смешавшийся с воплем истекающего кровью Бобра.

А в воздухе над его рогами, медленно набирая яркость, засветился прозрачный серый символ.

Обернувшись, я увидел, что Тень, выпрямившись во весь рост и опустив руки, уставился тяжелым взглядом на монстра. От напряжения у Тени дрожали губы, на шее и висках отчетливо проступили набрякшие вены.

Демон взвыл. Выронив меч, он зажал себе уши и принялся трясти головой, гневно рассекая воздух упругим хвостом.

И я понял, что это шанс.

Подскочив к врагу, я направил всю свою силу в руки и ударил острием меча в глянцево-черный живот.

Я думал, что прошью тварь насквозь. Но клинок с трудом вонзился в его плоть, и в итоге я ковырнул его в лучшем случае на пару сантиметров вглубь!

Лилит с Никой тем временем бесстрашно вынырнули из-за ствола и, схватив Бобра за ноги, потащили его к Кассандре.

Монстр взревел. На черном глянце заблестело влажное пятно — темная кровь не брызнула из раны, а начала медленно проступать, как загустевшая краска.

Отпрянув, мой противник, роняя розовую слюну с клыков, неловко бросился на меня, как пьяный.

Я легко отпрыгнул назад, увернулся от удара, пригнулся, пропуская просвистевший над головой толстый шнур хвоста — и со всей силы рубанул врага по ноге над копытом.

Меч ударился, точно в стену. От отдачи в руках я сам едва не взвыл. А над копытом виднелась лишь тонкая царапина.

И в этот миг демон прыгнул на меня, сбивая с ног. Тяжеленный, как броневик Ильича, он вдавил меня в землю — я не сомневался, что, когда поднимусь, увижу на этом месте целую канаву!..

Если, конечно, вообще когда-нибудь отсюда поднимусь...

Я упирался левой рукой чудовищу в шею, пытаясь правой как-то вытащить из-под нас меч.

Хотя на кой бы он мне сдался? Что вообще я собирался сделать длинным клинком в таком положении?

Я не знал...

— Лёха, сделай что-нибудь! — прохрипел я.

А в ответ услышал только невнятное «бу-бу-бу».

Да твою ж!..

— Даня, держись! — услышал я голосок Ники сквозь яростный хрип противника. Следом раздался жалобный шепелявый возглас Бобра.

— Эй, куда?.. Вы должны меня спасать! Девочки!?..

Тут клыкастая морда нависла прямо над моим лицом, обдавая смрадным дыханием падальщика. Горячая тягучая слюна капнула с его вывернутой губы мне на щеку...

Фу, ну что за гадость?!

От злости и отвращения я забыл про меч. Яростным рывком высвободив правую руку, я впился пальцами прямо в блестящий глаз демона.

Шарик глазного яблока неожиданно податливо вывалился мне в ладонь.

Отпрыск Офиона дернулся, ослабив хватку. И, разинув розовую пасть, взревел — только в этот раз его рев был криком боли, а не возгласом ярости.

Я выхватил из-под спины свой меч и, вывернувшись из-под ревущего демона, приподнялся и воткнул клинок прямо твари в глотку.

Меч вошел неожиданно легко. Будто в мякиш хлебного батона. Пасть из розовой стала вишнево-красной. Темная кровь запенилась на клыках, потекла с вывернутых губ на подбородок...

Пронзительный, жалобный вой захлебнулся, заклокотал у демона в груди.

Выдернув клинок из окровавленной пасти, я замахнулся и рубанул демона по шее — с широким размахом, чтобы с одного раза и точно на смерть.

Чтоб не мучился.

Бац!

Но...

Голова вовсе не слетела с его плеч.

В шее монстра что-то хрустнуло, и она вытянулась раза в два и как-то чудно изогнулась по направлению удара, к спине, точно внутри этого создания была покореженная арматура, а не кости! Уродливая башка запрокинулась за плечи, лицом в небо.

Выплевывая из пасти фонтанчик желеобразной кровищи, демон осел на задницу. Его руки непроизвольно задергались в агонии. И тем не менее он все еще продолжал дышать!

— С-сука... — прошептал я — то ли своей криворукости, то ли смерти, не желавшей забирать его.

Замахнувшись, я со всей дури рубанул мечом по шее демона — на этот раз, с другой стороны.

Башка безвольно упала твари на грудь, — но мать моя женщина, она все еще оставалась на плечах! Из рассеченного загривка заструилась кровь.

Тварь выстелилась на траве, дергаясь всем телом и пачкая рыжеватый дерн своим проклятым «вареньем».

Твою ж за ногу, он вообще когда-нибудь сдохнет?

Все еще не до конца потеряв сострадание, я воткнул меч ему в грудь — туда, где по моим предположениям должно было находиться сердце. Чтобы клинок вошел в его жесткое тело, мне пришлось навалиться всем телом.

Получилось!

Вот только демон продолжал хрипеть и царапать пальцами траву...

— Да ты... бессмертный, что ли? — осенило меня.

— Это уже его проблемы, — холодно заявила Ли, которая, оказывается, вместе с Никой уже давно стояла за моей спиной.

— Он, может, и бессмертный, а я — нет! — простонал бедный Бобер.

Я строго зыркнул на хвостатых.

— Вы чего его бросили?..

— Ныл слишком много, — безжалостно заявила Ли. — А всего-то три царапины на нем — на груди, плече и ляжке. А тебе тут горячо пришлось, вот мы и подумали...

— Я истекаю кровью! — жалобно воскликнул Бобер, перекрикивая хрипение демона. — Я умираю, ясно вам? А вы — безжалостные суки! — в сердцах крикнул он.

— Что с ним делать-то? Как добить? — спросил я Лилит.

— Ты про Бобра? — подняла она тонкую бровь.

— Да нет же, сплюнь! Про рогатого, конечно!

— Добивать бесполезно — ему откровенно не повезло с бессмертием. Так что можно только голову от тела отделить. Есть шанс, что умолкнет. Но иногда даже отделенные головы бессмертных существ могут петь, плеваться... — выражение ее лица стало пугающе веселым. — А иногда даже показывать чудеса любви...

— Фу ты блудь! — фыркнула Ника, сморщившись.

И, в принципе, я был с ней согласен.

Действительно «фу».

— Я не блудь, а друг, — надменно заявила Ли. — А в твоем случае — еще и источник просвещения.

— Сразу видно, в какой цитадели дружбы тебя саму просвещали, и в каких позах.

Лилит весело рассмеялась.

— С твоим-то воображением? Очень сомневаюсь...

— У вас вообще сердца нет?! — выкрикнул оскорбленный Бобер.

— Да сейчас я! — крикнул я ему. — Иду уже...

— Ну, если ты, то тогда уж я и сам дойду... — обиженно буркнул умирающий, поднялся, сплюнул в траву и чуть прихрамывая отправился к Кассандре.

Вот ублюдок!

А меня чуть не порешили, пока