Первой вещью, которую он сделал, были туфли. Гудиер проводил дробление, каландрование и вулканизацию в собственном доме, при помощи жены и детей. Его соединение состояло из индийского каучука, сажи, магнезии. Смесь растворялась в скипидаре и наносилась на фланелевую ткань, которая служила прокладкой для обуви. Вскоре, однако, он обнаружил, что каучук, обработанный даже таким способом, оставался мягким. Его кредиторы, совершенно разочарованные, решили, что они больше не будут помогать ему проводить исследования.

Гудиер, однако, не собирался останавливаться в экспериментах. Распродав мебель и отправив семью в пансион, он отправился в Нью-Йорк и на чердаке вместе с другом-аптекарем продолжил эксперименты. Его следующим шагом было смешать каучук с магнезией и затем нагреть его до кипения в растворе негашеной извести. Казалось, это решило проблему. За границей сразу заметили, что ему удалось устранить липкость индийского каучука, – так он получил международное признание. Казалось, что перед ним открывается широкая дорога к успеху, пока однажды он не заметил, что капля слабой кислоты при попадании на ткань нейтрализовала щёлочь и тут же опять вызывала размягчение каучука. Это убедительно продемонстрировало Гудиеру, что его способ обработки каучука был не совсем удачным. И тогда он продолжил эксперименты. Сначала он готовил свои смеси на чердаке в Нью-Йорке, и затем шёл три мили на мельницу в Гринвич-Виллидж, чтобы проводить разные опыты.

Гудиер часто раскрашивал каучуковые образцы. Однажды, когда он пытался удалить бронзовую краску с помощью азотной кислоты, он обнаружил, что под воздействием азотной кислоты каучук становился таким же мягким и сухим, как ткань. Он получил много продуктов с ценными свойствами с помощью кислотной вулканизации.

Вместе со старинным партнёром по бизнесу он построил фабрику и начал производить одежду, средства индивидуальной защиты, резиновую обувь и огромное разнообразие резиновых товаров. У них также была ещё одна большая фабрика со специальным оборудованием, построенная на Статен-Айленд, куда он перевёз семью и где, наконец, у него появился собственный дом. Приблизительно в то время, когда всё казалось великолепным, наступил финансовый кризис 1837 года, который разорил бизнес Гудиера.

Гудиер встретил человека по имени Шаффи, который мог ему помочь материально. При этом Шаффи пришла идея, что бóльшая часть проблем, которые возникали при работе с индийским каучуком, возможно, были вызваны растворителем. Тогда он изобрёл огромную машину для размешивания механическим способом. Товары, приготовленные таким образом, красиво выглядели, и казалось, что все трудности уже позади.

Гудиер открыл новый метод для производства резиновой обуви и получил патент, который продал компании «Провиденс». Однако было обнаружено, что этот метод не позволяет перерабатывать каучук так, чтобы он противостоял высоким и низким температурам, сохраняя жёсткость.

Некоторые утверждают, что Гудиер проводил эксперимент со смесью каучука с серой на открытом пламени, в котором наблюдал то, что каучук не плавился, как обычно, а обугливался, и на краях обугленных областей были превосходно завулканизировавшиеся участки. Другой источник утверждает, что каучуковая смесь случайно попала на горячую плиту. Ключевым открытием было то, что при нагревании натурального каучука и серы получается вулканизированный каучук.

Теперь Гудиер был уверен, что у него все получится. Чтобы собрать капитал, он рассказал друзьям о своих планах, но те были уже наслышаны о его многочисленных провалах. На протяжении ряда лет он экспериментировал и работал в одиночку. Наконец он поехал в Нью-Йорк и показал некоторые из его образцов Вильяму Райдеру, который вместе со своим братом Эмори высоко оценил открытие и начал внедрять его в производство. Но даже тогда казалось, что злой рок преследовал Гудиера, поскольку братья Райдеры разорились, и было невозможно продолжать дело.

Однако он открыл маленькую фабрику в Спрингфилде (штат Массачусетс), и его шурин Де Форест, состоятельный шерстяной фабрикант, занял место Райдера. Работа по внедрению изобретения продолжалась. В 1844 году процесс был достаточно улучшен, чтобы Гудиер смог, не опасаясь, запатентовать его. Фабрикой в Спрингфилде управляли его братья Нельсон и Генри. В 1843 году Генри открыл ещё одну фабрику и в 1844 году ввёл механическое перемешивание смеси вместо использования растворителей.

В 1852 году Гудиер отправился в Европу, в поездку, которая была запланирована уже давно, где встретился с Томасом Хэнкоком, в то время работавшим в компании Чарльза Макинтоша. Хэнкок утверждал, что он независимо открыл процесс вулканизации, и получил британский патент. В 1855 году в последнем из трёх патентных споров с британским первооткрывателем резины, Стефаном Молтоном, было заявлено, что Хэнкок всего лишь скопировал Гудиера. Гудиер пришёл на экспериментальное испытание. Если бы Хэнкок проиграл, Гудиер получил бы свой собственный британский патент, позволяющий ему заявить о своих авторских правах. В 1842 году Хэнкок и Молтон исследовали процесс вулканизации, разработанный Гудиером, но несколько химиков свидетельствовали, что было невозможно определить, как именно была проведена вулканизация. Хэнкок выиграл.

Владимир Шухов

(1853–1939)

Родился 16 (28) августа 1853 года в городке Грайворон Курской губернии в небогатой дворянской семье. Отец будущего изобретателя, Григорий Петрович, окончил юридический факультет Харьковского университета и уже в 29 лет был произведён в титулярные советники. Григорий Петрович сначала был городничим Грайвороне, но в 1860 году сумел по службе перевестись в Петербург. Детей оставили у бабушки.

С детства будущий инженер проявлял тягу к конструированию. Он сумел устроить возле дома фонтан, построил на ручье маленькую действующую водяную мельницу.

В 1863 году Владимир Шухов приехал в Петербург к родителям. Здесь он поступил в Пятую Санкт-Петербургскую гимназию, где проявились его способности к точным наукам, особенно к математике. В 13 лет, гимназистом четвёртого класса, он нашёл собственное оригинальное доказательство теоремы Пифагора.

Окончив гимназию в 1871 году, Шухов по совету отца поступил на инженерно-механическое отделение Императорского Московского технического училища (ныне – Московский государственный технический университет имени Н. Э. Баумана).

В последний год обучения студент Шухов зарегистрировал своё первое изобретение – паровую форсунку («прибор, производящий разбрызгивание мазута в топках, используя упругость водяных паров»). Такая форсунка стала впоследствии одной из «изюминок» паровых котлов «Конторы инженера Бари».

После окончания с отличием в 1876 году училища в составе научной делегации Шухов был направлен для ознакомления с достижениями промышленности в США – на Всемирную выставку. Вернувшись, он поступил на службу в управление Варшавско-Венской железной дороги на должность начальника чертёжного бюро, где проектировал паровозные депо, и одновременно стал вольнослушателем Военно-медицинской академии.

Летом 1877 года А. В. Бари пригласил Шухова в Баку, где тогда начиналось бурное развитие нефтяного дела. Здесь по заказу братьев Нобель Шухов и Бари построили первый в Российской империи нефтепровод, соединявший Балаханы и Чёрный город (заводской район Баку), где тогда перегоняли нефть. Нефтепровод протяжённостью 10 километров был введён в эксплуатацию в декабре 1878 года. Нефтепровод позволял перекачивать при помощи парового насоса по трёхдюймовой трубе до 1280 тонн. Здесь же Шухов разработал и построил первые в мире цилиндрические резервуары-нефтехранилища.