вождя или представителей знати. Двойной гонг мог выступать в качестве атрибута власти вождя и правителя, а также как музыкальный инструмент в обрядах и церемониях.

Французская Швейцария, а именно Женева, также дает примеры частных и общественных учреждений, в которых организовано собирание, хранение и репрезентация этнографических предметов, и африканские материалы занимают в них достойное место. Из 68 тыс. ед. хр. в Женевском этнографическом музее (Musée d’ethnographie de Genève, 1901) 16700 ед. представляют Африку. На постоянной экспозиции под названием «Архивы человеческого разнообразия» показаны предметы традиционной культуры из Эфиопии, Мадагаскара, Габона, Нигерии, Бенина, отдельных стран Западной, Центральной, Восточной, Южной Африки. И обязательная часть музейных собраний по Африке – произведения мастеров камерунской саванны, в том числе придворное искусство, символы власти и социальной статусности – маски, скульптура, престижный табурет, гонг, курительные трубки.

Курительные трубки – глиняные, металлические литые – являются не только утилитарными предметами, но и атрибутами магии и показателями статуса их владельца, отражая социальную стратификацию в обществе. Среди наиболее престижных образцов следует выделить трубки больших размеров с орнаментом, изображениями людей и животных. Курение в традиционной культуре – магический ритуал, связанный с символикой плодородия и аграрными культами, направленными на повышение урожайности сельскохозяйственных культур. Массивные и богато украшенные трубки входили в число инсигний правителей и вождей в Граслан-де, напоминая об одной из важнейших функций лидера – обеспечении плодородия и благосостояния страны и народа.

Терракотовая чашка курительной трубки, находящаяся на экспозиции Женевского музея, относится к началу ХХ в. и происходит из Фумбана, т. е. с территории бамум, либо из деревни Бамессинг, известного центра керамического производства в западном Камеруне, где развернули свою деятельность швейцарские миссионеры. Трубка высотой 29,5 см. представляет собой фигуру получеловека-полуживотного с головой летучей мыши. Подобный предмет – образчик престижных трубок больших размеров, которыми пользовались вожди и знать.

Музей Барбье-Мюллер (Musée Barbier-Mueller) в Женеве – детище семьи известных швейцарских частных коллекционеров. Собрание насчитывает свыше 7 тыс. единиц хранения и включает памятники искусства древности, произведения искусства Северной Америки, «Южных морей» – Океании, Индонезии. А также – скульптуру, украшения, престижные сидения, керамику и ценную коллекцию масок, в т. ч. бамбара, малинке, догон, сенуфо, бидього, бага, менде, лоома, дан, гуро, бауле, йоруба, огони, ибибио, боки, игбо, мамбила, бангва, фанг, баквеле, баяка, басуку, бапенде, баку-ба, басонге, лега, чокве, маконде и других племен Тропической Африки. При изготовлении одной из масок, предположительно, эджагам использован человеческий череп [Das zweite Gesicht 1997: 264], что прямо отсылает к традициям «охоты за головами» в бассейне р. Кросс (ср. маски из региона Кросс-Ривер в музее Ритберг).

При сравнительно небольших экспозиционных площадях, музей Барбье-Мюллер ведет активную публикационную – африканским коллекциям музея посвящено несколько специальных роскошных изданий – и выездную выставочную деятельность. И, как и другие швейцарские музеи, поддерживает собственный весьма информативный веб-сайт, дающий возможность дистанционно составить представление о музейных сокровищах: коллекционные предметы «выложены» онлайн с указанием места происхождения и сопровождаются фотографиями высочайшего качества.

Формы работы с гостями музеев в Швейцарии весьма разнообразны: фестивали, кружки, лектории, интерактив и др. Ночи музеев, концерты проводятся в Базельском музее культур. Лидером же по перформансу среди швейцарских музеев является, пожалуй, Женевский этнографический музей, где регулярно проходят фестивали, концерты, театрализованные представления, демонстрации традиционных танцев и прослушивание аудиозаписей традиционной музыки, творческие мастерские, кинопоказы-дискуссии, спектакли, в том числе, на африканские темы. Музейные события расчитаны как на взрослую, так и на детскую аудиторию. Подобный размах этномузыкально-театральной деятельности музея объясняется наличием в его фондах богатейшего собрания музыкальных инструментов и фонотеки традиционной музыки со всех континентов. В 2017 г. Женевский этнографический музей стал лауреатом премии «Музей года» в Европе (European Museum of the Year Award).

