На нужной точке «Фольксваген» остановился. Вышел один Артем. Здесь беженцев было уже меньше. И шли они только навстречу. От границы. Но не сплошным потоком, как на тракте более оживленном. Этому было простое объяснение. В месте, где эта дорога подходит к границе, стоят албанские формирования. Они проводят насильственную мобилизацию всех мужчин от восемнадцати до пятидесяти пяти лет. И албанские семьи, покидая свои деревни, делают лишний крюк в несколько десятков километров, чтобы выйти в Македонию через сербские заставы. Сербы могут дать мужчинам по физиономии, снять часы, но отпустят. Лучше остаться без часов, чем без головы, рассуждали косовары, которые не имели воинственных наклонностей.

Артем осмотрелся. Поворота в лес поблизости видно не было. Оставлять же машину на дороге рискованно. Но и просто так стоять на месте – значит привлекать к себе повышенное внимание. И подполковник позвал жестом Ивана.

– Бутылку захвати. Я обещал. И сумку с продуктами.

Иногда человеку, долгое время находящемуся вдали от родины, очень приятно получить в подарок национальный напиток. Это Артем знал по себе, когда ему в Сальвадор привезли однажды бутылку водки. С тех пор, отправляясь в страну, где должен встретиться с согражданами, он непременно брал с собой некоторый запас. В этот раз контрабандную транспортировку водки пришлось доверить помощникам, поскольку сам он в пути никак не должен был связывать свою личность с Россией. К удивлению, они довезли все в целости.

В Москве Тарханов расспрашивал по телефону подполковника Согрина, бывшего командира отдельной мобильной группы, в которой свои лучшие годы провел капитан Макаров. Согрин давал подчиненному только отличные характеристики и как бойцу, и как офицеру. Единственное замечание прозвучало в конце:

– Если не запил, то измениться не должен. Была у него склонность. Но вообще он парень такой, который всегда может выплыть. Из любой ситуации. Со дна подняться и встать на ноги. А кроме того, насколько я слышал, у него сейчас работа интересная. И своя команда. А своих он никогда не подведет.

И это мнение подтолкнуло к мысли о налаживании первоначальных отношений за столом.

– Как настоящие русские офицеры. Но желательно без «русской рулетки» – так тогда пошутил Костомаров.

Лес от дороги отстоял метров на двадцать. Лапчатые ели и тяжелые дубы, изломистые вязы, густые заросли орешника по опушке.

– Сережа, машину оставлять не будем. «Ремонтом» займись, пока мы погуляем.

«Пожиратель леопардов» согласно кивнул и моментально открыл капот над двигателем, который располагался в кабине между передними сиденьями.

Артем с Иваном, все еще «не отдохнувшим» после вчерашней встречи с офицером македонской разведки, направились в лес, спускающийся к дороге по некрутому склону седлообразной горы. И едва они отошли от дороги, как среди орешника показалась голова, а за ней и рука, которая помахала, показывая направление движения. Всегда осторожный Тарханов ускорил шаг и вошел в лес совсем в другом месте, левее показанного. Там уже можно было осмотреться.

– Иди левее, метрах в десяти, – приказал Ивану.

– Не надо, – сказал кто-то из-за ближайшего дерева.

Оттуда вышел человек в камуфляже, с платком на голове. Одно то, что платок был привычного черно-выцветшего цвета, а не зеленый, как у мусульманских боевиков, успокаивало.

– Капитан ждет там, – человек показал рукой не туда, откуда махали рукой, а в сторону, совсем противоположную. – На первое приглашение внимания не обращайте. Это так, просто приветствие.

Тарханов понял, что запросто мог бы угодить в ловушку, окажись в лесу враги. Следовало, конечно же, выйти из машины раньше и пешком пройти пару километров по горному склону, чтобы к месту свидания подобраться с тыла.

Капитан Макаров сидел на земле, прислонившись спиной к старому дубовому пню, не успевшему еще превратиться в муравейник. При виде подошедших он нехотя, не по-военному встал и посмотрел вопросительно. И не спешил заговорить первым.

– Подполковник Тарханов.

– Капитан Иващенко.

– Капитан Макараджич.

Человек в камуфляже, который привел их, исчез без звука, не представившись.

– Так все-таки, – спросил Артем, – капитан Макаров или капитан Макараджич? Как нам тебя правильно называть?

– Здесь меня зовут капитан Славко Макараджич. Если вам трудно произносить эту фамилию, можете просто звать меня Славой. У меня встречный вопрос – как я могу выяснить ваши личности, вашу принадлежность к Службе. Извините, но за мою голову сепаратисты обещают сто тысяч баксов. И мне хотелось бы убедиться, что вы не за ней пришли.

– Привета от Доктора Смерть и от Согрина тебе мало?

– Опишите их внешность.

– Я с ними общался только по телефону. Хотя Доктора, кажется, видел. Только что даст это описание. Но Согрин подсказал, что тебе следует привезти в подарок. Он твои вкусы, наверное, хорошо знает.

– Ну, и?..

– Иван, достань.

Иващенко достал бутылку водки. Лицо Макарова слегка посветлело.

– Еще какие-то доказательства есть?

– Еще мне кажется, что мы встречались с тобой в Афгане. Я тогда был старшим лейтенантом, ты, кажется, уже капитаном.

– Сейчас я все еще капитан, а ты уже подполковник. Это ты хотел добавить? Где мы встречались в Афгане?

– Я тогда командовал ротой. Наш батальон стоял в Шахджое. И была у меня там неприятность по службе, чуть под суд не попал. Ты тогда, насколько я помню, в штабе сказал, что поступил бы точно так же.

– Помню! – хлопнул вдруг Слава Тарханова по плечу так, что Артему присесть захотелось. Рядом с широкоплечим Макаровым он чувствовал себя лишь изящным юношей. – Ты застрелил двух местных поставщиков наркотиков. Они твоим солдатам травку за патроны предлагали... Помню!

– Вот видишь!

Они обнялись. Иващенко, который закончил училище за три года до окончания афганской войны, и туда, несмотря на несколько рапортов, так и не попал, смотрел на них с пониманием. Фронтовое братство он уважал. Только боялся, что сейчас начнется – «А помнишь!», «А еще был случай!», «А этот, как его фамилия...» И до бутылки дойдет не скоро.

Но и подполковник, и капитан ситуацию чувствовали.

– Вот и отлично, – сказал Тарханов. – Давай по стаканчику выпьем за встречу. И поправим здоровье капитану Иващенко, а то он вчера при выполнении оперативного задания слегка перестарался. И потом перейдем к делам. Дел у нас с тобой много.

– Я за два дня четыре боя вместе со своими ребятами выдержал, – сказал Макаров. – И все ради того, чтобы сюда добраться.

– Главное, что добрался благополучно.

– За благополучие и выпьем.

В пролив Лонг-Айленд тупо и упорно катила упругая, украшенная пенистыми барашками волна. Одна за другой, одна за другой, а третья уже догоняет. Ветер тягуче шел с другого берега, с самого дальнего конца острова, именем которого и назван сам пролив, а туда, очевидно, приходил с недалекого и великого – с океана.