Что с ней произошло? Спросить? Не стоит, сама расскажет.

Помощница смотрит на моего отца и между ними искрит.

Черт! Что происходит?

– Виталина, – блондинка в пленительными  локонами, не обращает внимания на то что влезает в наш разговор с отцом, берет меня за локоть, тащит в сторону.

–Ты такая счастливая!

И наглая, – добавляю про себя, сама как загипнотизированная смотрю в  серые глаза женщины.

И понимаю, что не узнавала ее совсем.

– Ты должна знать, мы с твоим отцом теперь вместе. У нас роман.

– Да-а. Я рада, – сумбурно соглашаюсь, не понимая, как на это реагировать.

Вот так! Двадцать  лет  Аврора была просто Авророй,  нашей помощницей, а сегодня вдруг признается в служебном романе с боссом.

Неожиданно.

– Ясно-понятно, – обиженно шепчет блондинка.

– Ты не поняла, я просто немного удивлена.

– Вита, – кричат меня из дома.

Прохожу мимо праздничного шатра с  шашлыками. На улице второе декабря. Кому в голову пришла эта неидеальная идея?

Заныриваю в дом, где у порога меня встречает сестра.

– Как тебе наша мачеха? – смеется Полинка, глядя мне прямо в глаза.

–Удивлена.

Играем с сестрой в гляделки.

– Ты меня простила? – шепчу растерянно.

– У меня есть выбор? Ты моя близняшка. Вторая половинка. Ну или третья, после Петрова.

Я прижимаю к себе сестру крепко-крепко. Будто боюсь, что она сейчас убежит.

– Не хнычь. Пойдем. Сюрприз покажу, – тянет за руку.

Проходим мимо праздничных столов, проталкиваемся между гостями, поднимаемся на второй этаж небольшой дачи.

Входим в маленькую светлую комнату. Здесь пахнет духами и косметикой.

На кровати лежат два одинаковых платья и две карнавальные маски.

Алый – наш любимый цвет.

– Розыгрыш? – ахаю я.

– Почему нет?

– Полечка, я больше не хочу… – шепчу  с грустью в голосе.

– Боишься, что твои мужики тебя не узнают?

Берет на слабо. Нервно сглатываю, соглашаюсь на игру.

Одинаково зачесываем низкие хвосты, надеваем платья и маски.

– Ну, сестренка, посмотрим, чей мужчина знает свою жену лучше.

Медленно спускаемся по лестнице.

Гости замирают в едином ахе.

Врастаем в пол в общей гостиной. Молчим, чтобы ни одной ноткой не выдать себя.

– Ну, Андреевы! Снова за своё, – грохочет гневно Клим.

Нервно сглатываю. Что если он меня не узнает.

Первым находится Петров, подходит. Рассматривает, ощупывает нежно каждую.

Кошусь на Клима, у него аж желваки ходят от ревности.

– Блин, да у них даже глаза сегодня одинаковые, карие с золотыми искорками.

– Сдаёшься? – ухмыляется мой.

– Не-а, – касается кончиком носа головы Польки, вдыхает: – апельсиновый шампунь, значит, моя. – Крепко обнимает будущую жену.

Клим склоняется над моей  головой, вдыхает жадно:

– Ромашка.. Моя.

– Папа, – Ванька хватает отца за руку, – а еще  наша мама пахнет кокосом.

Мама?

Ваня назвал меня впервые мамой.

Мне всего двадцать один, но я ни за что на свете не откажусь стать его мамой.

А еще у меня есть для моих мужчин сюрприз… я дотрагиваюсь пальцами до живота, интересно это девочка или мальчик.

А вдруг снова близнецы?

Сердце бешено бьется.

Гости радостно хлопают в ладоши, усаживаются за стол.

– Дорогие гости, – Полина поднимается, – сегодня мы позвали Вас не из-за нашей помолвки. Мы ее отметили на Мальдивах.

Шорох возгласов ползет по комнате, заползает ко мне в душу тревогой.

Господи, что она еще задумала?

От ее игр можно сойти с ума.

– Мы с Виталиной пригласили Вас, чтобы познакомить с нашим младшим братом Даниилом.

Мама дорогая, что она несет.

Еще один подкидыш?

В комнату заходит мальчишка Ванькиного возраста.

Маленькая копия…нашего отца. Темные волосы, огромные не по-детски умные карие глаза.

Кто его мать? Глупый вопрос!

Вот она – Аврора, уже вскочила, бежит к сыну.

Медленно поднимаюсь, иду к мальчику. Аврора отстраняется. Наклоняюсь к ребенку, обнимаю за плечи.

Здорово!

Мне всего двадцать один.

А я уже богачка – у меня есть все.

Родители.

Сестра.

Братишка.

Сын.

Муж.

Мой малыш, – прикасаюсь к животу.

Виски уже вьется вокруг нас, сует любопытную мордочку. Ну и ты Виски у меня есть.

***

Ночью возвращаемся домой. Укладываем Ванюшку.

– Даниил Андреев, хорошо звучит? Не находишь? – уточняет майор, обнимая меня за бедра.

– Не представляешь, как я рада. Папа хоть обретет покой. Теперь, когда есть кому передать дело, он перестанет давить на нас. Мы сможем просто проводить с ним время, не обсуждая дела.

Майор, впивается зубами в шнуровку на платье, тянет на себя.

– Климушка, – ласкаю пальцами его волосы, – ты скоро снова станешь папой.

Серые глаза блестят в ночи.

– Я знал.

– Откуда? – смеюсь я. – Видел во сне?

Горячие губы  ложатся на шею, ползут в вырез платья.

– После горячих ночей  обязательно должен получиться ребенок, – настырно ухмыляется будущий муж, заваливая меня на постель.

– Ох, – вскрикиваю громко, когда теплые губы устремляются по бедру.

Надеюсь, не разбудила сына своими дикими криками…