Музейные мероприятия не только помогают дополнительно «оживлять» этнографические коллекции посредством театрализации, но и привлекают в музей новых посетителей-зрителей-слушателей-дискутантов, пробуждают креативность, способствуют осмыслению и обмену мнениями о феномене культурного многообразия. Музей становится для людей местом встреч, взаимодействий и вдохновения. Популяризация же коллекций и образов африканского искусства, распространение знаний о «Черном континенте» среди европейцев приобретает тем большую актуальность в связи с увеличением количества африканцев-мигрантов, прибывающих в Швейцарию. Музейная политика плюс широкие финансовые возможности, которыми обладает государство и отдельные его граждане, – и «на выходе» замечательные коллекции и музеи, привлекающие массы посетителей, приумножающие авторитет Швейцарии как одного из центров культурной и научной жизни Европы.

Литература:

Берзина 2000 – Берзина С. Я. Африканское искусство в музеях США и Европы. Ситуация, тенденции и перспективы единого культурного пространства на рубеже XXI века – http://www.africana.ru/biblio/afrocentrism/05_Berzina.htm.

Марков 2013 – Марков Г. Е. Сокровища Моравских братьев // Проблемно-тематическое пространство и теоретические границы современной этнологии: К юбилею доктора исторических наук, профессора Геннадия Евгеньевича Маркова: Сборник научных статей. М.: Издательство Московского университета, 2013. С. 37–51.

Das zweite Gesicht 1997 – Das zweite Gesicht – Afrikanische Masken aus der Sammlung Barbier-Mueller, Genf. München: Prestel-Verlag, 1997.

Фролова Александра Викторовна

Революция и трансформация праздничной культуры русских архангельского севера в первой трети ХХ века[120]

Аннотация. В основе исследования лежат полевые материалы, собранные автором в деревнях Холмогорского, Пинежского, Мезенского, Лешуконского р-в Архангельской обл., в городах Архангельске, Северодвинске, Котласе, Мезени и др. в 2003–2008 гг., также привлечены материалы, содержащие фактические данные, местные периодические издания, архивные документы ГААО (Государственного архива Архангельской области), АДДК Фонда мезенского краеведа Е. Поднебесниковой. В статье рассматривается один из самых важных переломных моментов в истории страны при смене политического строя, экономической и культурной жизни. Для автора представляется интересным исследование процесса становления советской праздничной культуры, периода, когда происходил поиск новых социальных и художественных форм в революционных праздниках, формировались новые обрядовые действия, обновлялись или вытеснялись из быта традиционные календарные праздники русских Архангельского Севера.

Ключевые слова: революционные преобразования, трансформации, праздники, город, деревня, Архангельский Север.

Праздники и обряды как этнокультурное явление представляют собой одну из форм жизни этноса. Истоки традиционных праздников и обрядов необходимо искать в глубокой древности, в сложном переплетении элементов аграрно-магических представлений и языческих культов. На протяжении столетий этнокультура русских, пронизанная архаическими верованиями народа, передаваясь из поколения в поколение, постоянно трансформировалась, дополняясь новыми элементами, и с течением времени всё более сливалась с православной верой. Многовековое существование традиционно-культурных форм, празднично-обрядовых, досуговых в том числе, наполнялось различными напластованиями и трансформациями.

Социальная система каждого исторического этапа использовала праздник в собственных интересах. В России при экономических, социальных и структурных преобразованиях происходило огосударствление праздника, превращение его в официально-парадное торжество. Изменения в праздниках становятся тем заметнее, чем резче происходит перемена обстановки, а при переходе общества от одной социально-экономической формации к другой праздничный