Когда невольники качнули паланкин, поднимая его, она вцепилась в решетчатые стенки. Они медленно двинулись по улицам к храму. Ночной ветер, налетавший порывами, сбивал пламя со свечей и завывал в дымоходах домов. Сквозь резные стенки паланкина Аша вглядывалась в лица, проплывающие мимо.

Она вспоминала напев об Элорме. Он тоже ждал в храме, как и Джарек сейчас, пока его невеста держала свой путь по улицам Фиргаарда. Вилия умерла слишком рано, но она нашла свое место. Она была любима, и ею дорожили. Если эта ночь окажется для Аши последней, что будут рассказывать о ней спустя годы потомки?

Улицы, окружающие храм, были заполнены драксорами, жавшимися к стенам домов. На ступенях, ведущих к дверям, выстроились солдаты. Двери храма были распахнуты; знак Седого Ольна был скрыт. Невольники пронесли паланкин сквозь толпу и опустили его на землю.

По толпе пронесся сдавленный вздох, когда Аша вышла наружу. Сквозь тонкую ткань кружевных туфель она почувствовала холод каменных ступеней. Ночной воздух был еще холоднее.

Ее повели по коридору, освещенному свечами, горевшими в нишах, сквозь строй солдат. Перед входом в главный храмовый зал Аша остановилась. Прошло много лет с тех пор, как она заходила сюда.

Пол в зале был выложен мрамором, добытым в горах Расселины. Колонны уходили ввысь, поддерживая куполообразный потолок. Совсем недавно множество драксоров приходило сюда. Они преклоняли колени перед низким алтарем, где наполовину оплывшие толстые свечи роняли восковые слезы на пол. Они возносили молитвы или торжественные песнопения. Аша помнила их голоса, которые были слышны даже на базаре. Аша помнила, что иногда и она присоединялась к ним.

Ни одна свеча не горела на алтаре сейчас. Ни один голос не был слышен. Вместо этого все стены зала были увешаны красными полотнищами с изображением королевского знака ее отца – дракона с мечом в сердце. За полотнищами – Аша знала это – скрывались великолепные картины из цветного витражного стекла, изображающие историю древних напевов: Первый Дракон, рождающийся из раскаленных углей, священный огонь, мерцающий во тьме в ожидании Элормы, строительство крепостных стен Фиргаарда и возведение храма.

В центральном окне красовался знак Седого Ольна – черный дракон с красным пылающим сердцем. Окно было такое огромное, что сквозь него мог пролететь живой дракон. Сейчас оно также было завешено полотнищем.

В центре зала горел круг из факелов, установленных в железные треноги. Внутри круга стояли Джарек, король драконов и храмовая жрица в длинном темном одеянии. За кругом, возле колонн, стояли еще шесть жриц – согласно правилам свадебного обряда, они были свидетелями.

Теперь белая парадная туника с золотой вышивкой Джарека как нельзя лучше подходила к наряду его невесты. Свет факелов выхватил темные круги, залегшие под его глазами, но, несмотря на складки возле рта, выдающие усталость, самодовольная улыбка, смешанная с желанием, исказила его лицо.

Король драконов в сверкающем золотистом одеянии стоял чуть поодаль от командующего. Завидев его, Аша почувствовала, что вся боль, которую она старательно загоняла вглубь себя, вырвалась наружу.

– За что? – громко спросила она. – Сначала ты превратил меня в убийцу, а сейчас отдаешь меня тому, кого я ненавижу и кого ты сам боишься. Почему ты это делаешь?

Джарек удивленно поднял бровь и обернулся к королю.

– Так кого ты боишься, мой король?

Она посмотрела на жениха в упор:

– Он знает, что ты задумал.

– И что я задумал, по-твоему? – усмехнулся он.

Отец сделал шаг вперед, и свет факелов выхватил его лицо:

– Ты хочешь забрать мою армию и свергнуть меня, – сказал он.

Джарек покачал головой.

– Зачем мне свергать того, кому я обязан всем, что у меня есть?

Что?

– Твои родители погибли из-за него! – дрожащим голосом крикнула Аша.

Джарек схватил ее за локоть и притянул к себе.

Она даже не пыталась освободиться. Куда она пойдет? Повсюду солдаты, стерегут каждый выход. А снаружи толпы людей, готовых выдать ее по первому требованию.

– Моя мать любила отца больше, чем меня, – сказал Джарек. – А отец любил свою армию больше, чем нас двоих, вместе взятых. Я был не самым любимым наследником, если вообще что-то для них значил.

Джарек поднес ладонь Аши к губам и поцеловал, отчего ее передернуло.

– Была ли их смерть ужасным несчастьем? Конечно. Но посмотри на меня, Аша. Я не оказался бы там, где я сейчас, будь они живы. Их смерть стала моим триумфом.

Аша уставилась на него. Выходит, все, что она знала, оказалось ложью? Но если Джарек не представлял никакой угрозы для ее отца, зачем же тот предлагал ей отменить их свадьбу?

– Ты вовсе не собирался отменять нашу свадьбу, – еле слышно прошептала она, не решаясь поверить в это и всеми силами желая, чтобы он отмел ее жестокую догадку. – Ты сказал это только для того, чтобы я убила Кодзу и тем самым разрушила древние напевы. – А вместе с ними исчезло бы любое упоминание о Седом Ольне. Власть ее отца тогда стала бы безграничной.

– Взгляни на себя, Аша, и на своего брата. Что мне делать с сыном-идиотом и уродливой дочерью? Разве сможет хоть один из вас править королевством?

Он покачал головой, с сожалением глядя на нее. В течение стольких лет она ждала одобрения этого человека, что сейчас, несмотря ни на что, все еще чувствовала смущение, когда он так на нее глядел.

– Я всегда хотел такого наследника, как Джарек. Он именно тот, кого мне следует сделать будущим королем.

Отец сделал знак жрице, чтобы та начинала церемонию. Молодая женщина задрожала, подходя к Искаре – несущей смерть. Вот в кого ее превратил отец…

– Завтра утром, когда ваша свадьба будет официально завершена, я лишу Дакса права на трон. Он стал врагом Фиргаарда и не может более посягать на власть. Вместо него следующим королем станет Джарек.

В его глазах Аша увидела холодную, отточенную ненависть.

– Жрицы! – слегка дрожащий голос молодой хранительницы обрядов взметнулся под потолок. – Мы собрались сегодня здесь, дабы засвидетельствовать то, как соединятся два сердца. Мы здесь, чтобы связать эту пару узами брака на всю жизнь. То, что будет связано здесь и сейчас, никогда и никем не может быть развязано.

Аша перевела взгляд с молодой женщины на безмолвных жриц позади нее. Их капюшоны были откинуты. Она внимательно оглядела каждую из них, пока не добралась до последней. Это была Майя, жрица, что прятала Торвина в комнате со свитками. Их взгляды пересеклись.

– Властью, данной мне королем драконов…

Таких слов не было в обрядовой речи. Право соединять любящих людей давал Седой Ольн, а не король.

Может, отцу уже не нужна смерть Кодзу, чтобы объявить о наступлении новой эпохи в его правлении? Может, он просто захватит власть?