Эш выпрямился как мраморное изваяние, и она скользнула к нему на колени, едва не задушив его. Теперь к его плоти прижималась не ее рука, а влажный жар, пылавший между ее бедер. На Кларинде не было белья под сорочкой, и он чувствовал запах ее желания. И этот запах казался более сильным и притягательным, чем любые экзотические духи и масла. Запах Кларинды, способный свести мужчину с ума. Превратить его в дикое животное, у которого на уме лишь одно.

Приподняв его рубашку, Кларинда прильнула к нему, издавая тихие и жалобные стоны, рождавшиеся где-то в глубине ее горла.

— Тут так жарко… Разве тебе не жарко?

Когда она прижалась своими грудями к его груди, Эшу стало не просто жарко — он пылал, как от тропической лихорадки.

— Я знаю, что больше не нравлюсь тебе, но ты не должен быть так жесток. О, Эш, прошу тебя… Разве ты мне не поможешь? — лепетала Кларинда. — Я горю… там… горю… горю… — Она вся дрожала и почти лишилась дара речи от желания. — Я хочу… мне нужно… — Из ее груди вырвался прерывистый стон — жалобный звук, который проник прямо в его сердце.

Ее дрожащие руки протянулись к его бриджам и принялись развязывать на них шнурки. Эшу оставалось только откинуться назад, опереться на локти и не мешать ей.

Пока Кларинда находилась в таком состоянии, не было ничего, что она не позволила бы ему сделать с собой, ничего, что она не сделала бы сама. Он может взять ее зрелое тело и исполнить все свои самые темные эротические фантазии, включая и те, которые он уже сотни раз воплощал в своих снах.

Эш больше не мог делать вид, будто она не узнает, что он с ней делал. Если он сейчас даст себе волю, на ее теле не останется ни единого мускула, который не узнает, что ее любили… Любили всеми возможными способами, какими мужчина любит женщину. И если она попытается поклясться, будто не помнит ни мгновения, они оба будут знать, что она лжет.

Эш до сих пор помнил, как бежал за ней по лугу в один прекрасный весенний день, а она в шутку стала молить его о поцелуе. Теперь настала его очередь. Теперь он может поддразнивать ее, заставить ее умолять его, забыв о гордости. Он может заставить надменную мисс Кларинду Кардью встать перед ним на колени и с удовольствием наказать ее за каждый проступок, который она совершила по отношению к нему.

Когда непреодолимое искушение в виде губ Кларинды потянулось к его рту, Эш отвернулся, и это было самым тяжелым испытанием, которое он когда-либо переносил.

— Ш-ш-ш… — прошептал он, крепко обнимая ее и качая, как ребенка. — Все хорошо, мой ангел. Все будет хорошо.

Эш знал, что надо сделать. Знал, что есть всего один способ остановить ее. Даже если это его убьет.

Игнорируя ее протестующие стоны, он развернул Кларинду и усадил ее между своих раздвинутых ног так, что она оказалась спиной к его груди. А затем, обхватив ее талию рукой, удержал ее на месте.

Кларинда запустила ногти в его предплечье, ее дыхание смешивалось со всхлипами.

— Что… что ты делаешь?

Когда одна ее беспомощная слеза упала ему на руку, он был абсолютно уверен в том, что принял правильное решение. Ради нее. Ради себя самого. Возможно, даже ради Макса.

— Забочусь о тебе, — шепнул Эш в ответ, убирая с ее щеки залитую лунным светом прядь и прижимаясь губами к грациозной колонне ее шеи. Он может заставить себя не прикасаться к ее губам, но не в состоянии противиться желанию попробовать на вкус ее благоухающую кожу.

Кларинда устроилась поуютнее, и это невысказанное доверие показалось ему трогательнее всего, что было раньше.

Заставив себя не замечать веса ее грудей, Эш опустил руку между ее ног. Ему не надо было прилагать никаких усилий, чтобы она раздвинула бедра. Кларинда, издав резкий вопль, с готовностью приподняла их, прижимаясь к его ладони, согнутой ковшиком. Эш ласково погладил ее сквозь шелк сорочки, чтобы она привыкла к его прикосновениям.

Ее плоть под его ладонью была настолько горяча, что ею можно было обжечься. Но Эш не осмеливался запустить руку под сорочку, ведь ему до отчаяния хотелось проникнуть в нее любой частью своего тела, пусть даже это будет один палец. Или пальцы. Кларинда была настолько готова принять его, что шелк лип к ней, как вторая кожа.

Даже неоперившийся юнец с легкостью нащупал бы между нежными лепестками женской плоти крохотный бутон. А Эш не был неоперившимся птенцом.

Проведя пальцем по этому бутону, Эш обнаружил, что он твердый и набухший, как спелая вишня, которая так и ждет, чтобы ее сорвал палец… мужчины… или его язык. Эш надеялся, что с помощью этой легкой ласки он сможет потушить бушующее в Кларинде пламя. Однако прикосновение кончика его пальца к этому невероятно чувствительному комочку подействовало так же, как действует огниво на трут. Огонь страсти разгорелся в ней с такой силой, что угрожал спалить их обоих дотла.

Кларинда билась об него, как дикое животное, хватая ртом воздух. Крепче сжав ее талию, Эш стиснул зубы, чтобы сдержать рвущиеся из его груди стоны и хоть немного успокоить собственное дыхание. Он чувствовал, что его решимость сдержать себя становится слабее с каждым мгновением.

— Просто расслабься, милая, — задыхаясь, проговорил он, сокрушаясь о том, что не может сделать того же. — Отдайся удовольствию.

Вознамерившись сделать все возможное для Кларинды, он стал осторожно водить пальцем вокруг отвердевшего бутона. Она выгнулась дугой и ритмично задвигалась под неслышную, но торжествующую мелодию этого древнего танца.

Восприняв это как одобрение своих действий, Эш гладил, ласкал, теребил и похлопывал ее сквозь промокший от страсти шелк. Все его усилия были направлены на одну цель — довести ее до пика удовольствия.

Эш стал тереть изнывающий по его ласкам бутон сцепленными вместе большим и указательным пальцами, чтобы доставить ей еще больше наслаждения. Кларинда повернулась к нему лицом, шелковистые пряди ее волос прилипли к ее влажным губам.

— О, Эш!.. Боже мой!.. Эш!.. О!..

Она накрыла его руку своей рукой. Кларинда заставила Эша еще больше нажимать на чувствительный бугорок, а с ее губ сорвался восторженный крик, сообщивший ему о том, что она достигла сияющих высот наслаждения.

Эш был готов к взрыву Кларинды, но он никак не ожидал, что сам последует за ней в эту опасную пропасть. Эшу понадобилась вся его сила воли, чтобы сдержать охвативший его экстаз, похожий на волну прилива, готовую снести все на своем пути.

Все еще прижимая к себе дрожавшую Кларинду, Эш упал на валик. Его грудь вздымалась от тяжелого дыхания, словно он пробежал огромное расстояние.

Понятия не имея о том, что, извиваясь в экстазе от ласк Эша, она постоянно задевает ягодицами его восставшую плоть, Кларинда довольно вздохнула и, повернувшись в его объятиях, обвила его шею руками, а голову положила ему на грудь. Ее глаза уже закрылись. Кларинда зевнула, как сонный котенок. В это мгновение она была похожа на ту маленькую девочку, которая украла его вещи, когда он с братом Максом купался в одном из прудов в поместье своего отца.