Мы остановились, чтобы я и Датч сделали «Делай Свои Дела». Тэйлор держал мой поводок, а Гэвин – поводок Датча.

– Не могу сказать, что это мое любимое место, – сказал Тэйлор Гэвину.

– Это твое худшее настроение или только прелюдия к тому еще более плохому настроению, в котором ты пробудешь все время, пока мы будем у нее? – спросил Гэвин.

– А какие вообще производства есть в Фармингтоне? Производство навоза?

– В основном здесь добывают уголь и газ. У этих мест есть свой шарм. Тебе понравятся здешние реки.

– Ну да, шарм. Именно этого слова мне и не хватало.

Мы все залезли обратно в машину. Хотя мне очень нравилось ездить в машине, я надеялась, что теперь мы повернем и вернемся назад, в дом Гэвина и Тэйлора или в хижину.

– Ладно уж, – угрюмо сказал Тэйлор. – Поедем повидаем Сильвию.

Мы ехали дальше, Гэвин и Тэйлор беспокоились все больше и то и дело касались друг друга, чтобы успокоиться. Их настроение подействовало на Датча и меня, и мы начали переползать на заднем сиденье с места на место и в конце концов уткнулись носами в окна.

Наконец машина остановилась, и мы выпрыгнули на двор перед домом, почти всю поверхность которого покрывал цемент. Датч поставил свою метку на единственном здесь дереве. Дверь дома открылась, и я увидела на пороге женщину.

– Привет, мамуля, – приветствовал ее Гэвин. Я посмотрела на него, гадая, почему он произнес имя «Мамуля». Но люди такое делают, они то и дело упоминают имена других людей, и собакам этого не понять. Гэвин и Тэйлор также время от времени говорили о Чуваке, одном из двух пареньков, которые кормили меня соленым мясом и покатали на машине. Гэвин подошел к двери и поцеловал женщину в лицо.

– Привет, Сильвия, – сказал Тэйлор из-за задней части машины. Он достал оттуда свой чемодан – ему явно нравилось таскать с собой эту штуку.

– Я давно вас не видела, мальчики, – сказала женщина и кашлянула. Позже мы узнали, что женщину зовут Сильвия и у нее есть кошка по имени Хлоя. Воздух в доме был сухим и пах дымом, а большая часть окон была закрыта одеялами, так что в комнатах было сумрачно. Датч все вокруг обнюхал, взволнованный перспективой погонять кошку.

Задний двор был обнесен высоким дощатым забором. Там мало что росло, только у задней части вели борьбу с недостатком воды чахлые, редкие травы и кусты. Большую часть двора занимал бассейн – так люди называют маленький пруд, полный прозрачной воды, у которой резкие запах и вкус. Именно в этом дворе мы и увидели кошку в первый раз.

Датч очень интересовался Хлоей и каждый раз, завидев ее, бросался в ее сторону, дергая за поводок. Но Гэвин и Тэйлор оба очень громко кричали: «Нельзя!», и от их гнева Датч весь сжимался, прижимал уши к голове и одновременно вилял хвостом.

– Нельзя досаждать Хлое, Датч, – строго сказал Гэвин. – Нельзя.

У меня создалось впечатление, что Датч был озадачен тем, что с ним говорят так сурово в то время, как прямо перед ним маячит кошка, которую надо погонять.

Хлоя тем временем выгнула спину, ее хвост распушился, и она, оскалив зубы, уставилась на Датча.

Одни кошки любят играть, а другие – нет, и Хлоя не любила. Я решила просто не обращать на нее внимания.

– Хлоя может о себе позаботиться, не то что Майк. Но когда у нее бывают котята, то вам, собаки, лучше вести себя примерно, – раздраженно сказала Сильвия. Когда она говорила, у нее изо рта шел дым, и потом я узнала, что горящая штука в ее руке называется «сигарета».

Люди уселись на стулья, стоящие вокруг бассейна. Сильвия пила из высокого стакана, полного льда, а Тэйлор и Гэвин держали в руках бокалы с темно-коричневой жидкостью. Ото всех них пахло похоже.

– Как ты сейчас сказала – не то что Майк? – спросил Тэйлор. – Майк?

– Когда я пылесосила, он всегда забивался под кровать.

– Что-то я не понял, – сказал Тэйлор. – Разве Майк – это не твой любовник/партнер? – спросил он Сильвию.

– Нет, я имею в виду Майка-кота. Другого Майка. А тот Майк – это уже история, – категорично сказала Сильвия, взмахнув своей сигаретой. – Туда ему и дорога.

– Да? А что случилось с твоим Майком, мамуля? – спросил Гэвин.

– Его задавила машина.

– Что? – ошарашенно выпалил Тэйлор.

– Да нет, мамуля, я знаю, что случилось с твоим котом, – смеясь, сказал Гэвин. – Я спросил тебя про Майка-человека. Вы вроде бы поговаривали о свадьбе.

– Он алкоголик, – сказала Сильвия, отпив большой глоток из своего стакана. Тэйлор и Гэвин переглянулись. – И притом не из тех, которые, выпив, добреют. Он, когда напьется, становится злым.

Датч улегся, тяжело вздохнув, – он был расстроен тем, что прямо перед нами сидела Хлоя и спокойно вылизывала лапу.

– Сильвия, мы очень тебе благодарны, за то, что ты согласилась позаботиться о Белле и Датче, – после долгого молчания сказал Тэйлор. Мы с Датчем оба подняли головы, услышав наши имена. Показав нам, что не мы, а она здесь хозяйка, Хлоя, важно шествуя, удалилась.

– Я не против. Я знавала вещи и похуже. Гэвин, помнишь, что было, когда твоя сестра привела с собой в дом ту банду байкеров? – спросила Сильвия, обращаясь к Гэвину.

– Я не уверен, что там действительно была целая банда, – мягко сказал Гэвин.

– Сначала в дом является ее бойфренд, – сказала Сильвия, обращаясь к Тэйлору. – Причем вроде бы только на время, поскольку его трейлер взорвался, и слава богу, ведь с трейлером пропали и все улики, потом к нему заявляется его двоюродный брат и не знаю, кто еще, и у всех них было по миллиону татуировок. Майк все это время был так перепуган, что не вылезал из-под кровати, и в конце концов я сказала им: я вызову копов, и тогда вся компания тут же съехала, после чего твоя сестра не разговаривала со мной полгода, а потом позвонила откуда-то из Канады и спросила, не приемная ли она.

Тэйлор встал.

– Кому-нибудь налить еще?

– По-моему, мамуля, чтобы называться бандой байкеров, хотя бы одному из них надо бы было иметь мотоцикл, – сказал Гэвин, протягивая свой бокал Тэйлору.

– А мне это по барабану, так что как скажешь, – Сильвия пожала плечами. – И вообще, я не говорю по-испански.

На следующее утро Гэвин и Тэйлор встали сразу после того, как рассвело, и погрузили свой чемодан в машину, так что я подумала, что мы уезжаем. Но вышло иначе. Они сели у бассейна вместе со мной и Датчем, и Тэйлор сказал нам:

– Друзья, я знаю, это будет нелегко, но нам надо на время уехать. Нас не будет всего полгода, но нам будет ужасно вас недоставать. Мы вернемся осенью.

– Я люблю вас обоих, – прошептал Гэвин. Он обнял Датча, и тот прижался к его груди.

Я не понимала слов, но его тон напомнил мне последний раз, когда я видела Лукаса, и мне показалось, что я поняла, что происходит. Оба мужчины поцеловали и приласкали меня, и Гэвин плакал, но, когда они направились к воротам, они не дали Датчу последовать за собой.