в любой момент движение могло быть надолго прекращено в ожидании "монаршего" выезда. Местные жители уже почти освоились и выбирали более длинные,

менее ухоженные, но надежные дороги "огородами".

Но страдания жителей этой части Подмосковья Симу волновали

мало. Она уверенно ехала мимо постов ГАИ, врубив на полную громкость

"I wanna run to you". Да, да - она хотела бежать к нему!

Сима посматривала в зеркала, видела часть своего

лица, свой янтарно-зеленый глаз в обрамлении пушисных ресниц

болотце, пронизанное солнцем в зарослях камышей, - и подмигивала

себе. Все будет так, как она захочет. Просто не надо торопиться.

Она вспомнила свой щенячий восторг, когда Сергей пригласил ее в воскресенье на ужин. Чуть насмешливо улыбаясь, он сказал, что все будет очень скромно: оленина, красное вино. Ведь нужно отпраздновать победу, она же не сомневается, что это победа? Скорее всего, на следующей неделе Светлану освободят из-под стражи. Тогда они смогут получить свой гонорар, и немаленький. Костров поинтересовался, что она предпочитает на десерт. Сима, не подумав, чуть было не ляпнула, что "Вацлавский" торт, но спохватилась. Это было бы слишком просто. Извернувшись, она льстиво сказала, что полностью доверяет его вкусу.

Новое шелковое белье цвета бордо, купленное в "Дикой

орхидее" за безумные деньги, приятно холодило кожу. Сима чувствовала себя привлекательной, загадочной, элегантной молодой женщиной, прекрасной парой для такого блестящего и изысканного мужчины, как Костров. А если она и не разбирается во всех тонкостях, то быстро всему научится, было бы к чему стремиться. Она чувствовала, что этот человек нужен ей больше всех на свете.

Периодически звякал телефон, но здесь, в низине, сигнал постоянно пропадал. Чтобы не отвлекаться, Сима выключила трубку. В конце концов, сегодня слишком важный день, чтобы отвлекаться на глупости.

Дом Кострова выглядел отщепенцем среди помпезных собратьев: небольшой, элегантный коттедж, напоминающий тихие городки Германии

и немецких кантонов Швейцарии, простой, удобный, функциональный. Темно-красная черепичная крыша прекрасно сочеталась с кремовыми стенами, красно-коричневой отделкой, темно-зелеными соснами во дворе. Кроме того, он стоял в отдалении от поселка новорусских пестрых монстров, почти на опушке лесного массива. Он выглядел как аристократ на фоне нуворишей. Что ж, Сима всегда знала, что у Кострова великолепный вкус.

У ворот стоял знакомый ей "Лендкрузер". Сима выключила двигатель и посигналила. Через пару минут появился Сергей в шерстяных фланелевых брюках и свитере. Ей показалось, что он приехал незадолго до нее.

- Ты очень вовремя. Я только что приехал, открывал дом, - подтвердил он ее предположение. Он широко распахнул ворота и махнул ей рукой.

Сима въехала во двор и вышла из машины. За ней последовал Сергей, поставив своего огромного блестящего зверя вплотную к заднему бамперу ее "девятки". Хоть она и помыла свою старенькую машинку, собираясь на столь ответственное свидание, но та все равно выглядела замарашкой рядом с образцом японского автомобилестроения.

Сергей открыл багажник и принялся выгружать сумки, пакеты и пакетики. Сима тоже подхватила несколько и вместе с Костровым вошла в дом.

В прихожей он повесил ключ от машины на крючок. Внутри ей тоже понравилось: просторный холл, стены обшиты деревом, камин, массивная простая мебель, домотканые половики на нарочито грубом деревянном полу, мягкий свет ламп, стилизованных под деревенские светильники. Это была та простота, которая хоть и не бросается в глаза, но стоит больших денег. Сима не знала, что над этим интерьером в стиле кантри работал высокооплачиваемый дизайнер.

Темнело, серо-голубые сумерки, синие контуры хвойного леса, обрамленного переплетом окна, подчеркивали тепло и уют стоящего на отшибе дома. Звенящая тишина была столь непривычна городскому уху, что Сима нашла пульт и включила телевизор, Сергей зажег камин и отправился на кухню разбирать пакеты.

Кухня тоже была выдержана в том же деревенском стиле. Темная дубовая мебель, полное отсутствие типичного для современных кухонь пластика, много керамики и медной посуды, которой Костров наверняка не пользовался, это были дизайнерские изыски. На стене живописные связки лука, чеснока вперемешку с сушеным острым перцем. Бытовая техника наверняка имеется, но спрятана подальше от глаз.

- Мне это напоминает старый бабушкин дом, - пояснил Сергей. - Я его очень любил, воспоминания детства.

- Тебе помочь? - спросила Сима, с ужасом представляя,

что ей придется что-то приготовить. Она не умела и не любила готовить.

К счастью, Сергей отказался, сославшись на то, что она его гостья.

Сима с удовольствием смотрела, как ловко он управляется на кухне. Большой тяжелый нож быстро мелькал в его руках, превращая овощи в аккуратные колечки, кубики, соломку. Неуловимым движением Сергей превратил несколько долек чеснока в остро пахнущие мельчайшие крупинки, отчего у Симы зачесалось в носу. Выжал целый лимон, добавил соль, белый и черный перец и оливковое масло. Этим аппетитным соусом он залил салатные листья.

- Здорово, - восхитилась Сима, - а я и не знала, что ты так готовишь.

- Я люблю готовить, - отозвался Сергей, поправляя очки тыльной стороной запястья. Он забавно смотрелся в веселеньком фартучке с оборочками. - Когда целый день возишься с бумагами, хочется поделать что-то своими руками, дать волю воображению.

К тому же ты знаешь, я живу один, - он со значением посмотрел на Симу. - Послушай, давай, пока все будет готово, примем по аперитивчику. Только готовить тебе, я весь в чесноке. Что ты будешь?

- Скотч на скалах, - заявила Сима, вспомнив

уроки Арабского.

- Годится. Виски в гостиной, лед в холодильнике, стаканы

в шкафу над твоей головой.

Сима безошибочно выбрала широкие стаканы с толстым дном

и приготовила напитки. Похоже, она чему-то уже научилась.

Костров выключил телевизор и зажег свечи.

- Кажется, все, - он хозяйским взглядом обвел

стол. Стол был застелен грубой домотканой скатертью, сервирован простой керамической посудой. Да и еда была почти деревенская: салат, печеный картофель, толстые дымящиеся стейки из оленины, приготовленные на гриле. Чужестранцами выглядели бокалы тонкого стекла да высокая узкогорлая бутылка божоле.

- За нас, - Сергей поднял бокал и встретился с

Симой взглядом.

* * *

Михаил Львович впервые за последние годы решил навести

порядок в бумагах. Их накопилось несметное множество: письма, приглашения, визитки, открытки, путеводители, буклеты, рекламки увеселительных заведений, фотографии, не вошедшие в альбом. Все эти отбросы ежедневного общения, отголоски приветствий, замусоленные рукопожатия, обрывки имен, полузабытые названия городов и улиц. Этим мусором прожитых дней был забит секретер. Поэтому, ко-гда Арабский открыл дверцу, оттуда хлынул пестрый бумажный поток. На полу в кабинете образовалась горка. Михаил Львович уселся на пол, поджав под себя ноги, эдакий канцелярский султан. Что ж, рано или поздно этим пришлось бы заняться.