себе четыре разные постройки под четырьмя разными крышами, притиснутые одна к другой. Папа-Медведь и Мама-Медведица по краям и двое медвежат посередине. Затем представьте, что кто-то взял биту и проломил Папе-Медведю голову: на одну из крыш упало дерево, и добрая четверть дома готова была обрушиться.

В призраков я не верю, но, увидев, в каком состоянии дом, я задумался, не лучше ли сразу вернуться в участок. У него был такой заброшенный вид, что я очень удивился, когда бледно-голубую занавеску отдернули и в окне показалось недоверчивое старушечье лицо.

Мы постучали. Судя по взгляду хозяйки, я ожидал, что она встретит нас с дробовиком, но вот дверь со скрипом отворилась, и Дойл приподнял шляпу.

– Роберта нет дома.

– Мы здесь не из-за Роберта, мэм, – ответил Дойл. – Можно войти?

Старушка помедлила.

В дверях возникла собака и не прекращала рычать, пока хозяйка ее не шлепнула.

– Я отвыкла принимать гостей, – сказала миссис С., и, глядя на сырой ковер у нее под ногами, на ее неопрятную одежду и неаккуратный макияж, с ней трудно было не согласиться.

– Ничего страшного, мэм. У нас к вам всего пара вопросов. С вашей помощью мы надеемся кое-что прояснить.

Она кивнула. Мы спешились, привязали лошадей к столбу во дворе и прошли в дом. Затем сели в гостиной, где повсюду высились стопки журналов и валялись старые чучела.

Миссис С. подала чай, и, хотя чашки были грязные, я так замерз, что отказываться от горячего напитка не собирался. Собака забрела в комнату, сжимая в зубах большую плоскую кость.

С минуту Дойл и миссис С. обменивались любезностями, затем полицейский перешел к сути:

– В лесу нашли тело.

Она побледнела, глаза ее расширились, и я уж было подумал, что сейчас она рухнет без чувств.

– Роберт…

– Нет, – сказал Дойл.

– Мой Роберт!

– Это не он, мэм. – Дойл сделал паузу. – Имя жертвы – Харлан Кейн…

– Ох… – Старушка вцепилась в подлокотники кресла. – Но это и есть Роберт! – Она обмякла и съехала на пол. – Он сказал… сказал… называть его… Я писала… – бормотала она.

Вы можете представить себе наше замешательство, но, как я уже говорил, Дойл знал Роберта в лицо, и это точно был не он. Разумеется, мы лишь несколько недель спустя выяснили, что ее сын жив и находится в Миннесоте, поэтому пока что нам особенно нечем было ее утешить, и бедной старушенции стало так дурно, что я испугался, как бы у нас на руках не оказался еще один труп. Дойл, вероятно, подумал о том же: Берк и Флинн были немедленно посланы во двор за виновником торжества.

Я с ужасом представил, как они вносят изувеченные останки в гостиную, но, к счастью, они лишь подошли к окну, поддерживая настоящего Харлана Кейна с двух сторон, точно приятеля, напившегося в баре.

Не знаю, как вы, но если бы за моим окном показался мистер Огрызок, мне бы не полегчало, однако щеки нашей славной вдовушки порозовели.

– Это не Роберт… – В ее голосе звучали облегчение и недоумение.

– Вот видите, – сказал Дойл.

Он махнул рукой, и сержанты потащили своего жуткого товарища обратно.

Потребовалось терпение, и старушке пришлось сходить наверх за письмами, но где-то через час мы разобрались, что к чему. Оказалось, наша вдовушка – идеалистка: она участвовала в программе поддержки заключенных, отбывающих срок в тюрьме штата, и Харлан, притворившись ее мальчиком, заделался ее другом по переписке. Хотя уместнее было бы сказать “врагом”. Он заговорил ей зубы (если можно так выразиться), и, судя по тому, что я вскоре узнал о его “проделках” с гардеробщицей, миссис С. чудом избежала встречи с Создателем.

Но самое грустное, дорогие читатели, заключается в том, что вдова расстроилась: она, видите ли, ждала сына.

Вот она – материнская любовь.

Итак, солнце еще не село, а у нас уже есть одна кровожадная пума и один расчлененный убийца гардеробщиц, который был на кошачий ус от того, чтобы пополнить старой вдовой список своих жертв.

“Но ты же обещал трех убийц!” – возмущаетесь вы.

Я понимаю. Вы заплатили. Потерпите. Скоро станет жарко… точнее, холодно.

В ПОИСКАХ УТРАЧЕННОГО УБИЙЦЫ

Итак, мы в гостиной. Дойл советует старой миссис С. быть осторожнее – в нынешние времена нельзя верить никому. Она благодарит нас, просит Дойла связаться с ней, если он что-нибудь узнает о ее сыне.

– Конечно, – обещает он.

И вот, когда мы уже уходим, Берк наклоняется погладить собаку, и та чуть не откусывает ему руку. Миссис С. в ужасе.

– Чарли! – восклицает она. И поясняет, что пес сам не свой с тех пор, как откопал эту кость.

Тут мы все смотрим вниз и впервые спрашиваем себя, что же такое он грызет.

Я, конечно, не коронер, да и терьер постарался на славу, но перед нами совершенно точно часть человеческого таза. Дойл явно пришел к такому же выводу: он спрашивает, откуда взялась кость. Это все из-за бури, отвечает миссис С., с тех пор как ветром повалило деревья, собака постоянно роется в земле.

– Медведь, наверное, – добавила она, но Дойл покачал головой. Они с парнями с детства охотятся и сами свежуют добычу, так что как выглядят звериные кости, им известно. А мне достаточно было просто положить руки на пояс, чтобы сравнить параметры.

Ответы мы начали получать лишь через неделю.

Признаться, сперва я подумал, что это кость Харлана Кейна, однако быстро отмел эту версию: кость была такой старой, что походила на окаменелость. Миссис С. не могла пролить свет на загадку. По ее словам, Роберт как-то нашел на холме старинное надгробие, но собака раскопала кость совсем в другом месте.

– Сколько же трупов в этом лесу? – удивился я, но Дойл был невозмутим. Если устраивать переполох из-за каждого надгробия, сказал он, ему весь штат придется перекопать. Его забота не надгробия, а отсутствие таковых.

День клонился к закату, а снег лежал таким толстым слоем, что лопатами не обойтись, поэтому мы вернулись наутро с кое-какой техникой. Ребята Дойла нашли во дворе за домом бедренную кость, несколько ребер и осколок черепа. Они быстро сообразили, что останки древние, и уведомили Археологическое управление, и не успели мы глазом моргнуть, как позади дома уже трудились толпы людей. Я еще неделю квартировал в тюремной камере, а Бев… Скажем так: старому писаке удалось растопить ее сердце, что несколько омрачило его возвращение в большой город.

Дойл потом рассказал мне, чем все закончилось: в ходе раскопок были найдены останки трех тел. Поначалу археологи подумали, что это индейцы, но обрывки сапог и пряжки указывали на то, что здесь покоились англичане. Хотелось бы узнать подробности, но, боюсь, эта тайна затерялась в веках. Попавший в засаду охотничий отряд? Семейная могила?

Знает лишь лес. А деревья секретов не выдают, за исключением разве что парочки холодящих кровь деталей.

Когда черепа начали изучать,