшуюся от повязки до уголка рта, кривя губы лорда. Искалеченная рука была затянута в перчатку.

К моему великому изумлению, следом вошёл Исаак, продавец книг. Его тонкие седые волосы развевались при ходьбе. В руке Исаак держал пергаментный свиток. Он коротко глянул на меня своими мутными глазами и занял место рядом с лордом Эшкомбом.

Сэр Эдвард кивнул.

– Ричард. И… Исаак, не так ли? Добро пожаловать. Что мы можем для вас сделать?

– Для меня – ничего, – сказал лорд Эшкомб. Слова, слетавшие с его изуродованных губ, звучали ещё резче, чем прежде. – Я представляю здесь Его Величество Карла Второго, милостью Божьей короля Англии, Шотландии, Франции и Ирландии, защитника веры.

Когда Эшкомб вошёл, в зале стало тихо. Теперь же я не слышал даже звуков дыхания.

– Ясно, – сказал сэр Эдвард. – Чем мы можем служить Его Величеству?

– Король желает объявить, что Кристофер Роу, ученик гильдии аптекарей, является истинным другом короны. Кроме того, Его Величество понимает, что действия Освина Колтерста не были санкционированы гильдией. Король знает, что вы были верны и поддерживали его в борьбе с пуританскими предателями – с того дня, как он вернулся из Франции.

Сэр Эдвард с достоинством кивнул.

– Мы благодарны Его Величеству за доверие.

– Король также надеется, что новый учитель Кристофера будет столь же добр, как и прежний. И станет мудро распоряжаться имуществом юного Роу – так же как это делал благородный Бенедикт Блэкторн.

Валентин моргнул.

– Имущество?

Исаак поднял свиток, который держал в руке.

– Вы позволите, сэр Эдвард? – Он шагнул вперёд и передал пергамент магистру гильдии. – В последние несколько месяцев Бенедикт тревожился о своей безопасности. Я знаю, что он написал новое завещание в гильдии аптекарей. Также он оставил у меня копию. – Исаак улыбнулся. – Просто на всякий случай.

Сэр Эдвард прочитал завещание вслух:

– Я, Бенедикт Блэкторн, настоящим оставляю всё мирское имущество моему ученику, Кристоферу Роу. Опекуном назначается Хью Коггсхолл, и он останется им до того дня, когда Кристофер станет полноправным гражданином.

У меня отвисла челюсть.

Валентин тоже не мог в это поверить.

– Позвольте мне взглянуть! – Он выхватил свиток из рук сэра Эдварда и пробежал его глазами. – Откуда нам знать, что завещание имеет законную силу?

– Оно заверено свидетелями. – Исаак указал на подписи внизу страницы.

– Хью Коггсхолл и Генри Мортимер! Они оба мертвы!

– Его Величество подтвердит волю завещателя, – сказал лорд Эшкомб. – Если будет необходимо.

Сэр Эдвард поёрзал в своём кресле.

– Я уверен, что документ действителен. Тем не менее налицо проблема. Как отметил Валентин, Хью мёртв. Его вдова, которая по закону становится новым опекуном, не член гильдии и не может управлять аптекой. А Кристофер… – тут он сделал паузу, – пока что всего лишь ученик.