— Это просто вина нужно больше, — по-своему согласилась с ней я, наконец, направившись к бутылкам.

Взяла первые попавшиеся. Две вручила Милене, ещё три прихватила сама.

— Что-то мне подсказывает, оно тоже вряд ли поможет, — пробормотала подруга мне в спину, но послушно потопала следом.

— У Игната в кабинете есть вискарь, — не стала спорить я с ней. — У нас же скоро всё равно всё имущество общее станет, — добавила ядовито. — Вот. Пусть делится.

На это Милена не стала ничего отвечать. А вискарь в кабинете и правда нашёлся. Почти полная бутылка. Вот только даже вино, и то всё не влезло, да и легче совсем не становилось. Будто булыжник к горлу привязало, мешая пить и даже дышать, пока в моей голове снова и снова навязчиво всплывал образ того, как кое-кто, пока мы находились на первом этаже, занимался совсем другими делами в обществе двух девиц. Понятное дело, чем они там заняты. Ни одна из них не потрудилась особо скрыть все свои желания на ближайшее будущее, посвящённые тому, о ком я не переставала вспоминать даже после того, как Милена уснула. Всё в том же кабинете Игната, на диванчике. Мы ж оттуда так и не ушли.

Ну что за напасть?

Вот ещё, не спать из-за него…

Но раз уж не спалось, пошла и правда заканчивать с новогодними украшениями в столовой.

— Антуража он добавит, как же, — проворчала, в очередной раз, как проклятая, прокрутив в голове события минувшего вечера. — Себе добавь, — скривилась, цепляя на еловую ветку нарядный шарик. — На член. Порадуй разнообразием свой тройничок… — повесила ещё один шарик.

А за ним ещё и ещё. От новых ворчаний себе под нос тоже не удержалась. Меня ж до сих пор так бомбило, что хоть головой об стену бейся вместо ног, может хоть так настанет моя долгожданная амнезия. Приливающий к лицу жар, и тот не покидал. В конце концов, так всё надоело, что решила хотя бы сбавить температуру своего тела. Стащила через голову платье. Вернее, собралась, и даже частично в этом преуспела. Но выпитое ранее вино дало о себе знать, как и узкое вязаное горло, от которого избавиться выходило не так уж и легко. Пока копалась с высоко поднятыми руками, покачнулась, оступилась. И чуть не грохнулась, так резко повело в сторону.

Не упала.

Меня поймали…

Из-за того, что платье до конца так и не сняла, не видела. Но и мне не обязательно смотреть, чтобы знать.

Чувствовать…

То, как ложатся на талию сильные руки, аккуратно сжимают, надёжно удерживая подле себя. То, как они же скользят выше, поверх майки, заменяющей прикрытие груди, чтобы помочь окончательно избавиться от платья. То, как совсем не становится прохладнее, ведь он всё ещё очень близко, даже после того, как я вновь могу видеть мир. И его самого. Столкнуться с бездной с фиолетовым оттенком, что смотрела сверху вниз, пока вязаная ткань летела куда-то в сторону.

Лишь один-единственный так может…

Тот, что чей образ засел так глубоко, ничем не вытравишь. И невозможно не узнать.

— Ты?.. — спросила.

Но и только. Собиралась добавить гораздо больше, но голос позорно отказал под всё тем же бездонным пристальным взглядом, медленно и придирчиво скользящим по мне, будто насквозь видящий сканер. Если уж на то пошло, под платьем на мне была не только майка, но и леггинсы тоже надеты, так что даже без тёплого платья я выглядела вполне прилично, хотя и ощутила себя в один момент буквально нагишом. Он ведь всё смотрел и смотрел. Немного погодя, ему и того перестало хватать. Тронул пальцами моё горло, едва осязаемо провёл под подбородком вбок, ниже и обратно, обхватывая его всей ладонью. Взгляд при этом не отрывался от происходящего. Новое скользящее движение большим пальцем до губ, а я наверное и правда спятила давно, ведь инстинктивно подалась этому прикосновению навстречу.

— Это Игнат?

Игнат…

Причём тут Игнат?

О чём он вообще?

Непонимающе моргнула.

— Игнат? — переспросила.

Всё наваждение, как накрыло, так и схлынуло. Хотя я и тогда не отстранилась. Он ведь свою руку так и не убрал.

— Синяки, — пояснил, нахмурившись.

Из его взгляда в одночасье исчезло всё спокойствие, сменившись безудержной яростью. Пальцы на моём горле и те сжались крепче. Вот тогда до меня всё-таки дошло, о чём он. О синяках на моей шее, что остались напоминанием о принудительном визите в их компанию.

— А, это… — усмехнулась.

Самой себе в первую очередь. И дебильным мыслям о том, как же хотелось воспользоваться моментом, и пожаловаться на того, кто их оставил. Сперва пожаловаться, затем прижаться к широкой груди того, кто мог бы утешить, утереть каждую скатившуюся потом слезу. А ещё обнять. Крепко-крепко. Обеими руками. Изо всех сил. И попросить, чтоб никогда больше не отпускал. Чтобы не допустил повторения чего-то такого никогда больше.

На деле, разумеется, ничего подобного исполнять не стала. Стоило только вспомнить, с каким спокойствием, почти лениво они оба обсуждали произошедшее в злополучном ангаре за завтраком. Как само собой разумеющееся. А ведь там были жестоко убитые одним из них.

И на что мне жаловаться тогда?

Добро пожаловать в мир Орловых…

Глава 16

Ярослав

Что я там говорил про свою безудержную и постоянную ярость?

Хрень полнейшая!

Не знал я раньше, что это такое. До момента, как увидел на хрупкой тонкой шее уродливые пятна от удушения. Внутри будто вулкан взорвался, затопил своей обжигающей лавой каждый нерв в теле, доводя меня самого до приступа удушья.

Я его убью.

Нет, не так.

Я. ЕГО. УБЬЮ!

И плевать на все братские узы. Не тогда, когда перед глазами по-прежнему виднелись уродливые жёлтые пятна. Я даже повторил захват, чтобы удостовериться, что зрение меня не подводит.

— Он? — переспросил.

И сам свой голос не узнал. Настолько скрипучим он показался. Будто не её, а меня самого душили, причём колючей проволокой. Намотали вокруг шеи и постепенно стягивали сильнее. Шипы впивались в кожу, протыкая её насквозь. В противовес тому, как ласково скользили мои пальцы по нежной коже Василисы.

— Не поверишь, но третьего мужика в моей жизни нет. И вообще, что, уже забыл про мои склонности к асфиксии? — съехидничала она, перехватывая мою руку, впиваясь ноготками в запястье. — Или так сильно увлёкся украшением спален наверху, что такие мелочи уже не запоминаются? По тройничкам у нас ты.

Только что нежные поглаживания сменились тем, что я и правда сжал шею девушки всеми пальцами. Крепко, но не сильно.