Яги мы и потащились в ту библиотеку. Я полагала, что это приключение хоть немного меня взбодрит. Но не думала, что настолько. Как иногда бывают жестоки родители к своим детям. Я никогда не могла понять – они реально не осознают опасности или, наоборот, сознательно толкают своих чад в самое пекло? Моя матушка тоже порой хлопала глазами и говорила: «А что такого? Сбегай до лесочка за дикоросами. Всего-то денёк пути». А председатель натравливал мальчишек, вооружённых лишь палками, на опасных соседей. Заставлял защищать коммуну. Даже когда на неё никто не нападал. Я думаю, он так избавлялся от лишних ртов в голодные годы. Повезёт – выживут и принесут трофеи. А нет – что ж. Станут отличной иллюстрацией для подкрепления сказок о злобных врагах коммуны.

Вернёмся к тому треклятому дню, когда мы решили сопроводить Ягу в библиотеку. Я не особо вникала в подробности, лишь краем уха услышала, что там можно найти еду. Мне не хотелось никуда идти, но я силой подняла с себя с кровати, поскольку не хотела быть похожей на мать, которая большую часть дня проводила лёжа.

Итак, библиотека.

Она мне сразу понравилась своим жутким видом. Огромное серое здание выглядело настолько унылым и покинутым, что рядом с ним мне стало намного легче. Вот я лёгкая, маленькая девчонка – захочу и убегу отсюда на край света, а эта громадина так и будет стоять, постепенно разрушаясь. Если только кто-то её не сожжёт, милосердно высвободив хрупкую душу из камня. Лёд говорит, что у всего в этом мире есть душа, даже у вещей, именно поэтому некоторые из них с характером. Одно время его особенно доставал молоток. Сперва я полагала, что дело не в инструменте, а в руках Льда, но стоило мне отыскать ему новый инструмент – абсолютный близнец старого, как работа заладилась. Ну а прежний молоток мы подарили председателю, и много раз потом радостно замечали его забинтованные пальцы. Этот молоток и правда ненавидел людей всей своей стальной душонкой.

Я провела пальцами по каменной стене библиотеки, которая уже начинала кое-где крошиться. Лёд минуту назад скрылся в окне, а Тень медлил. Я посмотрела в его серьёзные глаза и почувствовала, как по спине пробежал озноб. Это был какой-то чужой, затравленный взгляд. Кажется, именно так он смотрел, когда я пробралась в пустой торговый центр. Тень боялся? В моей голове тут же возник восхитительный план залезть в библиотеку, издать там душераздирающий вопль и посмотреть, примчится ли Тень мне на помощь. Да, возможно, Лёд будет ворчать. Но я всегда могу соврать, что увидела крысу. Еле совладав с предвкушением и дикой радостью, затопившей меня по самые уши, я бросилась к лестнице. Она была неудобной и очень шаткой, но идея уже бешеным сверчком стрекотала у меня в сердце. В окне жёлтыми отблесками мне подмигивала лампа Льда, и я поспешила к ней. Свесив ноги с подоконника, не раздумывая, прыгнула вниз. Как я и предполагала, Лёд осторожно поймал меня и, на секунду сжав в объятиях, опустил на пол. Его лампа стояла у стены, рядом околачивалась Яга. Само помещение было абсолютно пустым, лишь по обеим сторонам виднелись железные двери. Света из маленьких окон не хватало, чтобы разогнать полумрак, и я порадовалась предусмотрительности Льда.

Я набрала побольше воздуха в грудь и заверещала. Лёд ту же бросился ко мне, одновременно шикая и спрашивая, что меня напугало. Стоило мне закрыть рот, как я с ужасом услышала шорох, который наполнил комнату.

– Тут крысы? – пробормотала я.

– И крысы тоже, зря ты так вопишь, не стоит, – ответила Яга шёпотом.

Я хотела было заявить, что мой вопль по сравнению с её шаманскими стенаниями умертвия – мяуканье новорождённого котёнка, но тут в проёме окна возник Тень.

– Напугалась крысы, – опережая вопрос, ответил ему Лёд и посторонился, давая Тени спуститься.

– Чёрт, крысы, – выдохнул Тень и достал нож. – Это здание прочное?

– Отец говорил, его использовали как бомбоубежище в былые дни, подвалы в основном. Город наш трясло! А оно всё стоит, – всё также шёпотом отозвалась Яга.

– И куда теперь? – Лёд поднял свою лампу с пола и крепко сжал мою руку.

– Пойдёмте искать жильцов, – пожала плечами Яга.

– Всё же сперва скажи, что тут за еда, которая нам не понравится? – опасливо припомнил Лёд.

– Они её сами выращивают, но это не овощи и не фрукты, как наверху, тут ведь темно, – ответила Яга, направляясь к ближайшей двери.

Лёд было открыл рот, чтобы озвучить догадку, но мы с Тенью одновременно велели ему заткнуться.

– На одном этаже в ящиках разводят насекомых – там есть черви всякие, личинки. На другом – грибы, ну а в чанах с водой – водоросли, – пояснила Яга, нажимая на железную ручку и распахивая дверь. – А ещё, конечно, крысы.

– Выращивают крыс? – уточнила я. Яга ограничилась кивком.

– Совсем неаппетитный перечень, – хмыкнул Лёд.

– Зато питательный, – пробормотал Тень. – В энциклопедии о выживании про насекомых и водоросли были целые главы.

– Да и крыс мы все ели; помнишь, как председатель вещал, что это лучшая пища для детей? – усмехнулась я, хотя было совсем не смешно.

– Меня уже заранее тошнит, – скривился Лёд, утыкаясь мне носом в макушку.

Железная дверь вывела нас в грязный коридор, бетонный пол которого был покрыт чем-то чёрным и липким. Шорох, который я услышала ранее, шёл откуда-то сверху. Наши шаги гулко звучали в пустом пространстве, напоминая отдалённый бой барабана, и Лёд, похоже, начал нервничать. Его ногти больно впились мне в ладонь, я попыталась высвободить руку, но тут из дальнего конца коридора послышался скрежет отворяемой двери.

– Кто здесь? – рявкнул незнакомец совершенно недружелюбным тоном.

– Яга! – поспешно выкрикнула шаманка. – Никто из вас давно не приходил, отец велел сходить узнать, всё ли в порядке, предложить помощь.

– А кто с тобой?

– Наши новые жильцы, опасно стало одной ходить: Иван совсем озверел, всё обещает сжечь меня при встрече.

Я едва удержалась, чтобы не присвистнуть от того, как ловко Яга врала. По её словам, всякие Иваны и прочие местные жители боялись её, как чёрта, и потому не могли причинить вреда. Что же тогда правда?

– Еда вам, поди, нужна, – бесцеремонно перебил её мужик. – Если поможете немного, то дам.

Он подошёл ближе, и с я ужасом рассмотрела, что в одной руке он держал за хвост дохлую крысу, а в другой – длинный металлический штырь.

– А что надо делать? – спросил Лёд, пряча меня за спину.

– Крышу подлатать, топит сильно. А у меня спина болит. И не до того