Мы с Алеком оба больше не выглядим веселящимися, когда Елай проходит мимо нас. Есть что-то особенное в том, когда парень перестаёт напускать на себя излюбленный образ. Он выглядит иначе: более зрелым, более ответственным и… более серьёзным? Последнее мало вяжется с его натурой, но у меня создаётся впечатление, что на самом деле он намного сложнее, чем хочет казаться. А ещё он чертовски умный. Хотя это он точно демонстрировать не собирается, куда проще ему, что от него ничего не ожидают.

— Ну, так мы сможем хоть немного отдохнуть, — говорит Несс, словно ей неожиданно становится неловко.

И я понимаю, что не я одна прочувствовала вину перед Елаем.

— А я вольна согласиться с сумасшедшим красавчиком, — подаёт голос молчаливая и буквально не притягивающая к себе специально внимание последние минут десять Николь. Однако и она выглядит не на шутку серьёзной, когда я смотрю не неё. — Чем быстрее мы сможем всё спланировать, тем скорее всё осуществим и покончим с этим. — Затем её взгляд падает на Несс, словно именно ей она хочет напомнить следующее. — К тому же, вы все забываете про Софию. Уверена, её терпение не безгранично.

Николь спрыгивает со стола и тоже направляется в коридор, но не на второй этаж, где, скорее всего, располагается её комната. Она идёт в коридор, а через секунд пятнадцать все слышат, как хлопает входная дверь. И только, когда Марко мрачно переглядывается со своим братом, понимаю, за кем именно она может пойти. Старший Драгов кивает в сторону коридора, словно с чем-то соглашаясь, и Никола тут же встаёт, также направляясь на выход, чтобы, вероятно, проследить за своей сестрой. Мне становится немного интересно, что он будет делать, если их догадки подтвердятся. Высказывать нравоучения? Сомневаюсь, что Николь из тех девушек, что по первому указу слушается братьев: она делает, что хочет, и никто ей не сможет ничего запретить. А ещё она меня умудрилась слегка поразить речью про Вальховскую. Во-первых, я думала, что она на её стороне и хорошо к ней относится, во-вторых она продемонстрировала осведомлённость и серьёзность, хорошо скрытый ум и задатки той, кому возможно предстоит стать когда-то лидером. То есть, и её образ может быть скинут, если ситуация потребует от неё ответственности. Оказывается, я действительно плохо разбираюсь в людях.

Когда мы остаёмся впятером, разговор не спешит возобновляться. Все остаются странно молчаливыми, даже Несс не стремиться больше к непринуждённой беседе, разглядывая бахрому на ковре, потопом они с Дамьяном сидят, и перебирая ниточки пальцами. На неё смотрю не только я, но и Алек, чьё выражение лица остаётся крайне задумчивым и суровым. Несс, конечно, не является главной темой его мысленных рассуждений, однако она всё равно ощущает на себе этот дискомфорт. Подняв взгляд, Несс пытается выдать смущённую, довольно скупую улыбку.

— Всё время забываю о ней, — говорит Несс интонацией, похожей на оправдание. — Странно, учитывая, что я должна лучше всех понимать её мотивы и догадываться, что она может сделать.

Она смотрит на всех нас исподлобья, на её лице точно застыла гримаса хорошо скрываемой ото всех боли. Несс стыдиться поступков своей матери, и одновременно ей стыдно за это чувство, потому что любой примерной дочери полагается принимать свою мать любой. Такой, какая она есть. Такой, какой должна была стать Несс. И я понимаю её, но это осознание тяжело ложится на грудь, мне тяжело признать, что София, оказывается, заслужила того, чтобы хоть кто-то к ней хорошо относился.

Алек, видимо, поддерживает Несс, хотя пытается это отрицать и буквально заставить себя ненавидеть того, кто, по сути, использовал его. Но он не может, а я бы и не стала на этом настаивать. В этих раздумьях, он остаётся молчалив, и лишь один Марко находит, что ответить, слегла разрядив обстановку.

— Расслабься, — улыбается он Несс тёплой, по-настоящему доброй улыбкой, пытаясь выразить сочувствие, вопреки всем своим словам. — Просто ты единственная, кто из нас привыкла давать ей отпор.

Несс поддаётся его поддержки, на её щеках чуть проступает розова, сменяющая бледную серость разочарования. Она улыбается Марко в ответ, её губы беззвучно произносят «спасибо». Они начинают обмениваться воспоминаниями, связанные с суровостью Софии и дерзкими выходками Несс, а я в этот момент наблюдаю за Дамьяном, который в последнее время постоянно остаётся молчаливым, будто он погружён в мысли, совсем не относящиеся к тому, что стало главной повесткой нескольких дней. Он в этот момент смотрит на Алека, словно вновь и вновь спрашивает его «это всё реально?», будто потерял какую-то опору под собой и пытается найти её в своём старшем брате. Ему нужны подтверждения. Ему нужен долгий и серьёзный разговор, но Алек не выказывает своим видом, что понимает его. Проходит от силы минут пять, когда он предлагает вернуться в дом.

По пути он не разговорчив, я же всё высматриваю Елая и Николь, или хотя бы следящего за ними Николу, но натыкаюсь взглядом лишь на того, кто неделю назад приносил завтрак от Марко. Мужчина прогуливается среди стволов деревьев, крутя меж пальцев тонкую веточку сосны, размеренным, перевалистым шагом, будто и правда бродит без дела, наслаждаясь свежим воздухом и природой. Я бы никогда не заподозрила в нём того, кто на самом деле находится на чеку. И снова думаю о том, что мне следует начать приглядываться к людям, на делая на их счёт спешных выводов. Возвращаюсь мыслями к Елаю, к его взгляду, когда он проходил мимо, передающего личное сообщение с напоминанием «времени мало». Это то, что он сказал мне и вчера вечером, когда объяснял, почему так важно опустить момент с разговором с Алеком и долгое переубеждение его занять нашу сторону. С каждым днём Елай меняется в моих глазах, переставая быть легкомысленным провокатором, который горит только одним желанием отомстить Виктору. Его мотивы более глубокие и личные, и меня немного смущает, что он предпочитает скрывать это. Освобождение его матери — было бы более весомое объяснение его одержимости, нежели смерть Виктора, для всех. К нему бы и относились совсем по другому, а не как к тёмной лошадке.

— Знаешь, это немного ранит меня, принцесса, — говорит Алек, вырывая меня из мыслей.

Я не сразу понимаю, что мы уже в доме, а я на автомате сняла обувь и аккуратно ставлю её возле стены. Выпрямившись, поднимаю на Алека взгляд и хмурюсь.

— Что, прости?

Я всё хорошо расслышала, но мне требуется время, чтобы понять, о чем он. Плюс Алек редко повторяется, чаще всего он говорит как есть:

— Я почти что сделал тебе предложение, но вместо того, чтобы допытываться до меня, ты витаешь в своих мыслях. И я очень сильно сомневаюсь, что они касаются меня.

Но чтобы так прямо.

— Ох… — вылетает у меня.

Алек слегка в недоумении, он явно рассчитывал услышать что-то другое.

— Ох?

Мне приходится прикусить губу, чтобы заставить себя быстрее соображать. Вот только когда это я умела искусно выбираться из неловких ситуаций? Правильно, я умею закапывать себя только ещё глубже.