– Маша, мне очень не нравится твоя идея. – Ольга почувствовала озноб, пробежавший по спине. – Лучше разведчика туда отправить, там этих душ неприкаянных тучи. Подпиши кого-нибудь.

– Поиски разведчика займут время, а его у нас нет. – Машка уперлась и стояла на своем. – Саше совсем худо. Он теряет последние остатки человеческого. Он, как может, старается ухаживать за доставшимся ему телом. Но управлять трупом – то еще удовольствие. Временами Саша не в состоянии себя контролировать, выпадает из реальности, теряет рассудок. Каково это – существовать в чужом разлагающемся трупе?

Ольга непонимающе хлопала глазами.

– Что непонятного?! – Машка становилась раздражительной, если ее решения не принимались сразу и с восторгом. – В такие моменты Александр может навредить живым.

Санитар виновато кивнул.

– Я чуть не набросился на тебя, – признался он Ольге. – Мне нужна энергия, понемногу беру от тех, кто только что умер в больнице, – их ведь ко мне привозят. Но это крохи. Прячусь от живых, ваша наполненность туманит сознание. Спокойно чувствую себя только в морге. Мария права, со мной происходит что-то ужасное. Я перестаю осознавать себя.

Разжалобил. Машка, естественно, поддержала его:

– Еще бы! Ты находишься в разлагающемся трупе. Другой бы давно свихнулся!

«Да что ж такое! Как будто я хочу навредить. – Ольга обиделась. – Но нельзя же вот так запросто доверять неизвестно кому!» Вслух же сказала примирительно:

– Маш, как видишь, твоя идея с ночевкой никуда не годится, тем более что Александр сам признается – он не может контролировать себя. Оставаясь здесь на ночь, ты ставишь и себя, и меня, и его в очень неловкое положение. Представь: ты уйдешь на разведку к Границе, а я останусь один на один с аномальным существом…

Маша не дала ей договорить:

– Тебе необязательно здесь находиться. Михаил меня подстрахует, мы договорились.

Ольга чуть не задохнулась от обиды:

– Вот как… а кто подстрахует его?!

Маша взяла ее за руку:

– Ну не куксись, Оль, все будет хорошо. Мы справимся…

И эти ее дежурные фразы, и сам тон – как будто маленькую уговаривала – окончательно расстроили Ольгу.

– Раз так, я пойду на репетицию, меня ребята ждут, – голос предательски дрогнул. Друзья больше не нуждаются в ней?!

– Конечно, сходи! – обрадовалась подруга. – Новый год же скоро. Никто его не отменял. Надеюсь, попасть на ваше выступление. Пете привет передавай. – И она подмигнула Ольге. Улыбка такая еще получилась нарочитая.

Она потом не раз ругала себя. Надо было остаться, накричать, поссориться, но быть там, с ними.

Вместо этого она, глотая слезы обиды, вырвалась из сумрачного подвала в серенькую оттепель и потопала прочь, разбрызгивая лужицы подтаявшего снега.

Едва за Ольгой закрылась дверь, как Александра начало корчить – он упал на пол, съежился, пополз, мучительно протягивая к Маше руки со скрюченными пальцами. Она отпрянула, прижалась спиной к стене.

Михаил вскочил, подхватил санитара и повалил на кушетку. Тело в последний раз дернулось, свернулось и замерло в позе эмбриона.

– Нет! – Маша прыгнула и схватила труп за окоченевшую руку. – Саша! Стой! Вернись же! Ах, чтоб тебя!

Она закрыла глаза и сосредоточилась, стараясь заглянуть внутрь себя. Она торопилась и нервничала, получилось не сразу. Но все же ей удалось поймать момент и нырнуть в пульсирующую темноту…

Заболоченная равнина, черная жижа и кочки, покрытые слизью. Мертвая тишина. Сизое небо.

– Саша! – Ее голос разнесся по равнине, отразился от низкого неба, эхом прокатился по далеким сопкам и замер вдали низким громом.

Он сидел на мшистом валуне и плакал – щуплый, невысокий, белый до прозрачности.

– Саша! – Она подбежала, разбрызгивая болотную жижу.

– Мария! – Он поднял заплаканное лицо. – Ты не бросила меня! Я заблудился!

– Конечно, не бросила! – рассердилась она. – Но нам надо торопиться. Уходим отсюда.

– Я не могу. – Он снова поник. – Мне некуда возвращаться.

Она догадалась: Саша больше не в силах контролировать труп, оставленный на кушетке.

Что делать?!

– Машка, ты опять рискуешь! – услышала она знакомый голос. Через болото уверенно шагал сердитый Михаил.

– Миш, как ты меня нашел? – растерянно спросила она.

– Я теперь всегда буду рядом, – заявил он. – Научился. Что тут у вас?

– Вот, – Маша взглянула на бледную тень санитара, – застрял тут, надо вытаскивать, а некуда.

– Ну да, не в труп же его, – задумчиво проговорил Михаил.

– Он очень слаб, – сказала Маша. – Если бы можно было хоть немного его восстановить.

– А как?

Маша подошла к санитару и взяла его руки в свои.

– Что ты делаешь?

– Делюсь, – ответила Маша.

– Ты еще слаба, давай я! – Михаил без труда отодвинул ее и подхватил безвольную тень санитара на руки. – Пойдем, бедолага, побудешь пока моим гостем…

Маша открыла глаза.

На полу, привалившись головой к кушетке с трупом, спал Михаил.

Маша прикоснулась к его плечу, встряхнула. Он застонал.

Присев рядом на корточки, она, всмотрелась в его лицо. Что-то с ним было не так.

– И зачем ты только пошел за мной! – Она несильно ударила его по щеке. Безвольно мотнулась голова.

– Очнись же! – приказала Маша и влепила вторую пощечину.

Миша медленно открыл глаза – взгляд тусклый, бессмысленный.

– Да что же это такое! Мишка! Немедленно приходи в себя! Нам надо выбираться отсюда! – в сердцах прикрикнула она.

Миша с трудом поднял голову и попытался сфокусироваться.

– Мария? – прохрипел он.

Его голос – он изменился.

– Миш? – осторожно переспросила она. – Ты меня узнаешь?

Он смотрел на нее молча, потом медленно повернул голову и уставился на труп.

– Эй! – позвала Маша. – Ты здесь?

Он так же медленно повернулся к ней, на лице недоумение, почти ужас:

– Мария, простите, я не знаю, как вышло, но я почему-то здесь, – произнес Михаил не своим голосом.

– Миш, мне не до шуток, – оборвала она. – Уходим. Если нас здесь застукают с трупом, мало не покажется. Понять бы еще, куда подевался Саша…

– Мария, это я, Саша, – тихо произнес Михаил.

Маша вскочила:

– Прекрати!

Миша остался сидеть у ее ног. Его глаза – да он же в панике! Маша растерялась. В дверь каморки кто-то постучал. Она испуганно уставилась на дверь, зажав рот ладонью.