говоришь, – с лёгким возмущением сказала Ху Сюань. – Это ведь его родной отец.

– Не волнуйся. Если Хушэнь дрогнет, я сделаю это сам. У меня с Небесным императором старые счёты. – И лицо Лао Луна стало необыкновенно хищным.

Ху Сюань даже вздрогнула невольно, никогда не видела на его лице выражения такой кровожадной жажды убийства.

– Ты… достаточно силён, чтобы убить Небесного императора? – после паузы спросила Ху Сюань.

– Конечно. Драконы – самые могущественные существа трёх миров. Я один могу уничтожить всё небесное войско, если пожелаю.

– О… – проговорила Ху Сюань и задумалась. – Но… как же так вышло, что ты оказался в Небесной темнице?

На лицо Лао Луна легла тень, челюсти клацнули, и он опять ощерился.

– Разумеется, потому что Небесный император совершил подлость, – процедил Лао Лун сквозь зубы. – Он не взял бы меня силой, поэтому прибег к обману.

– Расскажи?

Лао Лун долго молчал, кривился, скрежетал зубами, потом выдавил:

– Ну хорошо. Думаю, тебе полезно будет это узнать, чтобы ты не питала иллюзий по поводу Небесного императора. Ты ведь наверняка думаешь так же, как и Хушэнь прежде? Что с Небесным императором можно договориться? Драконы всегда держались отстранённо и не участвовали в небесных войнах, если они не касались их собственного племени. Небесные звери могущественны, но не кровожадны, нам претят бессмысленные убийства. Небесный император хотел, чтобы мы сражались на его стороне. Я отказался. Тогда он… – Лицо Лао Луна исказилось, продолжить он смог ещё не скоро. – Он сказал, что взял в заложники моего сына и что если я не подчинюсь, то он его убьёт.

– Твоего… сына? – широко раскрыла глаза Ху Сюань.

– Я подчинился. Поверил, что он сдержит слово. Велел остальным слушаться его. Позволил заточить себя в темницу. А он… после… пришёл ко мне в темницу, чтобы посмеяться надо мной. В руке он держал… то, что осталось от моего… – Голос Лао Луна прервался. Синие глаза сияли ослепительной яростью.

Губы Ху Сюань дрогнули, она поспешно привлекла Лао Луна к себе, всем телом ощущая, как что-то клокочет внутри напряжённого тела дракона. Руки Лао Луна шевельнулись, он обнял Ху Сюань за спину.

– Поэтому, – уже спокойнее сказал он, – если Хушэнь дрогнет, не дрогну я.

– А у тебя… не возникало мысли убить А-Фэя? – тихо спросила Ху Сюань.

– Хм… – неопределённо отозвался Лао Лун и отстранился. – А зачем мне убивать Хушэня?

– Но ведь он сын Небесного императора. Разве тебе… не хотелось отомстить ему, поступив так же, как он поступил с тобой?

– И что бы это изменило? Вернуло мне сына? Даже если бы я утопил Небеса в крови, это ничего не изменило бы. Если уж и убивать, то только самого Небесного императора. А Хушэнь… Ну, ты и сам понимаешь.

Ху Сюань понимала. Лао Лун принял сторону Тайцзы, несмотря на его происхождение, потому что Ху Фэйцинь – это Ху Фэйцинь. В сущности, он ещё ребёнок, наивный и глупый ребёнок, которого принудили повзрослеть чудовищным способом: изувечили тело, искалечили душу, отняли близких людей и предали. Удивительно, как он не стал демоном в истинном смысле этого слова.

– Поэтому, – заключил Лао Лун, – обойдётся двумя-тремя свёрнутыми шеями. Я бы не стал тревожиться прежде времени.

«Но лекарственными снадобьями запастись всё же нужно впрок», – подумала Ху Сюань.

Она-то знала, что если дело примет скверный оборот и за Ху Фэйциня вступится Ху Вэй, то двумя-тремя свёрнутыми шеями не обойдётся.

[274] Ху Вэй читает Ху Фэйциню стихи

После изнуряющей тренировки хорошо было посидеть в тенёчке, наслаждаясь тишиной и покоем. Было бы. Если бы не Ху Вэй.

Ху Вэй был жутко деятелен даже для себя самого. Ху Фэйциня он муштровал круглыми сутками. Ху Фэйцинь полагал, что с демоническим копьём уже отлично управляется. Но лисьи-то забавы тут каким боком? Чем они помогут ему в грядущей войне?

– Тренирую твою выносливость, – объявил Ху Вэй, – а то решат ещё, что Лисий бог – дохляк какой-то, если ты посреди сражения выдохнешься.

Ху Фэйцинь поискал глазами, чем бы швырнуть в Ху Вэя, но ничего не нашёл. Чайником кидаться было жалко: он только-только заварил чай и дожидался, пока тот настоится. Ху Фэйцинь сам собрал для него травы и был бесконечно доволен изобретённым рецептом, должно было выйти ароматно и пряно – всё, как он любил.

Ху Вэй принюхался с подозрением, заглянул в чайник и сказал таким тоном, точно увидел внутри дохлую крысу:

– А, это чай…

– А ты что думал? – буркнул Ху Фэйцинь сердито.

Ему не нравилось, что Ху Вэй сомневался в его способностях. Никогда не упускал случая съехидничать, припоминая Ху Фэйциню жуткие пилюли, которые тот варил на Лисьей горе, и чай, которым Ху Фэйцинь опоил Ху Вэя, чтобы вывести из него Тьму.

Вообще-то чай у Ху Фэйциня выходил очень хорошо, а вот с пилюлями до сих пор не складывалось. Вероятно, нужен талант, чтобы они получались как у Ху Сюань.

– Да так… – уклончиво сказал Ху Вэй и тоже сел за стол. – Составить тебе компанию?

Ху Фэйцинь прекрасно знал, что если даже он откажется, то Ху Вэй всё равно составит ему компанию, поэтому ничего не ответил.

– Хорошие чаи заваривают часами, – сказал Ху Вэй мечтательно.

– Не переживай, я его не для тебя заваривал. – Ху Фэйцинь приоткрыл крышку, чтобы проверить чай.

– А не жирно будет одному целый чайник выхлебать? – возмутился Ху Вэй.

Не так уж ему и хотелось пить чай, но теперь он твёрдо вознамерился получить хотя бы одну чашку!

– Сяоху всегда может мне помочь. Правда, Сяоху? – наугад сказал Ху Фэйцинь.

Недопёсок утвердительно тявкнул. Он как раз просунул голову в вырытый им подкоп, чтобы пробраться под кровать, и расслышал. Он не был привередливым и всегда доедал и допивал за Ху Фэйцинем. Ху Вэй сунул руку под кровать и показал Недопёску кулак. Недопёсок намёк понял и ретировался, но недалеко.

– Чай с тобой буду пить я, потому что я твой лисий сп… хр-р-р…

Закончить фразу ему не удалось, потому что Ху Фэйцинь хорошенько двинул ему в бок локтем.

– Лисья спора? – уточнил Ху Фэйцинь.

Ху Вэй потёр ушибленный бок и проворчал:

– Я это тебе ещё припомню… Наливай уже свой чай.

Ху Фэйцинь пренебрежительно фыркнул и проверил чайник ещё раз. Удовлетворившись проверкой, он разлил чай по чашкам. Две оставил на столе, а третью поставил под кровать – для Недопёска.

У всех лисьих демонов был «кошачий язык»: горячее пить они не могли, нужно, чтобы прежде немного остыло. Ху Фэйцинь чай пил преспокойно.

Ху