– Юриша сегодня видела?

– Нет, я вообще из шатра носа не показывала.

– Так долго спишь? А позавчера где пропадала?

– На задании.

– По пустыне гуляла?

– Гишана, ты же знаешь, мне запрещено рассказывать о работе.

– Да я не в этом смысле. Помнишь, мы говорили о снадобье из твоей крови и яда змей?

– Не забыла.

– Мне так и не удалось добыть отраву, а в пустыне ползающих тварей что листьев на дереве. Прихватила бы несколько штук.

– Немного не до того было.

– Значит, все-таки он посылал тебя в пески, – пришла к выводу Гишана. – Знаешь, чего я боюсь?

– Нет.

– Если Кагир заподозрит, что огнежар на тебя действует не так, как нужно, может попытаться усилить заклятие. Частые прогулки по знойной пустыне – как раз один из способов.

– Ты же говорила – инициация закончена и хуже не будет.

– Я недооценила Юриша. А он, видать, знает больше, чем кажется.

– И что теперь делать? – испугалась Линель.

– Высшая магия – штука сложная. Нужно учитывать каждую мелочь, да и то не всегда удается распознать, какая угроза на тебя надвигается. Если хочешь, можем попробовать разобраться.

– Конечно, хочу! Кому охота становиться куклой?!

– Чтобы помочь, я должна знать мельчайшие подробности твоего путешествия по пескам.

– Думаешь, я все запомнила?

– Конечно. Другое дело – ты не в силах вытащить это из памяти. Но есть один способ…

– Какой?

– Если ты пустишь меня в свою память…

– Нет! – еще больше испугалась Линель.

Дед сызмальства твердо привил внукам горькую истину: излишняя доверчивость сродни предательству. Никто из близкого окружения принца не должен знать ни о Сарине, ни об Аркаше, а лучший способ сохранить тайну – никому о ней не рассказывать. Если Кагир вдруг выяснит, что огнежар действует не в полную силу, он действительно может поискать другие методы воздействия на девушку, постарается найти родственников, а ради брата она готова на все.

– Чего ты боишься? Тебе же во благо стараюсь.

– Ты и так много для меня сделала, Гишана. Давай не будем рисковать. Пусть уж я пострадаю одна, если хозяин заподозрит неладное.

– А если попадешь под полный контроль, наш маленький секрет сразу раскроется, – продолжала настаивать рыжая волшебница.

– Что ж, тогда ты просто потеряешь контракт. Но это всего лишь деньги.

– Но очень большие.

– Когда я спрашивала, зачем ты для меня стараешься, разговора о деньгах не было. Что произошло с тех пор?

– Ничего нового. Просто тебя, дуреху, пожалела! А еще я не люблю, когда мои усилия пропадают впустую.

– Сюда кто-то идет, – прислушалась леди Иллюз.

– Ладно, потом договорим. – Гишана спешно удалилась.

В шатер так никто и не заглянул, видимо, просто прошел мимо, но девушка была рада уходу подруги. Уже второй раз рыжая волшебница пыталась выведать подробности задания Линель. Сначала завела ненавязчивый разговор сразу после возращения Кагира из Высотного. Правда, новенькая тогда и сама хотела расспросить более опытного дракмага по поводу змей, а взамен рассказала о постельной сцене баронессы и герцога, из-за которой якобы чуть не раскрыла себя и была вынуждена прервать слежку.

Сейчас рыжая гораздо настойчивее пыталась выведать суть выполненного задания. Зачем?

«Чего она добивается? Свободна, за работу получает деньги, никто не покушается на ее волю. И вдруг такой интерес к чужим секретам. Нет, в своих мыслях я никому копаться не позволю. Пусть лучше сразу убьют!»

Девушка почувствовала холод. Огнежар часто напоминал о себе по вечерам, в полночь и через пару часов после восхода. Поэтому трижды в сутки ей приходилось пить сыворотку. Если Линель волновалась или напряженно работала, создавая иллюзии, ей требовалось больше напитка. Такая зависимость страшно угнетала.

«А ведь я провела целую ночь в объятиях мужчины, – усмехнулась девушка, вспоминая кошмар с пробитым термосом. – По законам Журавии меня можно считать его женой. Правда, ни один из нас не имел возможности покинуть совместную постель. Но такие мелочи в расчет никогда не брали».

Линель слышала о случаях, когда парня и девушку насильно привязывали друг к другу и запирали в доме. Поутру их считали связанными узами брака.

«Нет, нас никто не видел, Сарин понятия не имеет о наших обычаях, и вряд ли мы с ним еще когда-нибудь увидимся. Да и вообще, о чем это я задумалась? У рабов не может быть личной жизни».

– Леди Иллюз, можно войти? – донесся снаружи мужской голос.

– Да.

Молодой человек, которого Линель неоднократно видела среди бойцов сопровождения Юриша, старался не смотреть на волшебницу.

– Ваш учитель приказывает срочно к нему явиться.

– Приказывать мне может только один человек.

– Я знаю, леди, но его высочество ранен и сейчас без сознания.

– Не может быть! – вскочила девица. – Где он?

Смерть хозяина грозила гибелью всем его рабам, поэтому волшебница не раздумывала. Ей следует находиться рядом. И чем скорее, тем лучше.

– Я проведу. Тут недалеко.

Линель накинула дорожный плащ.

– Идем.

Они двинулись в сторону южных ворот, но у выхода из города боец свернул направо и направился в ремесленные кварталы Аралакса.

– Его высочество доставили в город тайно, – начал бормотать гонец. – Здесь живет лучший целитель Аралакса.

«Меня за дуру держат?! – мысленно возмутилась девушка. – Почему принца доставляют к целителю, а не наоборот? Да и не должен гонец ничего мне объяснять. Его задача – выполнить приказ».

Леди Иллюз создала свой собственный морок, а сама прикрылась невидимостью. Немного отстав от провожатого, она двинулась следом. Очень хотелось узнать, что здесь затевается.

Они миновали хибары мастерового люда и оказались в одном из элитных районов города, где в роскошных особняках обитали чиновники и маги.

Молодой человек направился к двухэтажному зданию. Ворота кованой ограды были не заперты.

«Интересно, чей это дом?» Линель задержалась около входа на подворье, раздумывая, стоит ли идти дальше.

Красные, желтые и черные цвета оформления здания подсказывали, что хозяин чтит темных богов. Выложенная розовым камнем дорожка перед парадным входом и клумбы с экзотическими растениями заявляли о богатстве, а рунопись под окнами – об осторожности владельца постройки.

«Откуда здесь широколистная ива? Они же только у нас в Журавии растут!»