тренькнул три раза. Анна-Мари кому-то замахала за Лизиной спиной. Лиза обернулась и увидела высокого блондина в тёмно-синих джинсах и голубой рубашке «сафари» с шейным платком в мелкую красную клетку. По сравнению с очень светлыми густыми волосами его глаза поначалу показались ей серыми, цвета моря на Балтике, если штормит. И сам он какой-то… Скандинавский.

Тем временем молодой человек, потративший несколько минут на то, чтобы обойти без потерь официанта, подошёл к ним и остановился.

— Здравствуйте. Вот я вас и нашёл. Я шёл и думал, на каком языке лучше поздороваться? Поймал себя на желании повыпендриваться и начать по-французски. «И решил себя в этом не поощрять!» — по-русски сказал Небылицын и подал руку сначала Лизе.

— Меня зовут Станислав. Я Вас по фотографии узнал. У Анны-Мари Ваших много.

Он уселся с последней рядом, поцеловал её и серьёзно спросил:

— Что случилось? У тебя был такой голос… Я даже решил не приставать с вопросами по телефону.

— Мы сейчас тебе всё расскажем, — Анна-Мари вопросительно посмотрела на Лизу. — Лучше я?

— Машка, я больше не могу. Я, если рассказываю, всё переживаю по новой. Очень тяжело.

— Тогда сделаем так. Я сейчас скомандую, чтобы тебе десерт подали. Кофе хочешь?

Лиза подумала и кивнула:

— Кафе-латте, только попозже.

— Вот и хорошо. Мы отсядем в сторонку и устроим военный совет. А потом все вместе будем пить кофе.

Лиза слушала Луи Армстронга, нежный оранжевый крем таял во рту, и на душе полегчало. Она украдкой посматривала на подругу рядом с этим высоким стройным парнем, на его руку на её плече, на его правильные твёрдые черты лица, слушала его уверенный голос.

— Машка теперь не одна. Просто чувствую, что это надолго. Одна — только я… Нет-нет! Я с папой! А вот и они.

— Лизок, мы всё обсудили. У тебя с собой телефоны?

Лиза молча протянула ей раскрытую записную книжку.

— Мы считаем, если ты не возражаешь, что лучше Стасик начнёт. А потом он просто передаст тебе трубку, хорошо? И не волнуйся. Мы вовсе не должны ничего решать прямо тут. Обдумаем. Позвоним ещё. Позвоним друзьям Стаса!

— Спасибо, ребята! — Лиза протянула обоим руки. — Я раньше не задумывалась, до чего я одна. Это странно, я понимаю. Любимая дочка преуспевающего отца. Главное, любящая дочка, вот что важно. И в школе у меня никаких проблем не было, и не обижал меня никто, но… А мы можем сразу на «ты», да? — обратилась она к Небылицыну.

— Конечно, — сердечно ответил Стас. — Давай, я номер наберу. Сейчас внесём какую-то ясность, а дальше будет видно. Ты их отчества знаешь?

— Представь себе, да. Даже чудно. Ведь обычно у друзей родителей отчеств для тебя нет, они же друг друга по именам зовут! Но этих двух как раз папа называл — «Сашкины дети». И они себя сами так называли. Словом, они Александровичи.

— Окей. Попробуем связаться с Анатолием Александровичем Мордвиным.

Стас набрал номер, раздались длинные гудки. Через некоторое время бесплодного ожидания стало ясно, что дома никого нет. Воспрянувшая было духом Лиза, снова погасла.

— Про Анатолия я знаю только, что он какой-то большой московский начальник. Юрист. А Катя Сарьян в больнице работает. Её, верно, вообще не застанешь, — вздохнула она.

— А мы попробуем! — Стас начал нажимать овальные синие клавиши, раздался сигнал и звонкий, совсем девичий голос тут же ответил: «Да?»

— У неё точно есть сын. А может, ещё и дочь? — прошептала Лиза.

— Здравствуйте, будьте добры Екатерину Александровну! — зарокотал Стас.

— Я Вас слушаю.

— Екатерина Александровна? Меня зовут Станислав Небылицын. Я звоню Вам по просьбе дочери Вашего школьного товарища Кирилла Бисера. Её зовут Лиза.

— Господи, где он? Вы что-нибудь знаете? Говорите скорее, я страшно волнуюсь! — немедленно прозвучал ответ.

Кирилл пропал несколько дней назад. Он собрался помочь Лиде Пироговой перебраться с маленьким внуком на дачу и испарился, как не было. Сначала Катя дня два ждала. Стеснялась даже сама звонить. Он не обязан ей докладываться! Но время шло, и первым забил тревогу Петька.

— Мам, а дядя Кира куда подевался? Я ему сегодня три раза звонил. Мобильник не отвечает. Он мне велел шмотки готовить. Я хотел спросить, какие ботинки купить? Может, унты? Или мы с ним лучше вместе пойдём выбирать?

Кате это сообщение совсем не понравилось. Она позвонила Лиде, но к телефону подошла её дочь.

— Тётя Катя, а мама на даче. Нет, не приезжала, но мы вчера разговаривали. Там всё в порядке. Ваш приятель? Ну да, Кирилл Игнатьевич, который их вёз. Нет, я не в курсе. Погодите, а что же машина? Я думала, он её там оставил. Какая? Нет, не его. Это машина приятеля мужа, они вместе в командировке. Знаете, Нива, там на другой не проехать. Я тоже ничего не понимаю. Да-да, я Вам сейчас дам мамин номер.

Катя немедленно позвонил. Новости были неутешительные. Лида, чуть не плача, рассказала, как Кирилл их доставил до места, как они пообедали, как он заторопился обратно, пока не стемнело.

— И всё, Катюша! Поцеловала я его, поблагодарила, и он уехал. До поворота я его ещё видела. Он остановился, вышел, погудел нам, рукой помахал… А мой маленький Янек прыгал и кричал: Киюссик! Ой Катька, что же это, а? Может, из-за машины? — повторяла она, а Катя не знала, что отвечать. С тех пор прошло ещё пару дней… Кирилл как в воду канул.

— Станислав, я уже заявила в милицию. Я вчера звонила в посольство. И вот и всё.

— Екатерина Александровна, извините пожалуйста, но Лиза плачет. Она хочет… Вот она уже берёт трубку, — бормотал Стас, пока Анна-Мари пыталась ободрить девушку, слышавшую каждое слово.

— Здравствуйте, это Лиза Бисер, — всхлипывая, проговорила она.

— Да, моя девочка. Я Катя Сарьян. Давай не будем сразу думать о плохом. Конечно, случилось что-то непредвиденное. Я в больнице работаю и знаю всякое на свете бывает. Может, ему стало где-то нехорошо. Ну, заболел и не позвонил… А я ещё нашему Толе сообщу, уж он обязательно должен помочь, — заторопилась Катя.

— Тётя Катя, — неожиданно твердо сказала Лиза, — я хочу немедленно приехать. У нас с папой многоразовая долгосрочная виза. Я только никого не знаю в Москве. Одна никогда тут не была. Посоветуйте, пожалуйста, где мне остановиться?

— И думать нечего. Ты приедешь ко мне. Мы с Петькой встретим тебя. В крайнем случае, если меня не отпустят, Петька — это мой сын, будет один. Сообщи сразу, как только возьмёшь билет. И вот ещё что. Пошли Петьке по электронной почте свою фотографию, чтобы проще друг